Спросить согласия - это тот минимум, который я ожидаю от парня, но стиль Зеленоглазого - это нечто совсем другое. Жидкое тепло струится у меня между ног, и я сжимаю ноги, отчаянно нуждаясь в каком-то давлении, в каком-то трении - в чем угодно.

— Я хочу почувствовать тебя внутри себя, — хнычу я.

Он стонет мне в ухо, и его пальцы останавливаются. — Ты уверена в этом?

Я киваю, облизывая губы. — Да.

Его тело придвигается к моему. Я слышу, как он расстегивает ремень, и мое сердце учащенно забилось. Он обхватывает меня за талию и притягивает к себе. Его толстый член упирается в меня. Он терся о мою задницу, его член упирался мне в поясницу, затем его руки оказались на моей талии, слегка надавливая.

— Подними мне юбку.

Мои руки дрожат, когда я тянусь к юбке, задирая ее вокруг бедер и обнажая мокрые трусики. Я так жажду его прикосновений, что мне становится больно. Я раздвигаю ноги, выгибаясь навстречу ему.

— Пожалуйста, — шепчу я. — Пожалуйста, прикоснись ко мне.

Я никогда не умоляла раньше и никогда не буду умолять снова. Но в этот момент умолять кажется правильным. В этот момент я готова встать на колени и сделать все, что он попросит.

Его ответ последовал незамедлительно и принес больше удовлетворения, чем я мог ожидать. Он испускает резкий вздох, похожий на рычание, его рот находит мою шею, и он целует влажную линию до самой челюсти.

А потом он делает это. Именно так. Как. Я. Просила.

Его прикосновения уверенны и в то же время нежны. Он гладит меня сначала по ткани трусиков, легкое трение сводит меня с ума. Я млею от его прикосновений, жажду большего. Прошло уже много времени, и Спиркрест был таким одиноким. А этот парень, несмотря на свою смазливую внешность и наряд богатого ребенка, точно знает, что делает. Он не первый, кого я подцепила на вечеринке, но он первый, кто так быстро довел меня до кульминации.

Когда он отодвигает ткань моих трусиков в сторону, я издаю жалобный скулеж. Его пальцы скользят между влажными складками моей киски, и я бьюсь бедрами о его твердый член. Из его уст вырывается придыхательный смех, от которого пряди моих волос разлетаются по щекам.

— А, значит, тебе это действительно нравится, — шепчет он.

Его тон дерзкий, и я бы сочла его назойливым, если бы его высокомерие не было столь оправданным. Я снова прижимаюсь к нему бедрами, нетерпеливо толкаясь.

— Ты уверена? — спрашивает он. Самоуверенность исчезает из его голоса, сменяясь искренностью, которая заставляет меня дрожать.

Я киваю. Он лезет в карман и достает презерватив. Откусив один уголок, он тянет, разрывая упаковку. Его вес падает на меня, и я жду, сердце глухо стучит, отдаваясь эхом в моем теле. Я надеюсь, что оно достаточно громкое, чтобы заглушить логическую, разумную часть моего мозга, которая настаивает на том, что я совершаю ошибку.

— Поторопись, — бормочу я, прижимаясь к стене и закрывая глаза.

— Так хочется. — Зеленоглазый усмехается. Хотя в его голосе все еще звучит уверенность, в нем тоже есть волнение. И нетерпение, которое совпадает с моим. Он опускает свою голову к моей и целует меня в щеку. — Как тебя зовут, красавица?

— Анаис.

Мое настоящее имя срывается с моих губ прежде, чем я успеваю придумать ему фальшивое имя.

Он отшатывается назад так быстро, что я подпрыгиваю. — T'es française?⁸

Его вопрос - это ведро холодной воды на лицо. Я поправляю трусики и опускаю юбку, резко оборачиваясь.

— Oui. Toi?⁹

— Bien sur. ¹⁰— Весь язык его тела изменился. Его плечи напряжены, челюсть сжата. Он отступает назад, застегивает брюки и застегивает ремень. — Как давно ты здесь?

Он хмурится, выражая недоверие. Теперь, когда выражение его лица так радикально изменилось, он выглядит еще более знакомым, чем раньше. Неприятная мысль о том, что я уже где-то видел его, поселилась в моей голове. Я поправляю одежду и заправляю волосы за уши. Я все еще неловко, мучительно мокрая.

