Единственная причина, по которой мы все здесь, — найти нового наследника. Черт, это написано даже в чертовом названии. «Академия Наследник». Будут ли они учитывать наши сильные и слабые стороны, или же нужно сражаться каждой клеточкой своего существа? Нужно ли быть более победоносным, чем кто-либо другой, или нам дадут шансы учиться и совершенствоваться? С другой стороны, не считается ли кто-то столь кровожадный, как парень, стоящий рядом с Флорой, риском, потому что управление целым королевством — это больше, чем просто война?

Качая головой, я отрываюсь от своих мыслей и поворачиваюсь обратно к Тора. Все это не имеет значения. Не тогда, когда я полна решимости быть той, кем должна была стать с момента своего рождения.

— Сегодня вы выйдете на ринг. До сдачи или смерти.

Вокруг меня раздаются вздохи, начиная с Флоры, когда страх берет над ней верх. Слово «смерть» так действует, и, вероятно, именно поэтому профессор Тора его произнес. Оно либо заставит тебя упасть на колени в панике, либо возвысит над ужасом, грозящим поглотить тебя.

Тора указывает на маты, расстеленные на траве позади него. Они не соответствуют названию, которое он им только что дал. В синем мате, окруженном землей, нет ничего страшного, но повреждения, которые могут нанести человеку, и кровь, которая может покрыть его после того, как с кем-то будет покончено, намного ближе к его описанию.

— Имена будут называться случайным образом. Изменить пары невозможно, так что не трудитесь спрашивать. Истоки не принимаются во внимание. Речь идет не о том, чтобы противопоставить вас равным себе соперником; речь идет о неожиданности в бою, способности адаптироваться и желании выжить.

— Черт, Крилл, ты сказал, что он повысит нагрузку, а не доведет нас до полной остановки дыхания, — бормочет Броуди, и волосы у меня на затылке встают дыбом. Мне очень хочется повернуться и посмотреть. Я не знала, что они были так близко.

— Ты не знаешь Бо так, как я. Это покажется цветочками по сравнению с тем, как далеко он готов зайти, — отвечает Крилл, и я почти вижу его улыбку в своем воображении. Благоговейный трепет в его тоне рисует идеальную картину.

Интересно, звучу ли я также восторженно, когда упоминаю Нору. Не то чтобы я стала обсуждать что-то настолько опасное.… Я не думаю.

— Какие правила? — Спрашивает Вэлли, ухмыляясь с другого конца круга. Ее глаза устремлены на меня, в них горит обещание хаоса, но я игнорирую ее, пока Тора отвечает.

— Их нет. Вы просто останавливаетесь, когда кто-то сдается или один из вас умирает.

Уголки губ Вэлли приподнимаются, когда она подмигивает мне.

Сука.

Профессор Тора начинает стучать по своему устройству, в то же время Флора подталкивает меня локтем. Взглянув на нее краем глаза, я вижу, что ее беспокойство все больше всплывает на поверхность.

— Как ты это делаешь, Адди? Как умудряешься стоять так уверенно и гордо, будто все это тебя совершенно не трогает? И не говори, что так и есть, это и так понятно, но я определенно чувствую, что как минимум пять человек смотрят на меня, видя во мне легкую мишень.

Мой взгляд скользит по кругу, оценивая каждого из присутствующих.

Она ошибается.

Таких не меньше двенадцати, но я не говорю ей об этом — сейчас это явно не поможет.

— Держись прямо, — бормочу я, не поворачивая к ней взгляда, просто поглядывая краем глаза. Она немедленно делает, как я говорю, но ее тело напряжено, как прут. — Теперь расслабь плечи… Еще… еще… Вот так. — Я сжимаю губы, все еще наблюдая за светловолосым вампиром в нескольких ярдах от меня, который продолжает пялиться на нее так, словно она его следующая еда. Я бы с удовольствием сказала, что это чертовски горячо и посоветовала бы своей подруге действовать, но зловещий блеск в его глазах говорит совершенно о другом.

— Не думаю, что это что-то меняет, — выдыхает она, громко сглатывая.

