— Что ж. Я доверю это тебе, — уронил хмуро Фарадж после некоторого молчания.

Шорох и тишина.

— Фарадж ушел, — поведал Амади. — Можешь больше не притворяться. Открывай глаза. Хочешь есть?

Накато поднялась на ложе. Странно — и слабости как не бывало! Взглянула на колдуна. Тот выглядел здоровым и даже вроде как довольным. Амади хмыкнул, подвинул к ней поднос с едой. И она поняла, что невообразимо проголодалась. А еще — что силы, хоть и частично, но вернулись к ней.

— Занять твое или мое тело для них было бы лучшим выходом, — заговорил Амади. — В смысле — тело Бомани, из которого меня выдернули. А еще ведь оставалось и мое тело, которое я оставил. Вот только у них возникли сложности. В твое тело дух шамана не пускала печать. Моя печать, — пояснил он. — Мое настоящее тело им не подходило... словом, долго объяснять. Не подходило по определенным причинам. Ну, а вот это тело, — он усмехнулся криво. — Я успел обжить. Сделать телом мага, а не шамана. Так что занять его тоже не вышло.

— Так просто, — с легким удивлением заключила Накато.

— Просто? — переспросил колдун. — То, чего не понимаешь, может казаться простым, — он кивнул.

Понятно. Намек на ее глупость и недалекость. Об этом она и сама знает.

— Значит, тебе удалось вырваться?

— Это Иму, — отрывисто отозвался Амади. — Наша удача, что шаманы не обратили на него внимания. Не заподозрили, о чем им следует побеспокоиться и на что смотреть. А еще нам повезло, что им не удалось дозваться Рамлы. Так что никто во всем кочевье не знает, что на деле произошло с шаманом и служанкой шхарт.

— Ты сказал, что я была одержима.

— Я поговорю с Адвар. Зря она это наболтала. Но она испугалась.

Значит, защищает ее. Накато кивнула. А еще колдун сам не заметил, насколько часто поминает удачу. Указать ему на это?

«Не надо. Мне нужна ты, не он».

Нефер! Накато замерла, не веря сама себе. Означают ли услышанные слова, что...

— В чем дело? — Амади пронзительно взглянул на нее. — Ты вдруг застыла, словно призрака увидела, — пояснил он на ее недоумение.

— Не знаю, — выдавила Накато. — Сквозняк почудился, — поежилась.

— Сквозняк? — задумчиво протянул он.

Одним текучим движением поднялся на ноги, скользнул к пологу. Провел ладонью сверху донизу. Потом таки отдернул, выглянул наружу. Осмотрелся. Прошелся по шатру вдоль стенок. Покачал головой.

— Никого, — поглядел на нее.

— Хвала богам, — Накато кивнула. — Может, почудилось?

— Ты много боялась в последнее время, — заключил Амади. — Это, должно быть, сказалось на твоем душевном состоянии. Со временем должно пройти.

— Да, наверное, — пробормотала она.

Уф! Чуть не выдала себя. Не хочет почему-то Нефер, чтобы она говорила о ней колдуну. Что ж — богине виднее. У нее свои резоны.

Нефер сказала, что ей нужен не колдун, а его безвольная игрушка.

Нет, думать об этом сейчас не нужно. Преждевременно. Придет время — и богиня сама скажет, что ей требуется. Накато сама не сказала бы, откуда к ней пришла такая уверенность.

— Как они, — она запнулась, увидев, как он перекладывает мешочки с какими-то травами. — Как они исхитрились добраться до тебя?

Амади хмыкнул.

— Шаманы, — протянул он. — Мы, маги, сильнее. Но у них есть свои хитрости. Мы, маги, о многих не знаем и даже не догадываемся. Мне выпала редкая возможность, — он усмехнулся. — На своей шкуре ощутить кое-что из их арсенала! Возможно, когда-нибудь я займусь изучением их способностей более тщательно. Возможно даже — именно здесь, пока мы вынужденно бездействуем, — задумчиво прибавил он.

— Больше они нас не побеспокоят? Таонга, Бомани и их ученики.

— Да кто ж их знает, — хмыкнул колдун. — Они ребята непредсказуемые! От них всего можно ожидать.

Девушка заморгала, силясь понять — это он шутит или всерьез?!

— И ты так спокойно об этом говоришь?

