— Это действительно необходимо? Мы уже достаточно раз это обсуждали.

— Со мной нет. Я хочу услышать это.

— Прекрасно. План состоит в том, что я немедленно объявлю испытание, которое даст вам время ускользнуть и подготовиться, заставив студентов выступить с неожиданными речами.

— А потом?

— А потом начнется испытание. Ты сможешь забрать учеников, каких захочешь, и никто ничего не узнает.

— Отлично, и тогда у нас будет роскошь иметь будущих суженых под нашим контролем. Сделай это, Боззелли.

— Ты гений, Кеннер.

Ублюдки.

Я не могу решить, кто звучит хитрее. Боззелли определенно выглядела самой самодовольной, но Кеннер явно не уступал ей.

— Они говорят о нас, — заявляет Адрианна, подтверждая то, что, я уверен, мы все чувствуем.

— И как, по их мнению, мы попадем под их контроль? — Кассиан рычит, его челюсти сжимаются от гнева, и Броуди вздыхает.

— Потому что, когда связь суженых связывает их, они сразу же после этого оказывается в ослабленном состоянии, — предлагает он, пощипывая переносицу, когда я раздраженно стучу коренными зубами друг о друга.

— Что это значит? — Я бросаю на него многозначительный взгляд, мой вопрос остается неуслышанным, пока он, наконец, не поднимает голову.

— Что означает, что у них было бы время наложить заклинание марионетки.

— Заклинание марионетки? — Адрианна повторяет, между ее глазами появляются морщинки. Я хочу прогнать их, но я знаю, что они вернутся только из-за чего-то другого, как только я это сделаю.

— Я слышал, как мой отец говорил об этом. По сути, это отдает тебя под контроль того, кто произносит заклинание, и мы ничего не смогли бы с этим поделать.

— К черту это, — выпаливает Крилл, в гневе сжимая затылок, а его ноздри раздуваются.

— То, что он сказал, — добавляю я с кивком, мой взгляд, наконец, перемещается на остальную часть бального зала, когда я пытаюсь рассмотреть ситуацию со всех сторон.

— Мы не можем позволить им победить, — выкрикивает Кассиан, и Адрианна становится выше, направляя свою внутреннюю богиню, когда она кивает один раз. Твердая и решительная, как королева.

— Что мы можем сделать?

Броуди смотрит ей прямо в глаза, покусывая нижнюю губу, прежде чем заговорить. — Возможно, что-то есть.

50

АДРИАННА

Б

лядь. Блядь. Блядь. Блядь. Блядь.

Я знаю, что он говорит, не произнося ни единого слова.

— Что? — Спрашивает Крилл, переводя взгляд с Броуди на меня с недоумением на лице.

— Я не готова к этому, — бормочу я, безрезультатно проводя влажными ладонями по платью. — Я даже не думала… — Мои слова замолкают, грудь сжимается, когда я пытаюсь сделать вдох.

— Думала о чем? — Кассиан подталкивает меня, придвигаясь ближе, когда я чувствую, как моя температура поднимается от паники.

— Сорвать их план, — бормочет Броуди, его рука ложится мне на поясницу, когда он рисует маленькие круги. Он все еще не произносит этого, вероятно, в надежде, что я смогу подобрать правильные слова, но мой язык словно налился свинцом во рту, а пульс грохочет в ушах.

— Каким образом? — Спрашивает Рейден, поглаживая большим пальцем костяшки моих пальцев и напоминая мне, что он здесь, но все, что я могу сделать, это уставиться на него.

Блядь. Блядь. Блядь.

Броуди делает глубокий вдох, медленно выдыхая, прежде чем поцеловать меня в висок. — Найти свою пару, чтобы попытаться пробудить своего волка.

Мой следующий вдох застревает в горле, отказываясь двигаться с места, когда я моргаю, мой взгляд затуманивается, когда Кассиан усмехается.

— Ненужно никого искать, — ворчит он, протискиваясь в маленькое пространство, так что оказывается лицом к лицу со мной.

— Что? — Спрашивает Крилл, к счастью, вторя моим мыслям, несмотря на мою неспособность говорить.