— Расставьте ноги так, чтобы они были на одной ширине с плечами. — Она выполняет приказ и незаметно двигается, кивая, когда чувствует, что находится в нужном положении. — Теперь расслабь руки. Держи их по бокам. Не выпрямляй пальцы, но и не сжимай их в кулаки. Пусть они будут слегка согнуты, как будто ты в любой момент можешь ударить кого-нибудь костяшками пальцев по лицу.

У нее вырывается тихое фырканье, как будто сама мысль об этом нелепа, но она быстро подавляет его, понимая серьезность ситуации.

— Что дальше?

Еще раз окинув взглядом группу, я вижу, что по крайней мере пятеро из двенадцати переключились на новую добычу. Этого недостаточно, но сойдет. — А теперь расслабь челюсть, перестань отводить взгляд и смотри прямо на этих ублюдков. Чем больше ты позволяешь им думать, что ты добыча, тем больше они будут относиться к тебе подобным образом.

— Но я и есть добыча, Адди. — В ее голосе отчетливо слышится отчаяние, заставляющее меня полностью уделить ей внимание.

— Если бы это было правдой — во что я не верю — им совсем не обязательно об этом знать. Ты настолько сильна, насколько сама считаешь себя сильной. Если ошибешься — что ж, бывает. Если провалишься и все испортишь — пусть так. Если придется сдаться — тоже ничего страшного. Главное, встать снова, укрепить свою стойкость и продолжить идти вперед.

Она мягко кивает, дрожь, которая пробегала по ней несколько мгновений назад, утихает, когда она улыбается. — Спасибо, Адди.

Я улыбаюсь ей в ответ, прежде чем повернуться к Тора. Я хочу быть готовой к тому моменту, когда он произнесет мое имя.

— Зачем ты это делаешь?

Я замираю от любопытного тона с другой стороны. Мое тело напрягается, но я быстро заставляю себя расслабиться, прежде чем поворачиваюсь и смотрю на раздражающего вампира, который сводит меня с ума.

— Чего ты хочешь, Рейден? — Я вздыхаю, приподнимая бровь.

— Я хочу знать, зачем ты это сделала. — Он смотрит мимо меня туда, где стоит Флора.

— Тебе придется выразиться более конкретно.

Он закатывает глаза, как будто я — помеха в этой ситуации, но, к моему удивлению, он не умывает руки и уходит. Вместо этого он подходит ближе. — Зачем ты ее подбадриваешь? Зачем заставляешь ее чувствовать себя сильной? Почему бы не дать ей понять, кто ты есть, и не убедиться, что она знает свое место?

Моя голова откидывается назад при его словах, а брови в замешательстве сводятся вместе.

Какого хрена?

— Зачем мне делать что-либо из этого? — Бормочу я, потрясенная тем, что в его голове вообще возникла такая мысль.

Он пожимает плечами, выпрямляется и смотрит туда, где стоят Вэлли и ее друзья. Ее взгляд устремлен на меня, к моему большому удовольствию, но я слишком сосредоточена на ожидании ответа Рейдена, чтобы по-настоящему беспокоиться.

— Так поступил бы вампир. — Напряжение нарастает в моей голове, и я хмурюсь еще сильнее. — Статус вампира — это все. Мы не команда. Мы все участвуем в наших собственных битвах. Иногда они могут происходить друг с другом.

Что за отсталое дерьмо, если я вообще когда-либо слышала что-то подобное.

Я качаю головой. — Мы в академии, чтобы найти нового наследника для королевства, Рейден. Это значит, что этот человек должен заботиться не только о себе, войнах, битвах и самом замке, но и о людях, которые делают это королевство таким, какое оно есть. О каждом истоке, без вопросов. Ты настолько силен, насколько сильно твое слабейшее звено, и тот факт, что Совет ведет себя точно так, как ты только что описал, объясняет, почему все сейчас не работает. Я хочу лучшей жизни для народа Королевства Фладборн. Я буду лучшей, если они тоже будут лучшими, и как лидер, это моя ответственность — обеспечить всем время и знания для достижения успеха.

Моя грудь сжимается сильнее, чем мне хотелось бы, когда я прекращаю свою тираду. Его глаза ищут мои, не знаю, для чего. У меня такое чувство, будто я только что раскрыла частичку себя, и хочу забрать свои слова обратно. К счастью, профессор Тора использует этот момент, чтобы начать перечислять имена.