Анна замедлила шаг, её руки сжались на шали, как будто это могло защитить её от вопросов. Но в глубине души она знала, что не может скрывать свои чувства вечно.

— "Я думаю о свободе," — наконец сказала она. — "О том, что значит быть свободным. И о том, как часто мы сами не замечаем, как теряем её."

Александр замер, его взгляд устремился в небо.— "Свобода," — повторил он, словно пробуя это слово на вкус. — "Это то, о чём я тоже думаю всё чаще. Моя жизнь... моё будущее... они давно не принадлежат мне."

Анна посмотрела на него с удивлением. Он, казалось, всегда был сильным, уверенным, стоящим над обстоятельствами. Но сейчас он казался таким уязвимым.

— "Почему вы так говорите?" — тихо спросила она. — "Вы ведь можете всё изменить."

— "Могу?" — он горько усмехнулся. — "Могу ли я? Моя мать считает, что я должен стать тем, кем она хочет меня видеть. Она хочет, чтобы я женился на Софье, чтобы обеспечил продолжение рода, чтобы соответствовал ожиданиям общества. А я..." — он замолчал, его голос дрогнул. — "Я не уверен, что хочу этого."

Анна не знала, что сказать. Она чувствовала, что Александр открывается перед ней, показывает ту сторону, которую он никогда не показывал другим. Это было честно, это было больно.

— "Вы сильнее, чем думаете," — наконец сказала она, её голос был мягким, но уверенным. — "Вы тот, кто может выбрать свой путь, несмотря на всё."

Александр посмотрел на неё, его взгляд стал глубоким и задумчивым.— "Вы помогаете мне увидеть то, что я давно потерял из виду," — тихо сказал он. — "Спасибо, Анна."

Они остановились у беседки, из которой открывался вид на усадьбу. Лунный свет играл на снежных крышах, создавая ощущение сказки. Но эта сказка была далека от идеала, и оба это знали.

— "Анна," — вдруг сказал Александр, его голос был тихим, но твёрдым. — "Я не знаю, что ждёт меня впереди. Но одно я знаю точно: вы — единственный человек в этом доме, который помогает мне чувствовать себя живым."

Эти слова ошеломили её. Анна почувствовала, как её сердце пропустило удар, а затем забилось быстрее. Но она знала, что не может позволить этим словам вскружить ей голову.

— "Господин Александр," — ответила она, глядя на него серьёзно. — "Я здесь, чтобы помочь вам, но вы должны помнить: ваша жизнь принадлежит только вам. Никто не имеет права решать за вас."

Александр улыбнулся, но в этой улыбке была грусть.— "Вы правы. И, возможно, именно вы напоминаете мне об этом."

Они молча стояли, глядя на звёзды. В эту ночь Анна поняла, что её присутствие в этом доме стало не просто работой. Она была здесь для того, чтобы вдохновить, чтобы помочь, чтобы, возможно, стать той самой искрой, которая разожжёт огонь перемен.

--------------------------------------

Дорогие читатели, ваша поддержка вдохновляет и помогает создавать эту историю дальше. Если вам близки герои и их путь, оставьте свой отзыв и подпишитесь, чтобы первыми узнать, что ждёт их впереди. Ваша обратная связь — крылья, которые помогают этой книге лететь!

Зима в усадьбе Орловых всегда была строгой и безжалостной, но сегодня мороз, казалось, пробрался внутрь самого дома. Анна чувствовала его не только на коже, но и в напряжённой атмосфере, витавшей в воздухе.

Обычно она не обращала внимания на перешёптывания слуг, на взгляды, которые проскальзывали украдкой, пока она шла по коридору. Она привыкла к этому. Она не была одной из них, но и к высшему свету не принадлежала. Она находилась в подвешенном состоянии, в пространстве между мирами, и за это люди смотрели на неё либо с осторожным уважением, либо с лёгким презрением.

Но сегодня было что-то иное.

