Женщина помоложе, похожая на леди Линн, оказалась сестрой сэра Джейсона леди Ирен. Она разглядывала Аделаиду, будто та была редким экземпляром какого-то зверька. Например, собака с красной шерстью. Глаза ее, темные, большие, смотрели с любопытсвом. Аделаида знала, что им с сэром Джейсоном предстоит до весны жить в этом месте, и надеялась, что леди Линн и леди Ирен не будут вести себя так, как вели ее первая свекровь и сестры Ле Дор. И, глядя на доброе лицо пожилой женщины, она была уверена, что нет, не будут.

Линн-плейс оказалось небольшим поместьем, а дом скорее напоминал дом мадам де Новелье, чем дом графа де Санлери. Даже не так. Дом Рауля был настолько же лучше, чем ее новый дом, как Версаль был лучше любой резиденции во Франции. Аделаида на секунду вспонила Версаль с его позолоченной лепниной, и ей стало грустно. Тут все было серое, темное, даже шторы на окнах висели темные и унылые, закрывая доступ и так тусклому свету. Конечно, она не имеет права жаловаться, не женись на ней сэр Джейсон, идти ей было бы абсолютно некуда, но все равно хотелось видеть в своем доме яркие краски, а не тусклый серый свет.

В честь прибывших был организован семейный обед, и слуги сбивались с ног, спеша приготовить какой-то изыск для молодоженов. Аделаида поднялась в комнату, которую занимал сэр Джейсон, и где теперь должна была жить и она, потому что отдельной спальни для жены в доме не было. Впрочем, сэр Джейсон ей не мешал, и Аделаида готова была смириться с отсутствием личной комнаты.

— Наш дом в Индии бы сюда, — сказал сэр Джейсон, заходя к ней и смотря, как слуги распаковывают чемоданы, чтобы найти платье для Аделаиды, в котором не стыдно показаться за столом.

Она улыбнулась.

— Мне все нравится, сэр Джейсон.

— Отдохнем перед долгими разговорами с маменькой и сестрой? — он сел в кресло, разглядывая Аделаиду, будто видел ее впервые, — я соскучился и по дому, и по родственникам. Маменька обещает дать большой бал по поводу нашего прибытия в асмаблее, вот там будет и вся родня.

Аделаида поежилась. Ей не хотелось знакомиться с этими людьми, но деться было некуда. Теперь это ее дом, ее родственники, и никаких других у нее нет.

— А весной мы поедем в Лондон, — он вытянул ноги, — и я представлю вас ко двору.

Аделаида вздрогнула.

— Ко двору? Нет! — глаза ее наполнились ужасом.

Только не короли, дворы, придворные! Только не... боже, ведь кто-то может узнать ее и устроить огромный международный скандал! Что случится, если графиня де Санлери будет опознала в Аделаиде Линн? Она закрыла лицо руками.

— Сэр Джейсон... — с трудом подбирая слова заговорила она, — сэр Джейсон... я... я не хочу ко двору! Я не поеду в Лондон... никогда.

Он поднял брови и смотрел на нее с удивлением.

— Но все женщины хотят быть представленными ко двору. У меня есть такая возможность. Герцог Йорк — мой родственник, и он ждет меня, чтобы позаботиться о моей карьере. Я буду представлен королю.

Аделаида подошла к окну. Ей стало струдно дышать, и она подняла раму, от чего в натопленную комнату ворвался холодный воздух. Щеки ее пылали. Двор, интриги, и возможность быть узнанной... Она мечтала скрыться в английской провинции, а сэр Джейсон хочет похвастать ее красотой перед королем. Какой он, английский король? Молод или стар? Красив или уродлив? Она не знала. Она не разбиралась в политике и не помнила даже, как его зовут! И... и не хотела этого всего знать.

— Сэр Джейсон, — сказала она, резко обернувшись. Голос ее был тверд, — пообещайте мне, что никогда не будете настаивать на моей поездке в Лондон. Я никогда не поеду туда.

Он удивился настолько, что поднялся, подошел к ней и смотрел на нее, видимо стараясь не задать тот вопрос, что вертелся у него на языке. Некоторое время длилось молчание.

— А на асамблелю в честь нашей свадьбы вы готовы пойти? — наконец спросил он, когда Аделаида немного успокоилась, видя, что взгляд его остается все таким же мягким.

— Да. Конечно.