— Я только что переехала, — честно отвечаю я.

Он кивает. Его глаза действительно очень красивого зеленого оттенка. Но в очертаниях его губ есть намек на жестокость. — В Лондон?

— Нет.

— Черт. — Он застонал, вытирая рукой лицо. — Ты знаешь, кто я?

Я закатываю глаза. Полагая, что его прежняя самоуверенность объясняется тем, что он хороший любовник и знает, что это была ошибка. Он просто высокомерен, заносчив и чересчур эмоционален. Типичное поведение богатого француза.

Я полагаю, что легко игнорировать тревожные сигналы, когда видишь их сквозь пунцовый туман вожделения.

— Нет, — отвечаю я. — А должна?

— Почему ты переехала сюда? — спрашивает он, сузив глаза.

Высокомерный, угрюмый и подозрительный. Этот парень - француз и, вероятно, Скорпион. Возможно, мне придется вернуться домой сексуально разочарованной, но, по крайней мере, я уклонилась от пули. Непостоянной и напыщенной пули.

И все же. Я не сделала ничего плохого. Почему я должна лгать?

— В школу.

— В какую школу?

— Какая-то частная школа недалеко отсюда.

— Черт! — восклицает он с хриплым ревом, повергая меня в изумление. Он проводит рукой по своим черным волосам, на его лице появляется выражение страдания. Он расхаживает по крошечной комнате, словно в муках борьбы.

Я начинаю пятиться к двери, желая поскорее избавиться от его чрезмерного присутствия, как вдруг он останавливается на полушаге. Развернувшись лицом ко мне, он обвиняюще тычет в меня пальцем.

— Этого, — злобно произносит он сквозь стиснутые зубы, — не будет. Ты поняла?

Наконец-то мы можем договориться.

— Я понимаю.

Он сердито кивает, но когда я пытаюсь схватиться за дверь, чтобы уйти, он встает на пути, останавливая мой выход. Я вопросительно смотрю на него. Похоже, он хочет моего общества не больше, чем я его, так почему же он не дает мне уйти?

— Ну да, — говорит он, и его тон становится неожиданно строгим. — И не надо... ты не можешь... ты в клубе в Лондоне, черт возьми! Ты не можешь просто следовать за случайными парнями в темные, тихие места!

Теперь моя очередь хмуриться. — Ты не можешь указывать мне, что делать.

— Вообще-то, могу. — Он сужает глаза и наклоняется ко мне. — Le nom Séverin Montcroix te dis quelque chose?¹¹

Мое сердце сжимается в кулак и падает в желудок. Смесь алкоголя, шока и смущения вызывает волну тошноты. Я зажимаю рот рукой, наполовину от удивления, наполовину потому, что боюсь, что меня сейчас вырвет.

На этот раз, когда я дергаю за ручку двери, зеленоглазый незнакомец - мой жених - отходит в сторону. Я выбегаю из комнаты, как будто за мной гонится сам дьявол, и не останавливаюсь, пока не добегаю до женского туалета. Я закрываюсь там, прислонившись спиной к двери, сердце бешено колотится, тошнота медленно отступает. Я сжимаю ноги, все еще влажные от предыдущих попыток, и опускаюсь на мраморный пол, зарываясь головой в руки.

— Merde.¹²

Северен

За пределами клуба раскинулся Лондон, темный и сверкающий под непрекращающимся моросящим дождем. Далекие уличные фонари окаймляют Темзу, которая, как огромная черная змея, извивается по городу. Лента дыма втягивает меня в темноту переулка, и, свернув за угол, я обнаруживаю Якова с сигаретой на губах, хмуро смотрящего на свой телефон.

Он поднимает глаза, услышав мои шаги, и убирает телефон в карман, достает пачку сигарет и предлагает мне одну. Это привычка, которую я все время пытаюсь бросить, но никак не могу. Особенно если учесть, что Яков молча предлагает мне сигарету всякий раз, когда я выгляжу напряженной.

— У тебя с новой девушкой не сложилось? — резко спросил он.

Я бросаю на него взгляд. — Она не моя новая девушка.

Он почти незаметно приподнимает бровь. — Так все плохо, да?

— Она не в моем вкусе, — огрызаюсь я, делая глубокую затяжку.