Мой взгляд встречается с его. — Спасибо. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь…

— Не надо. Не заканчивай это предложение, когда мы оба знаем, что это было делом моей чести, — выдыхает он, забирая кислород из моих легких и кровь из вен, позволяя всему этому высохнуть у моих ног.

— Ты исцелил меня, — заявляю я, поднимая руку, и он улыбается.

— Я так и сделал.

— Как? Как ты все это сделал? — Спрашиваю я, удивленно моргая, и он нервно улыбается, потирая затылок.

— У меня редкая кровь. Более редкая, чем редкая. — Это все, что он предлагает, будто это многое объясняет, но на самом деле это ничего мне не дает.

— Ребята знают?

Он кивает. — Да, но больше никто. Это небезопасно для меня, — признается он, заставляя мои брови озабоченно нахмуриться.

— Почему?

Проводя языком по нижней губе, он смотрит на балкон, прежде чем снова встретиться со мной взглядом. — Я был бы всего лишь инструментом для манипулирования другими.

Это такое простое и расплывчатое предложение, но оно тяжким грузом ложится на мои плечи, как будто это мой собственный секрет, который я должна хранить.

— Я не скажу ни единой живой душе, — обещаю я, кладя руку на грудь выше того места, где находится мое сердце.

— Я знаю, что ты этого не сделаешь, принцесса.

— Как? — Я приподнимаю бровь, удивленная его уверенностью, и он пожимает плечами.

— Потому что мой дракон доверяет очень немногим, но никому больше, чем тебе.

— Мне? — Я выдыхаю, указывая пальцем на себя, поскольку его заявление приводит меня в трепет.

Он подходит ближе, обхватывает ладонью мою щеку, и моя кровь закипает от жара, который является полной противоположностью гневу.

— Прости, что я не успел вовремя предотвратить твою боль. — Он хмурит брови, ярость и отчаяние борются в его глазах, когда я смотрю на него с открытым ртом.

— Ты не должен за это извиняться, — настаиваю я, но он качает головой.

— Должен.

— По крайней мере, ты не жалеешь, что позволил мне вообще покинуть комнату Кассиана, — размышляю я, прижимая ладони к его груди, когда он притягивает меня ближе.

— О, я жалею, но я бы не стал этого менять. Ты самостоятельная женщина, и я уважаю это. Если кто-то и понимает желание побыть в одиночестве и подумать, так это я. — От его слов пульс у меня стучит в ушах.

Я не могу перестать моргать, глядя на него, воздух кружится от окружающего нас жара.

— Остальные знают, что мы здесь?

— Да.

— Они слетели с катушек?

Он бросает на меня острый взгляд, который является достаточным ответом. — Не задавай глупых вопросов, принцесса.

— Каковы наши шансы отложить их гнев до завтра? — Я понятия не имею, который сейчас час, но я отчаянно хочу уцепиться за этот момент. Только мы вдвоем. Такое чувство, что я ждала этого целую вечность.

— Для тебя — все, что угодно.

— Что, если то, чего я хочу, — это ты? Мой голос едва громче шепота, хриплый от моего желания, когда я смотрю на него снизу вверх.

— Я уже твой.

Его губы опускаются на мои в самом нежном поцелуе, который когда-либо существовал, и я поддаюсь ему. Его хватка за мой подбородок усиливается, когда он поворачивает меня под идеальным углом, чтобы захватить контроль. Он может получить это, все это. Он просто нужен мне.

Словно почувствовав во мне потребность, он поднимает меня в воздух, мои ноги болтаются, когда он прижимает меня к своей груди, двигая нами, не отрывая своего рта от моего. Я чувствую, как шторы скользят по моей коже, когда мир тускнеет, и мы остаемся только вдвоем.

Он опускает меня на кровать мягко, с большей заботой, чем я хочу или заслуживаю, но это того стоит, когда он отпускает мои губы, чтобы заглянуть глубоко в глаза. Его руки проникают под мою ночную рубашку, прижимаясь к моим бедрам, когда я задыхаюсь, мои мышцы сжимаются под его прикосновениями.

— Я хочу тебя, Адди.

— Ты уверен? — Я тут же жалею о своем вопросе, когда в моих мыслях возникает паника из-за того, что он передумает, но то, как он кивает, улаживает внезапный прилив неуверенности.

