– Не нервничай. Гоблины, в сущности, неплохие ребята: честные, верные своим собратьям и данному ими слову, работящие и бесхитростные. От их устрашающей внешности бросает в дрожь лишь с непривычки, но при близком общении с зелёными парнями начинаешь воспринимать их облик как должное.

– О каких гоблинах речь? – тряхнул головой Тони. – Причём тут вообще какие-то гоблины?

– А-ааа... там не Шепард в приёмную явился?

– Нет. Явился... судья Кэмпбелл!

Голова у Вэл закружилась, колени задрожали, и ноги предательски подвели: пришлось опуститься в кресло, чтобы не упасть в обморок прямо посреди кабинета. Чтоб с неё чешуя облезла, она категорически не готова к встрече с ним! Не сейчас, когда она ещё не приняла решения... ничего не узнала... не провела расследование...

С трудом взяв себя в руки, Вэл вскинула голову и резко спросила:

– Он обозначил цель своего визита?

– Да, конечно. Ему требуется адвокат.

– Адвокат?! Судье Кэмпбеллу?!! Тони, этого не может быть! Если бы судье предъявили какое-либо обвинение, вся Атланта с рассвета бурлила бы слухами и сплетнями. Мы при всём желании не смогли бы остаться не в курсе событий!

– У него проблема другого плана: судье нужно аннулировать какой-то документ.

Головокружение у Вэл прекратилось как по волшебству, она мигом настроилась на деловой лад. Если Кэмпбеллу понадобились её профессиональные услуги, то за этим дело не встанет. Процедура аннуляции стандартная, много времени обычно не требует, но вечно занятому судье для согласований и переписки с ведомствами вполне могла потребоваться помощь другого законника.

– Я так понимаю, вторая сторона, подписавшая спорный документ, не готова признать его недействительным, и требуется направить запрос на аннулирование документа в судебном порядке?

– Вероятно так. Судья не пожелал изложить мне детали дела.

– Хорошо, проводи господина Кэмпбелла в кабинет.

Его появление, как и всегда, вызвало внутреннюю дрожь, которую она научилась игнорировать так хорошо, что замечала её лишь сознательным усилием. Было страшно неожиданно видеть его в своей конторе, которую она считала чем-то вроде пещеры-крепости, в которой её может настигнуть лишь работа и ничто кроме работы. В первый миг Вэл беспомощно уставилась в знакомое лицо, сейчас утратившее выражение ледяной отстранённости, давно уже ей привычное. Брэд Кэмпбелл мог бы сойти за инкуба, настолько идеальной была его неброская красота: прозрачно-серые, глубоко посаженные глаза, опушённые длинными ресницами, светлые волосы и резко очерченные контуры совершенных в своей гармонии черт. Во второй миг встречи Вэл взяла своё дыхание под контроль, сожалея, что грохочущее в висках биение сердца силой воли не замедлишь.

– Доброе утро, ваша честь, присаживайтесь. – Судья опустился в кресло для посетителей, сдержанная мощь его ауры заполнила кабинет, вновь сбивая дыхание адвоката. – Какой документ вы хотели бы лишить юридической силы?

– Постановление о расторжении брака.

Воцарившуюся абсолютную тишину разорвал треск сломанного пальцами Вэл карандаша. Аннулировать при некоторых обстоятельствах можно сам брак, но для разводов такая процедура законодательством страны не предусмотрена. Однако судья – высококлассный юрист, великолепно знающий законы, ему нет необходимости растолковывать очевидное!

Глубоко вдохнув, Вэл поинтересовалась, иронично вздёрнув тонкую бровь:

– И каковы причины для аннулирования развода?

– У меня появились серьёзные сомнения в том, что для него имелись веские основания, – ответив ей твёрдым взглядом, отчеканил бывший муж.

За восемнадцать лет до основных событий

Погода была ветреной, на город заходила гроза. В адвокатской конторе Донована царили тепло и уют, и даже Вэл, посматривающей в темнеющее небо, в кои-то веки не мечталось парить на крыльях в его манящей синеве. Не то чтобы её могло убить молнией – огнеупорная чешуя служила и прекрасной изоляцией – но потряхивание от разрядов было жутко щекотным, а Вэл всегда боялась щекотки. Её совершенно не тянуло дёргаться и нервно хохотать в эпицентре грозы!

