– Надеюсь, на этот раз всё пройдёт гладко, и мы наконец вырвемся с этого острова, – озвучил свои мысли капитан.

– Проклятье! – почти в ту же секунду выругался он. Эйркар вдруг стало трясти и бескомпромиссно тянуть в противоположную сторону от заданного маршрута.

– Вперёд к океану, груда металла! Вперёд, говорю тебе!

Альвис зажал нужную кнопку на панели управления и отпустил лишь тогда, когда эйркар перестало трясти.

«Итафенит с нами. Ты почувствовал это, недосамолёт? – победно улыбнулся капитан, но тут же снова насторожился. – Что за чёрт?»

Воздух в салоне стал заполняться дымом и запахом плавленного пластика.

«Пип! Пип!» – с характерным звуком откликнулся защитный механизм эйркара. Всю панель управления намертво заклинило. Машина бесконтрольно неслась по небу, то теряя, то вновь набирая высоту.

Распахнулся люк на крыше. Устрашающий вой ветра и свист воздуха ворвался в кабину наряду со стуком кулаков по стеклу с мест сзади.

– Что там случилось, Альвис? – переживали все.

– Кусок дерьма, а не машина, вот что! – нервно прокричал в ответ правитель.

Тем временем, выровняв скорость, эйркар уносило ветром строго в ту сторону, где виднелся некогда бывший замок повелителя Гринстоуна. Вопреки всем попыткам Альвиса этому противостоять, машину продолжало нести к замку, пока она смиренно не затихла на его крыше.

«Неужели этот кошмар закончился?» – нервы Бонни дрожали как натянутая струна. Превозмогая боль в висках, Морган бегло окинула взглядом салон. Альвис пытался вновь завести мотор, чтобы убраться из логова врага. Ноар, как загипнотизированный, смотрел на светящийся Итафенит, счищая с него налипший кусок высохшей земли. Дилан со свежей ссадиной на лице отчаянно толкал двери, которые были безнадёжно заблокированы.

«Остров никак не отпускает нас. Несмотря на то, что с нами камень, мы снова в этом жутком замке. Почему?» – подобные мысли роились в голове Морган, требуя ответов и накатывая волнами нарастающей паники. Радовало лишь то, что все в эйркаре были живы и даже отец начал приходить в себя.

– Папа! – Бонни потянулась к родителю, заметив, что он открыл глаза. – Ты в порядке?

– Дочка? Где это мы? – в недоумении стал осматриваться Фрэнк. – Что случилось?

– Сбилась программа этого недокара, – Альвис стукнул по измученной панели управления. – Нужно искать другой транспорт, пока Мортем не почуял, что мы здесь.

– Двери заклинило! – предупредил Дилан. – Нужно выбираться через люк.

– Как вовремя сработали радары и привели вас к нам, – раздался снаружи голос уже знакомой Бонни блондинки по имени Флора. Вместе с ней на крыше замка появилось целое полчище людей, облачённых в лохмотья. Их глаза, тусклые и бесстрастные, казались стеклянными от пристальных и немигающих взглядов.

– Команда «Летучего голландца», – узнала их Бонни.

– Спускайте гостей вниз, живо! – скомандовала Флора. – Пошевеливайтесь!

С дикой яростью, без капли сострадания, мертвецы ринулись выполнять отданный им приказ. Сорвав двери с петель, они схватили Бонни и её спутников. Вопреки сопротивлению, голландцы поволокли «гостей» за собой к проходу, ведущему к лестнице замка.

– И камень здесь! – радостно воскликнула Флора, увидев Итафенит. – Неужели тот самый?

– Ты будешь вспоминать его в аду! – прорычал Альвис. – Мой камень тебя уничтожит!

Бонни первой спустили вниз и втолкнули в мрачный зал с высоченными потолками. «О, боги, какой ужас!» Дыхание девушки сбилось от резкого запаха крови и душераздирающей картины, представшей перед ней. Зал был наполнен жуткими криками и всхлипываниями, принадлежащих людям, которые как скот находились в запертых клетках. Одни стонали и молили о пощаде, жалостливо вытянув руки сквозь прутья. Другие молча смотрели на всё с застывшими каменными лицами.

В центре зала со взглядом бездушного хищника стоял Мортем. Напротив него находился открытый камин, превращённый в открытую гигантскую печь на весь этаж, а рядом располагалось сооружение, подобное огромной самодельной мясорубке.

