Её раздумья прервал звонкий голос Лизы, нарушивший утреннюю тишину.

— "Мисс Анна! Мы вас нашли!" — Лиза, укутанная в тёплое пальто, бежала к ней с мешочком в руках. За ней следовал Павел, старательно обходя самые глубокие сугробы. Их лица горели от холода, но в глазах светился неподдельный восторг.

Анна улыбнулась, увидев их, и распахнула руки, чтобы обнять Лизу.— "Вы такие ранние птицы! Что привело вас сюда в этот холодный час?"

— "Мы хотим снова кормить птиц!" — воскликнула Лиза, показывая мешочек с хлебными крошками. — "Вы ведь сказали, что доброта помогает не только птицам, но и нам. Я хочу, чтобы они снова прилетели."

Анна рассмеялась, её смех был тихим, но тёплым, как зимнее солнце.— "Тогда пойдёмте, мои маленькие добряки. Найдём лучшее место для ваших крошек."

Их прогулка привела их к краю сада, где деревья стояли, словно гиганты, защищающие этот уголок мира от остального хаоса. Лиза и Павел смеялись, разбрасывая крошки, пока Анна следила за ними с лёгкой улыбкой. Но вдруг Павел остановился, резко замерев. Он указывал на что-то среди ветвей ближайшей ели.

— "Там что-то есть," — прошептал он, его голос дрожал от волнения.

Анна подошла ближе, её сердце ускорило ритм. Среди веток что-то шевелилось. Она присмотрелась и увидела маленькую птицу, попавшую в сеть. Её крохотные крылья отчаянно били воздух, но сеть всё сильнее обвивала её, превращая попытки освободиться в тщетные усилия. Анна почувствовала, как её грудь сжалась от жалости.

— "Она застряла," — тихо сказала Лиза, её глаза наполнились слезами. — "Мисс Анна, мы должны помочь ей!"

— "Конечно," — мягко ответила Анна, подходя ближе. — "Но будьте тише, чтобы не напугать её ещё сильнее."

Она опустилась на колени, её пальцы коснулись холодных нитей. Птица дёрнулась, издавая крохотные звуки страха. Анна замерла и тихо начала говорить, её голос был тёплым и успокаивающим, как шёпот матери.

— "Тихо, милая. Всё будет хорошо. Мы тебя освободим."

Её руки осторожно начали распутывать тонкие нити. Каждое движение требовало сосредоточенности. Пальцы замерзали от холода, но она не останавливалась. Лиза и Павел стояли рядом, затаив дыхание, будто боялись, что любое слово нарушит этот трепетный момент.

Когда последняя нить была удалена, птица осталась лежать на ладони Анны. Она была так мала, так хрупка, что Анна боялась даже шевельнуться, чтобы не причинить ей вред. Её крохотные глазки смотрели на Анну, и на мгновение показалось, что между ними установилась невидимая связь.

— "Она боится," — прошептал Павел. — "Может, она думает, что мы снова поймаем её?"

Анна улыбнулась, чувствуя, как её глаза наполняются слезами.— "Она просто не знает, что такое свобода. Иногда, чтобы понять, что ты свободен, нужно время."

Птица вдруг встрепенулась, её крылышки начали двигаться. Секунда — и она взлетела, оставив за собой лёгкий вихрь снега. Лиза вскрикнула от восторга, а Павел только молча смотрел, его лицо было серьёзным и задумчивым.

— "Она свободна," — тихо сказал он.

Анна кивнула, глядя на белое небо, в котором исчезала птица.

— "Свобода — это самое ценное, что у нас есть. И иногда её трудно понять, пока ты не теряешь её."

Лиза обняла Анну за талию, прижавшись к ней.— "Мисс Анна, вы как наша птица. Вы тоже хотите быть свободной?"

Этот вопрос застал её врасплох. Анна опустила взгляд на девочку, и на её губах появилась грустная улыбка.

— "Все хотят быть свободными, Лиза. Но свобода — это не только возможность идти, куда хочешь. Это умение быть собой, даже когда это трудно."