Когда Анна спустилась вниз, чтобы отправиться в детскую, она заметила, как две горничные, стоявшие у лестницы, внезапно смолкли, стоило ей приблизиться. Их лица напряглись, глаза застыли в недоговорённости.

— "Ты слышала?" — одна из них, худая девушка с русыми волосами, одёрнула фартук, словно пытаясь скрыть нервозность. — "Это же… невозможно."

— "Возможно всё," — тихо, но твёрдо ответила вторая, более взрослая женщина, переглянувшись с ней. — "Кто-то же должен был это сделать?"

— "Но если это правда… она же… чужая здесь."

Анна почувствовала, как её сердце сжалось. Внутри вспыхнуло острое предчувствие, как будто кто-то воткнул ледяной осколок прямо в её грудь.

"Они говорят обо мне."

Её шаг замедлился, но она не позволила себе подать виду. С гордо поднятой головой она прошла мимо, но у самого порога детской двери услышала ещё одну фразу, пробившуюся сквозь тихий шёпот:

— "Графиня в ярости. Её брошь исчезла."

Анна замерла.

Она не могла ошибиться.

"Господи… Нет. Это невозможно."

В детской Лиза и Павел встретили её, как всегда, с улыбками. Их светлые лица, полные наивной радости, были словно другой реальностью, в которой не существовало интриг и обвинений.

— "Мисс Анна, у нас новая игра!" — весело воскликнул Павел, подскакивая с места.

— "Вы будете судьёй!" — добавила Лиза, хлопая в ладоши.

Анна хотела улыбнуться в ответ, но в этот момент в дверь постучали.

Она знала, что это будет нечто важное.

— "Войдите," — сказала она ровным голосом, хотя внутри уже всё напряглось в ожидании.

Дверь медленно открылась, и на пороге появилась экономка, госпожа Воробьёва. Женщина с осанкой солдата, с глазами, которые видели слишком много.

— "Мисс Анна," — её голос был ровным, но в нём звучал холод. — "Графиня просит вас в гостиную. Немедленно."

Лиза и Павел замерли.

Анна почувствовала, как к её горлу подступает непрошенный ком.

— "Что случилось?" — спросила она осторожно.

Воробьёва не изменилась в лице, но её голос прозвучал как сталь.

— "Графиня объяснит вам лично."

Анна опустилась перед детьми, пытаясь не выдать тревогу.

— "Я скоро вернусь," — тихо сказала она, мягко касаясь руки Лизы. — "Продолжайте урок без меня."

Но Павел вдруг потянул её за рукав.

— "Мисс Анна," — его глаза округлились от волнения, — "Вы ведь не… не уйдёте?"

Анна почувствовала, как сердце сжалось ещё сильнее.

— "Нет, Павел," — прошептала она, касаясь его волос. — "Конечно, нет."

Но даже сказав это, она не была уверена, что говорит правду.

Гостиную заливал тёплый свет ламп, но атмосфера в комнате была ледяной. Графиня стояла у камина, её тёмно-зелёное платье идеально подчёркивало строгую осанку. Рядом — несколько слуг, молча стоящих вдоль стен.

Но Анна почувствовала, что их молчание громче любых слов.

Графиня повернула голову, её взгляд был острым, пронизывающим.

— "Мисс Анна," — её голос был мягким, но в нём скользила безжалостная нота. — "Я надеюсь, вы сможете объяснить мне одну неприятную ситуацию."

Анна сглотнула, сохраняя спокойствие.

— "О чём идёт речь, графиня?"

— "Моя брошь," — спокойно, но жёстко произнесла хозяйка. — "Она пропала."

Анна почувствовала, как её сердце пропустило удар.

Она даже не сразу поняла смысл сказанного.

Брошь. Пропала.

— "Мне жаль слышать это," — наконец сказала она, стараясь говорить твёрдо. — "Но… почему я?"

Графиня медленно склонила голову, будто оценивая её.

— "Вы были в гостиной накануне её исчезновения," — сказала она. — "И, насколько мне известно, никто другой, кто не принадлежит нашей семье, не имел туда доступа."