— Я никогда в жизни ни в чем не был так уверен.

Тепло скручивается в моем животе, отчаянно желая почувствовать его во всех отношениях, стремясь показать, как много он значит для меня, используя свое тело, поскольку мои слова не отдадут ему должного.

— Разденься для меня, — бормочу я, проводя языком по нижней губе, пока он стоит в ногах кровати, медленно снимая футболку. То, как он протягивает руку через голову, хватая ткань сзади, прежде чем одним быстрым движением снять ее, заставляет мои бедра снова прижаться друг к другу.

Он знает, какой эффект производит на меня. Я чувствую это по его темнеющему взгляду, когда он расстегивает брюки и остается только в боксерах. Я ахаю, увидев очертания его члена сквозь черную материю, прежде чем он сбрасывает и их тоже.

— Это чертово оружие, — хриплю я, моргая от огромной длины его члена, который торчит в мою сторону. — О, тебе это нравится, да? Комплименты — это твой конек, — размышляю я с усмешкой, заставляя себя отвести взгляд от его толстой длины, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Мы оба знаем, чего бы я хотел больше, — мурлычет он. — Но сначала дай мне увидеть тебя, принцесса.

Я вздрагиваю по его приказу, поднимаясь на ноги на кровати, пока мой взгляд остается прикованным к нему.

Горячий и затуманенный.

Потянувшись к бретелькам-спагетти на плечах, я стягиваю их вниз, и мгновение спустя шелковый материал падает к моим ногам. Я обнажена. Между нами нет ни сантиметра ткани, и я прихорашиваюсь под его взглядом, остро ощущая, как расширяются его зрачки.

Его взгляд скользит по мне, заставляя мою кожу покрываться мурашками, но прежде чем он успевает отдать мне еще один приказ, я опускаюсь на колени. Я подпрыгиваю от движения, прежде чем проползти оставшееся расстояние до него.

— Мне придется проверить толщину твоего члена своим ртом, прежде чем я позволю тебе приблизиться к моей жаждущей киске.

— Блядь, принцесса, — хрипит он, мышцы его предплечий и бедер напрягаются от желания, когда его рука обхватывает член, направляя кончик в мою сторону.

Вблизи кажется, что он только становиться еще больше. Я неуверенно протягиваю руку, обхватывая его по всей длине, и изо всех сил пытаюсь соприкоснуть свои пальцы.

Срань господня.

Он собирается разорвать меня надвое.

Я тоже обхватываю его другой рукой, и все еще так много члена выставлено напоказ, что я готова заплакать от восторга.

— Ты проверила. Теперь, только ртом, Адди.

Я дрожу, еще раз обхватывая его пальцами, прежде чем сделать, как он говорит. Мои ладони скользят по его бедрам, мои ногти впиваются в его кожу, и я провожу языком по кончику его члена.

Его мышцы напрягаются еще сильнее, когда я поддразниваю его, глядя на него сквозь ресницы, чтобы увидеть, как расширились его зрачки. Это немедленно прекращает мои поддразнивания, и со следующим вздохом я ощущаю его тяжесть на своем языке, пробуя на вкус.

Он стонет — единственный звук ободрения, который мне нужен, чтобы продолжать, — и я принимаю его член в горло, задерживаясь на дюйм, что бы не задохнуться. Отстранившись, я надуваю губы, свирепо глядя на оскорбительный придаток.

— Что случилось, принцесса?

— Мне нужно, чтобы ты трахнул этим мой рот. Иначе я никогда не смогу принять больше кончика, — признаюсь я, заслужив удивленную усмешку, но он, должно быть, чувствует серьезность в моих глазах, когда мой взгляд останавливается на нем.

— Я не могу, Адди. Мне нужно, чтобы ты помнила, я никогда, черт возьми, не делал этого раньше, и я уже на грани. Единственное место, куда я хочу кончить, это в твою киску, а не в рот, — хрипит он, заставляя мой рот пересохнуть от возбуждения.

— Учитывая размер этой штуки, ты не же не хочешь сказать мне, что у него нет двойного выстрела, — парирую я, снова обхватывая губами его член, прежде чем он успевает возразить мне.

Я работаю с его членом, принимая все больше и больше с каждым разом, а его пальцы быстро запускаются в мои волосы, теребя выбившиеся пряди.