— А что я, по-твоему, должен делать? Метаться по шатру, вопя, что все пропало? Пытаться удрать через заснеженную степь? Нет, — он покачал головой. — Умение выжидать и сохранять хладнокровие необходимо тому, кто хочет чего-то добиться в этой жизни. Как и умение предвидеть возможные неприятности и заранее смиряться с ними.

— Странно слышать от тебя о смирении, — созналась она.

— Вот как? — он странно поглядел на нее. — Считаешь, у меня не было причин постичь его, научиться жить в гармонии с миром и его обстоятельствами?

Накато пожала плечами. Слова колдуна вызвали растерянность.

Гармония с миром — о чем он? Со всеми ли обстоятельствами можно смириться? Иногда Амади говорил что-то, что не укладывалось у нее в сознании. Впрочем, на то он и колдун, обучавшийся некогда в башне Ошакати. Невозможно, должно быть, жить там — и не научиться непостижимым вещам.

— Тебе не нужно бояться, — он по-своему истолковал ее молчание. — Рано или поздно — но мы всегда оказываемся в победителях. Так или иначе. Нет причин для волнений.

— Ну, если ты так говоришь, — спорить ей не хотелось.

— Я так говорю, — он кивнул. — Некоторое время ты пробудешь в моем шатре. После — вернешься к шхарт. Я сказал Фараджу, что изгнал дух хиу. И Рамла сказал, что готова принять тебя обратно. Она привыкла к тебе.

Накато кивнула.

— Мастер! — окликнула она. — Почему Иму вернулся? Точнее — почему он решил к тебе присоединиться здесь? Это он тогда срезал мою печать, чтобы добраться до твоего тайника в том доме, — она сама не знала, зачем напомнила об этом. — И ты уверен в его верности?

— Уверен, — Амади криво усмехнулся. — Я давно знаю Иму. Знаю, каков он, и чего ждать от него. Потому я уверен.

Что ж, ему видней.

Накато прикрыла глаза. Иму! Даже странно немного. Теперь все совсем, как несколько лет назад, когда она только-только присоединилась к двум колдунам. Когда Иму и Амади были друзьями, и могли подолгу вести беседы, сидя у костра. Или спорить. Или обсуждать планы. Когда Иму был жив...

Вспомнилась жуткая ночь, когда тот умер. От ее руки.

И еще одна жуткая ночь, когда он внезапно вернулся — в ее снах. И стал душить ее. Месть за то, что убила его.

— Спи, — прервал Амади череду воспоминаний. — Нынешний день тебе на отдых. А завтра с утра отправишься к Рамле.

Накато вздохнула. Не спорить ведь! Завтра начинаются привычные дни. А над степью царит зима... на этом мысли прервались, и ее утянуло в сон без сновидений.

*** ***

— Не веришь мне?! — взвизгнула Рамла.

— Не верю твоему видению, — поправил невозмутимо Амади. — Вождь, — обернулся к Фараджу. — Не мне спорить с шхарт — она много раз доказывала, что и правда ей открыто то, что недоступно простым людям. Но дар ее пробудился не так давно.

— Я верю шхарт, — резко отозвался Фарадж.

— Да, — колдун склонил голову. — И все же — я не нашел следов пребывания хиу в теле ее служанки. Да, девчонка была одержима. Но не хиу. Эти оставляют весьма узнаваемые следы. Быть может, почтенная шхарт, — тут он обернулся к Рамле, — сумеет отыскать следы хиу, и указать на них мне — невежде?

— Я ведь не шаман, — хрипло прошептала та.

Лицо побелело — не то от ярости, не то от страха. Скорее, от того и другого разом. Плечи мелко дрожали, в глазах горело бешенство. Она переводила взгляд с Фараджа на Бомани и обратно.

— Верно, — мягко отозвался колдун. — А я — шаман, так оставь мне то, чем мне по праву рождения положено заниматься. Я не сомневаюсь в тебе и твоем даре. Но ты сама знаешь — он пробудился совсем недавно. Ты уже не единожды помогала всему кочевью, рассказывая о своих видениях. Но ты наверняка помнишь и о том, как тебя мучили ложные и лишние видения. Ты очень хотела помочь. Надо всем кочевьем нависала угроза — твоя любимая служанка впала в беспамятство, оказалась одержима. Кочевье осталось без шамана — меня тоже поразило...

— А ты ли это сейчас, Бомани? — оборвала его резко Рамла.