Позже, когда они вернулись в дом, дети побежали в свои комнаты, оставляя Анну одну в холле. Она сняла пальто, но не спешила уходить. Её взгляд задержался на окне, через которое был виден сад. Это место стало для неё больше, чем просто частью усадьбы. Оно стало символом её собственного пути, её борьбы.

Анна подумала о птице, которую они освободили. Она увидела в ней нечто большее — себя. Свою душу, связанную долгом, страхами и ожиданиями других. Но теперь она знала, что эти нити не могут оставаться навсегда. Она должна найти способ освободиться, чтобы стать той, кем она хочет быть.

Её мысли снова вернулись к детям, к их искренним вопросам и невинным мечтам. Она поняла, что не только она должна быть свободной. Эти дети, такие нежные и хрупкие, тоже заслуживают свободы — свободы мечтать, расти и быть счастливыми.

Глядя на отражение себя в стекле, Анна тихо прошептала:

— "Настоящая свобода начинается с маленького шага. И я сделаю его."

Ночь наступила неожиданно быстро. В огромных окнах усадьбы отражалась серебристая луна, которая освещала снежные просторы сада. Анна сидела в своей комнате, плотно укутавшись в плед, пытаясь согреться. Её пальцы медленно перебирали страницы дневника Марии, который она теперь читала почти каждый вечер. Но сегодня её мысли витали где-то далеко, пронзённые не словами из прошлого, а реальностью настоящего.

Слова Лизы и Павла, их нежные голоса, звучали в её голове, словно тихая музыка. Анна вспоминала, как дети смотрели на освобождённую птицу с восхищением, как Лиза назвала её "нашей птицей". Это сравнение оставило странное ощущение в её душе. Неужели её собственная свобода действительно настолько важна, что она может стать символом для других? Для детей, для Александра, для самой себя?

Она глубоко вздохнула, встала с кровати и подошла к окну. Снежный сад, залитый лунным светом, казался волшебным, но холодным. Анна знала, что эта красота скрывает за собой не только радость, но и отчаяние — то самое, которое когда-то охватило Дмитрия, о котором писала Мария. Анна не могла позволить себе стать ещё одной жертвой этой усадьбы.

Анна решила выйти из комнаты. Её ноги, как будто ведомые невидимой силой, привели её к главной лестнице. Она шла по тёмному коридору, стараясь не издавать шума, но внезапно замерла. На нижней площадке стояла фигура — высокая, крепкая, с опущенной головой. Это был Александр.

Он держал в руках бокал с вином, но, судя по его неподвижности, он не пил. Его взгляд был устремлён на огромный портрет, висевший над камином. Это был портрет Дмитрия. Сильное лицо старшего брата, его пронизывающие глаза смотрели на Александра, словно спрашивая: "Что ты сделаешь дальше?"

Анна колебалась. Она не хотела тревожить его, но в то же время понимала, что он нуждается в ком-то, кто может его понять. Наконец, она сделала шаг вперёд.

— "Господин Александр," — мягко произнесла она.

Александр обернулся, его лицо на мгновение смягчилось, когда он увидел её. Он поставил бокал на ближайший столик и сделал шаг к ней.

— "Анна," — его голос был хриплым, наполненным усталостью. — "Вы не спите?"

— "Я не могла уснуть," — честно ответила она. — "А вы?"

Он усмехнулся, но в этой усмешке не было радости.— "Мне кажется, сон стал для меня роскошью, которую я больше не могу себе позволить."

Анна посмотрела на него, чувствуя, как её сердце сжимается от жалости. Она видела перед собой не уверенного наследника, каким он всегда казался, а человека, разрываемого сомнениями и грузом ожиданий.

— "Пройдёмся?" — внезапно предложил Александр, указывая на дверь, ведущую в сад. — "Иногда холод помогает упорядочить мысли."

Анна колебалась, но кивнула. Они вышли на заснеженную дорожку, и ледяной воздух сразу окутал их дыхание облачками пара. Луна ярко светила, заливая всё вокруг мягким серебристым светом.

— "Что вас тревожит?" — неожиданно спросил Александр, глядя на неё. — "Вы тоже носите в себе что-то, что не даёт вам покоя. Я вижу это."