— Это я. — Кассиан произносит эти слова так буднично, так спокойно, что все, что я могу сделать, это нахмуриться на него, моя челюсть отвисает, когда я смотрю в шоке. — Я, блядь, знаю, что это я, — повторяет он, на этот раз свирепее. Я качаю головой, потерявшись в суматохе, мелькающей в его глазах. — Ты хочешь остановить их или нет? — хрипит он, проводя большим пальцем по моей щеке, когда я сглатываю, прогоняя комок в горле достаточно, чтобы выдавить несколько слов.

— Да, но это не значит, что ты моя… — Он эффектно обрывает мои слова, хватая меня за талию и перекидывая через плечо. — Кассиан, — пищу я, слыша смешки, исходящие от Арло и Флоры.

— Задержите их, — рычит Кассиан, прежде чем пересечь бальный зал, твердо удерживая меня на месте.

— Кассиан, — повторяю я, шлепая его по заднице как можно незаметнее, чтобы мы не собрали большую аудиторию, чем, я уверена, у нас уже есть, но он полностью игнорирует меня.

Ублюдок.

Сейчас не время для этого.

Музыка стихает, когда он выходит в коридор, и несколько мгновений спустя дверь женского туалета захлопывается за нами. Он ставит меня на ноги и берет за подбородок. Прикосновение нежное и сладостное. Это заставляет мои стены рушиться, но мое тело напрягается на следующем вдохе, когда он крутит меня на месте, разворачивая к зеркалу над туалетным столиком.

— Посмотри на нас, — скрипит он, крепче сжимая мой подбородок, когда встречает мой взгляд в нашем отражении. — Посмотри на меня и скажи, что это не я. Скажи мне, что я не тот самый, потому что я чертовски уверен, что ты моя альфа.

— Кассиан, — выдыхаю я, моя грудь вздымается с каждым неровным вдохом. Я не знаю, что он хочет, чтобы я сказала. Я не знаю ответа, но более того, я боюсь, что его не будет. Тогда что? Я могу чувствовать свои мысли, но передавать их — это совершенно другое.

Хотя для Кассиана это ничего не значит. Он качает головой, опуская подбородок на грудь, и отпускает меня. Я делаю движение, чтобы повернуться к нему лицом, но его руки ложатся на мою талию, удерживая меня на месте.

— Скажи это, Адди.

Я таращусь на него, моргая, пытаясь подобрать нужные слова, но все, что я могу выдавить, — это его имя.

— Кассиан…

Он качает головой, оскаливая зубы, поднимая мое платье, каждый слой, прежде чем зацепиться за трусики, и материал падает к моим ногам. Я со вздохом наклоняюсь вперед, упираясь руками в туалетный столик, когда он гладит меня по заднице.

— Скажи мне, Альфа. Скажи мне, черт возьми, — рявкает он, его глаза практически черные, когда он смотрит на меня в зеркало. — Я говорил тебе снова и снова, что если бы я взял тебя без… если бы я почувствовал тебя без преград, я знаю…

— Кассиан…

— Скажи мне, что ты не хочешь пробудить своего волка или что ты не хочешь помешать их плану, но у тебя есть всего пять гребаных секунд, чтобы сделать это.

Он раздвигает мои ягодицы, пока я продолжаю пялиться на него в зеркало. По моему позвоночнику пробегают мурашки, волосы на затылке встают дыбом, когда он молча отсчитывает для меня время.

Я качаю головой, пока между нами тянется каждая секунда, пока я пытаюсь подобрать какое-нибудь другое слово, пока он не наклоняется вперед с рычанием. — Время вышло, Альфа.

Он подчеркивает свое прозвище для меня одним быстрым движением бедер. Я покачиваюсь от этого движения, сдавленный стон раздвигает мои губы еще шире, когда он стонет.

— Касс, — шепчу я, по моей коже бегут мурашки, мое тело дрожит, когда он полностью отступает, прежде чем снова врезаться в меня, на этот раз с большей интенсивностью. — Кассиан, мы не можем быть уверены, мы не можем…

Он игнорирует меня, врываясь в меня со свирепостью, от которой мои колени слабеют, а киска сжимается с каждым толчком. Он раздвигает мои стенки с каждым вздохом, и все, что я могу сделать, это поддаться удовольствию. Ему. Возможности.

— Скажи. — Толчок. — Мне. — Толчок. — Сейчас. — Толчок. — Альфа.

— Кассиан. — Его имя — мольба, прошение, пожелание.

Он отстраняется, снова наполняя меня, когда наша кожа соприкасается снова и снова.