Благодушную атмосферу кабинета прорезал телефонный звонок, напомнив Вэл об её обязанностях начинающего адвоката – буквально на днях она получила лицензию на право вести дела клиентов и защищать их в суде без подстраховки опытного юриста. Мэтр Донован благосклонно кивнул, благословляя на первое самостоятельное дело, и она ответила на звонок, впервые представившись не как помощник-секретарь, а как адвокат.

– Они улетели! Совсем улетели и не вернулись! Помогите! Мне срочно нужен адвокат! – прокричал ей в ухо молодой женский голос.

– Не волнуйтесь, если вам нужен адвокат – он у вас будет, – твёрдо пообещала Вэл. – Объясните, пожалуйста, кто улетел и почему вас так встревожил их отлёт?

– Почему встревожил? А как он мог не встревожить?! Соседи уже вызвали полицию, меня будут допрашивать! Ваша контора на соседней улице, вы успеете добраться быстрее копов, если поспешите!

– Я поспешу, но вы так и не сказали, кто улетел.

– Они все улетели, все, понимаете?! Пять минут прошло, а на горизонте никого нет! Прошу вас, приходите сразу, вы же понимаете, какой это кошмар!

Недоуменно нахмурившись, Вэл отодвинула от уха трубку и заглянула в неё, словно могла увидеть лицо собеседницы на том конце линии связи. Шеф уверял, с годами она привыкнет к отсутствию логики и связности изложения фактов в речах клиентов, но Вэл ещё не успела прожить положенное количество лет для обретения такой глубинной мудрости. Решив зайти с другой стороны, она спросила у клиентки адрес и тут, к счастью, ей дали вразумительный ответ. Дом звонящей действительно располагался неподалёку от конторы, вблизи полосы большого городского лесопарка. Помня о муже, просящем соблюдать элементарные меры предосторожности, Вэл проверила адрес по базе представителей ИГР и убедилась, что никакие Иные и посвященные люди по указанному адресу никогда не проживали. Клиентка продолжала в панике спрашивать, когда же к ней приедет адвокат, так и не коснувшись сути проблемы, из-за которой ей потребовался правозащитник в связи с чьим-то отлётом.

– Они совсем улетели! Я не представляю, что теперь будет! Почему вы не спешите?! – в голосе девушки прорезались рыдания.

– Возьмите себя в руки, – участливо посоветовала Вэл, – и постарайтесь кратко и максимально чётко отвечать на мои вопросы, хорошо? – В телефоне всхлипнули, и она сочла это знаком согласия. – Кто эти они, которые улетели?

– Шарики!

– Простите, – растерялась Вэл и ещё раз заглянула в трубку с тем же нулевым успехом. – Какие шарики?

– Воздушные шарики! Целая охапка! Улетели с концами! Мигом взвились и пропали из вида! Что делать?!!

– О, вы упустили в небо чужие шары? Боюсь, вам придётся выплатить компенсацию их стоимости владельцу.

– Владельцу? Магазину за них уплачено! Господи, причём тут компенсация, если меня в тюрьму посадят?!

– За что посадят? – окончательно оторопела Вэл.

– За шарики улетевшие! Они о-ооочень высоко улетели, неужели вы не слышите меня?!!

– Погодите, если вы не украли эти шарики, то нет нужды опасаться полиции.

– Я ничего не крала!!! – разъярилась девушка. – Вы ненормальный адвокат какой-то! Ничего не понимаете, хоть я вам ясно всё объясняю! Я позвонила спасателям, соседи сообщили в полицию, и мне нужен адвокат! Вы едете или нет?!

Если бы не искренний ужас в голосе девушки, Вэл сочла бы весь диалог розыгрышем от коллег по работе. Посвящением в собственное адвокатское дело, так сказать. Однако недоумённо вытянувшееся лицо шефа, слышавшего доносившиеся из телефона громкие вопли, разрушало версию на корню. Как и неподдельно истеричные нотки в голосе звонящей: что бы там ни случилось с шариками, для неё это стало жизненно важным происшествием. Повторённая фраза про вызвавших полицию соседей тоже настораживала – вряд ли квартал дорогих двухэтажных коттеджей заселили сплошь неадекватные гражданки.