Он взял в ладони ее лицо.

— Если вы не желаете ехать в Лондон, я поеду один. Но я буду очень сильно по вам скучать.

Герцог Йорк был дальним родственником сэра Джейсона по материнской линии. Имелось ли там реальное родство, сэр Джейсон не знал, но отец его одно время был в свите и считался другом юности герцога. В память об этой дружбе герцог Йорк никогда не забывал семью сэра Джейсона-старшего, и когда леди Линн обратилась к нему с просьбой похлопотать о назначении ее сына куда-нибудь в колонии на хороший пост, согласился принять молодого джентельмена и его жену. Быстрая попытка герцога выяснить, кем была молодая женщина, что стала женой капитана Линна, не привела к результатам, а официальный запрос по линии посольств отправлять было слишком хлопотно. Да и какая разница, решил герцог, кто эта женщина, главное, пристроить сэра Джейсона, а дальше тот сам займется и своей семьей, и своей карьерой.

Несмотря на категорический отказ Аделаиды ехать в Лондон, сэр Джейсон не смог уговорить покровителя принять его без жены. Все отговорки, что она ждет ребенка, что она больна были пропущены мимо ушей. Аделаида с огромным трудом согласилась, и он видел, что последние ночи перед поездкой она много плакала.

Чем ей не угодил двор? Сэр Джейсон не мог понять этого, ведь Аделаида никогда не была в Англии до тех пор, как он сам привез ее сюда, и даже не знала английского языка, пока он не обучил ее. Ее ничего не могло связывать с английским двором, но жена его явно боялась, и боялась так, что по приезде в Лондон умоляла не представлять ее королю, а представить только герцогу. Сэр Джейсон расстроился, но решил, что лучше не спорить с женщиной, полной тайн. Он видел, что Аделаида находится на грани истерики, и согласился оставить ее дома, когда поедет к королю. Конечно, ему хотелось блеснуть перед королем и двором красотой своей жены, но он смирился с тем, что шепот восхищения, сопровождавший их пару на всех балах, где они были за эти пол года, не будет сопровождать их в королевской резиденции.

— А король молод или стар? — спрашивала Аделаида, когда они ехали в резиденцию герцога Йорк, — он любит свою жену?

— Король наш уже пожилой, — говорил сэр Джейсон, — он — немец. Да, так вот вышло. Династические браки, дорогая.

Казалось, Аделаида немного успокоилась, и даже щеки ее порозовели и перестали быть бледными, будто она тяжело больна.

— А наш король — молод и красив... — ни к месту проговорила Аделаида, но тут же замолчала и в страхе уставилась на мужа, будто сболтнула что-то лишнее.

— Вы видели короля Франции? — удивился он.

Аделаида помолчала. Глаза ее наполнились страхом, будто король был каким-то пугалом для нее.

— Видела его в Париже, случайно. Он проезжал на коне, — наконец сказала она, — ехал с большой свитой, но всё равно все смотрели только на него.

Сэр Джейсон хотел спросить что-то еще, но тут карета остановилась и они оказались перед домом герцога Йорка, облицованным серым мрамором. Аделаида сошла на плиты двора и подняла голову, разглядывая барочные колонны и высокие французские окна. Казалось, дом заслужил ее одобрение, в отличии от Линн-Плейс, на который она сдержанно жаловалась Джейсону, не находя его красивым или удобным.

Их пригласили пройти по широкому коридору через анфиладу комнат одна красивее другой, с отделкой из шелков и полудрагоценных камней. Взгляд Аделаиды стал заинтересованным. Она будто сравнивала этот дом с чем-то, но явно не с домом мужа, который, конечно, никак не мог сравниться с этим дворцом.

— Очень мило, — наконец вынесла она вердикт, когда сэр Джейсон провел ее к кабинету герцога, где тот намеревался их принять.

Двери были закрыты. Аделаида, невероятно красивая в платье из белого шелка, расшитого по подолу голубыми узорами и отделанном кружевами, похожими на морскую пену, села на стул, а сэр Джейсон остался стоять. Потом их пригласили войти, и пожилой тучный герцог долго рассыпался в любезностях перед юной леди Линн, восхваляя ее красоту и милую улыбку. Аделаида стояла, потупив глаза, и губы ее были плотно сжаты. Она улыбалась только тогда, когда не могла поступить иначе, была вежлива и сдержана.