Размах пламени в печи и мрачная симфония перепачканных кровью пластин в мясорубке создавали образ ада такой реалистичности, что лютый ужас и страх от увиденного овладел не только Бонни, но и всеми невольными гостями в этом зале.

– Запускай! – крикнул Мортем.

Раз – и изощрённые пластины пришли в движение. Меж ними, как в центрифуге, закрутились части человеческих тел. Кровь от них заструилась по сливной трубе, направленной в сторону старой, заброшенной кухни. Перемолотые останки людей тут же отправлялись приспешниками Мортема в печь.

«Весь этот ужас ради возрождения голландцев», – сердце Бонни заныло мучительной болью. «Мортем ведь сам был когда-то человеком и сейчас творит такое! Как? Как можно быть таким жестоким?» Морган окинула взглядом зал ещё раз, и её едва не стошнило, когда в одной из клеток она увидела Ника и Эвана. «Нет, нет! Нет!» – запротестовали все фибры её души.

– Бонни! – Николас слабо улыбнулся, выкрикнув её имя.

«Ник, бедняга Ник!» – сердце Морган заныло от боли.

– Мы должны остановить это безумие, – прошептала Бонни Альвису, когда её вместе с ним и Фрэнком насильно подвели к Мортему и бросили к его ногам.

– Я не хотел начинать, но вы сами принудили меня к этому, – заговорил Смерть. – Ты, Родригес, и вы, Морганы, – вы причина того зла, что сейчас происходит здесь.

– Как будто без нас ты был пай-мальчиком, – процедил Альвис, в то время как Дилана и Ноара швырнули в одну из клеток с людьми.

– Послушай меня, Мортем, – спокойно произнёс Фрэнк. – На большой земле тебя может ждать большое разочарование. Вдруг люди там умеют истреблять таких, как ты? Мой тебе совет: опомнись и останови этот кошмар. Отпусти людей и живи себе здесь, как прежде, пугая островитян гиперионом и поедая их кровь время от времени до самого скончания веков.

– Хм, не старайся, Морган, – хмыкнул Мортем. – Флора сказала мне, что Итафенит здесь и с минуты на минуты он будет у меня.

– Этот камень принадлежит мне! – прорычал Альвис. – Верни его мне!

– Не делай глупостей и верни мне камень, – занервничал Фрэнк.

– А я ведь тебе, Морган, – проговорил Мортем, – так же, как и твоей дочери, давал шанс стать частью моей команды. Приняв мою сторону, вы могли бы продолжить влачить своё жалкое существование, даже несмотря на свой обратный отсчёт хоть здесь, хоть на большой земле. Что скажете, если я ещё раз предложу вам присоединиться к моим голландцам и служить мне верой и правдой, пока мне это будет выгодно?

– Ни за что на свете, – резко ответила Бонни.

– И не мечтай, Смерть, – Фрэнк поддержал дочь.

– Что ж. Зря. А для нас сегодня великий день, – проговорил Смерть, когда, остановив мясорубку, мертвецы торжественно внесли в зал Итафенит. – Совсем скоро я выберусь с этого острова. С помощью камня я вырвусь из этого проклятого бермудского треугольника и стану по-настоящему свободным. Большая Земля загудит и затрясётся под моими ногами, как ты, кстати, когда-то мечтал, Родригес.

Услышав о своей мечте со стороны, Альвис нахмурился и сжал кулаки, а Мортем тем временем продолжал описывать своё будущее:

– Из недр земли будут вырываться языки пламени, а небо медленно, но неумолимо погрузится во тьму. Вулканы, которые когда-то спали, вырвутся наружу, извергая столбы горячей лавы и наполняя воздух дымом и пеплом. Землетрясения станут обыденностью, и каждый новый толчок будет уносить жизни сотен тысяч людей. Наводнения затопят города и селения, а ураганы и штормы разрушат всё на своем пути. Это будет настоящий ад на Земле, после которого установится новый Мир. Это будет моя новая Эра. Эра Мортема ван дер Деккена, где я и моя команда будем властелинами всего.

– Tenebris in tenebris, lucem claram diem, – быстро заговорил Родригес, вырвавшись из хватки мертвецов и поймав взгляд Мортема.

– La forza del gladio eu rezei por ti, – Альвис достал меч Мёртвых из ножен и направил его на Мортема, продолжая слова. – Lava animam tuam, da pacem а negotio perambulante.