— Что за улика? Что за платок? — мигом взвился капитан Вэнрайт, укоризненно воззрившись на Вэл. — Почему сразу не сказала, что прячешь какие-то вещдоки?!

— Вот об этом и поговорите с адвокатом по пути к её конторе, — насмешливо посоветовал Кэмпбелл. — За вашим домом явно следили, мисс Мэнс, а вы, уйдя ночью погулять, дали преступнику прекрасную возможность забраться к вам в темноте, когда на улице тихо и крепко спят всевидящие соседи. Вы же свой шанс выспаться на сегодня упустили: процедура официального изъятия вещдоков довольно длительный процесс, как вам наверняка известно.

Под гневное сопение Вэнрайта, чувствующего, что его обманули и подставили перед начальством, Вэл собралась ехать в контору. В машине она кратко обрисовала капитану ситуацию, но полностью умилостивить его не удалось: Вэнрайт разделял мнение прокурора, что она поступила незаконно, умолчав о своей находке.

— Я сам передам платок коллегам из Лос-Анджелеса, — сухо сказал напоследок Вэнрайт. — И принесу им самые искренние извинения от твоего лица.

Если ночь с самого начала покатилась к дьяволу под хвост, то не стоит удивляться, что к утру она достигла места назначения.

Поток нравоучений капитана иссяк лишь к моменту его ухода из конторы — ровно к появлению первого клиента начавшегося рабочего дня. Пока Тони в поте лица обзванивал тех людей, что стояли в графике приёма во второй половине дня и во все последующие дни текущей недели, Вэл начала приём тех, кто был записан на утро и кого правила приличия уже не позволяли просить изменить время визита.

Первой в кабинет вошла эффектная пожилая дама, разодетая в красочный наряд ведуньи-прорицательницы. Запах намекал, что видимый возраст создан искусственно, и если напоить дамочку нейтрализатором магических зелий, то её личико будет выглядеть не старше, чем у Вэл. Тот же запах убеждал, что хоть прорицательница из дамочка выходит липовая, но ведьма она самая настоящая. Правда, совсем ещё юная, вряд ли успевшая окончить ведьминскую академию.

— Я к вам по жизненно важному вопросу, адвокат Мэнс! — экспрессивно взмахнула руками посетительница и ошеломлённо моргнула, услышав в ответ приветствие, произнесённое холодным тоном:

— Здравствуйте. Будьте добры, предъявите аттестат возрастной и магической зрелости. Не разыгрывайте оскорблённое недоумение — на взрослую опытную ведьму вы никак не тянете, а я не человек, чтоб судить о годах по внешности.

Дама сникла, но аттестат, полученный полгода тому назад, предъявила.

— Учитесь, работаете? — уточнила Вэл.

— Учусь на третьем курсе академии и подрабатываю. — Дама присела на краешек кресла, кашлянула и неуверенно спросила: — Уже можно рассказывать, что у меня случилось?

— Конечно, — широко улыбнулась Вэл. — Совершеннолетние Иные вправе самостоятельно обратиться к адвокату за консультацией. Я вас внимательно слушаю.

Разумеется, дело дамочки относилось к разряду тех, в которых законность действий потенциального клиента изначально вызывает некоторые сомнения. Впрочем, большинство дел Вэл относились к этому разряду: Иные редко утруждали себя тщательным изучением свода законов, прежде чем реализовывать на практике те бонусы, которыми одарила их природа и которые позволяли им неплохо устроиться в сообществе людей. Хуже, что на консультацию к адвокату они шли лишь после того, как убеждались, что яма, в которую они угодили, слишком глубока, чтоб самостоятельно из неё выбраться. Ведьмочка, видно, успела заглянуть в первую главу двенадцатого раздела Кодекса Иных и сейчас всячески старалась вести повествование так, чтобы не ставить на вид факт некоторого его нарушения.

Смысл её рассказа сводился к тому, что одному клиенту, явившемуся к «ведунье» за советом, она пообещала помощь в развитии бизнеса. Мужчина был владельцем двух небольших предприятий: гончарного завода по производству керамических изделий (посуды, панно, цветочных горшков) и пельменной, торговавшей на развес как свежей продукцией, так и замороженной.

— И каким способом вы «оказывали помощь в бизнесе»? — спросила Вэл, уже предугадывая ответ. Ведьмочка подтвердила её догадки:

— Немного подпортила жизнь владельцам конкурирующих предприятий. Обычные пакости, законом не запрещённые! Одного дурманом апатии и лености окурила, чтоб поменьше в текущие дела вникал, жене другого зелье сумасбродства в сок подлила, чтоб ему было чем заняться помимо кафе и пригляда за поварами.

— И ещё тройку-другую пакостей поменьше учинили? — в тон клиентке предположила Вэл. Ведьмочка нервно заёрзала на стуле, скупо кивнула и повторила:

— Но ведьминские пакости законом не запрещены, если не причиняют людям серьёзного вреда, а их действие кратковременно!

— Вы невнимательно слушали в академии лектора по основам правовой грамотности. Если ведьмочка вовсю творит пакости лишь от широты ведьминской души, то ей грозит назидательная беседа в специальном отделении полицейского департамента и жалоба городских властей верховной ведьме. Максимум — полиция обратится к мастеру города, чтоб на «перевоспитание» отправил. Однако сотворение людям пакостей с корыстной целью поживы — это совсем другая статья, по которой даже уголовная ответственность предусмотрена. Вы же на каком-то проценте от возросших прибылей с клиентом столковались? — полюбопытствовала Вэл и устало вздохнула, перебивая сбивчивые отнекивания: — Проверить банковские переводы на ваши счета — минутное дело, как и допросить клиента-человека, ложь которого будет слышна любому дознавателю спецотдела. Итак, налицо нарушение седьмого параграфа двенадцатого раздела Кодекса Иных, но я так понимаю, вы пришли не за тем, чтоб грамотно составить явку с повинной?

— С чего мне её составлять, если никто меня за руку не поймал? — возмутилась ведьмочка. — А мы на меня донести не можете, у вас же тайна клиента адвоката и всё такое прочее, верно?

— Вы пока не моя клиентка, но доносительством я действительно не занимаюсь, если только это не касается моей гражданской обязанности сообщить в полицию о ставшем мне известном тяжком уголовном преступлении. Ваш проступок к таковым видам преступлений не относится, так что слушаю дальше: в чём заключается ваша проблема?

— В Бренде Хилтон с моего потока! — со злостью выплюнула ведьмочка. — Она пообещала владельцу кафе-пельменной, что выживет с его улицы конкурента, торгующего пельменями на вынос.

— Того самого, который ваш собственный клиент?

— Да! И теперьмоегоклиента выводят из состояния равновесия и подкидывают кристаллы разгильдяйства в утренний кофе его сотрудников!

— Ясно, вы с однокурсницей получили взаимоисключающие заказы.

— Но я-то получила заказ раньше! — взвыла ведьмочка. — Подайте на неё жалобу, пригрозите ей чем-нибудь, чтоб не мешала моей работе! Она нарушает Кодекс Иных — приструните её по закону!

— Тогда придётся приструнить и вас — вряд ли Бренда станет молчать в кабинете дознавателя овашихпакостях, — усмехнулась Вэл, навострив ушки и прислушиваясь к разговору в приёмной.

— А вы, как мой адвокат, защитите меня от её наветов!

— Правдивые показания не именуются «наветами», но я готова попробовать разрешить ваш конфликт с коллегой по ведьмовству, не обращаясь к официальным властям.

— Прекрасно, именно это мне и нужно! — воодушевилась ведьмочка.

— Оплата моего труда будет почасовой — так что чем быстрее вы придёте к соглашению с конкуренткой, тем меньше будет сумма в выставленном мною счёте.

На этом заявлении ведьмочка насторожилась, почесала кончик длинного носика, но согласилась.

— Прекрасно, тогда начнём прямо сейчас. — Вэл прошла к двери и распахнула её: — Тони, не нужно записывать мисс Хилтон на конец следующей недели — я приму её немедля. Проходите, Бренда, будем знакомы.

Сидевшая в кресле клиентка взвилась как ошпаренная и с гневным воплем кинулась к вошедшей в двери красивой стройной блондинке:

— Ты и сюда притащилась, негодяйка! Хочешь перекупить моего адвоката?! Не выйдет!!!