Однако тот, едва не сбив ее саму с ног – едва успела откатиться в сторону – затих. А вокруг снова разлился давящий гул.

Грохот там, где кипела драка, притих. Вместо этого взвился кверху надсадный визг животных, с каждым мгновением нарастающий. Накато не представляла, что громадные зубры способны так визжать. Подобного визга можно было бы ожидать от гиены или шакала, прищемившего камнем лапу.

Девушке и самой заложило уши. А с другого края кочевья послышался трубный рев – там стояли собранные плотной стеной мамонты.

Налетчики с той стороны даже не пытались приблизиться – понимали, что ни копья, ни стрелы не помогут. Тяжелые животные растопчут немало всадников, прежде чем удастся свалить наземь хотя бы одного. Да и раненые мамонты крайне опасны – обойти такого будет непросто. Потому-то и слабые обитатели кочевья сгрудились неподалеку от заслона из этих громадных животных.

Гул меж тем усиливался, и самый воздух вновь задрожал, точно от жара над костром. Мамонты беспокоились все сильнее – Накато различила, как они перетаптываются на месте.

Как бы не ринулись в испуге, куда глаза глядят!

Из-под земли раздался удар – точно неведомый великан бился, силясь выбраться на поверхность. Дрожь разошлась волнами откуда-то из середины стоянки, распространилась кругами, становящимися все шире.

Неужели это снова – шаман сотворил такое? Уже второй раз. Девушка помнила налеты на родное кочевье, стычки с враждебными племенами. Но ни разу не видела, чтобы их шаманы или шаманы противников сотрясали саму землю. Какова же сила степных шаманов здесь, на западе! На востоке о таком разве что ходили легенды.

Накато вообще считала, что подобное под силу лишь колдунам с равнины.

И вот – она воочию увидела то, что считалось сказкой. С такой силой вполне можно отбиться от сколь угодно сильного врага, даже если уедут почти все воины!

Разливающийся по воздуху гул нарастал. Грохот оружия почти стих – только звучал рев перепуганных животных. И тот, хоть и не делался тише, тонул в потустороннем гуле. Становился незаметным, несущественным.

Вот только, чтобы обратить врага в бегство, этого оказалось недостаточно.

Границы стоянки по-прежнему были окружены налетчиками, которые оставались куда более многочисленными, чем защитники кочевья. А последние, к слову, сделались такими же беспомощными, как и их противники. Колдовство шамана действовало одинаково на всех – своих и чужих.

Накато лежала возле одного из крайних шатров, опираясь локтем на землю. Подняться и уж тем более, что-то делать, куда-то бежать, она была не в силах.

Благо, сейчас это и не требовалось: вражеские всадники не появлялись. Они все остались там, за пределами территории, которую защищали воины кочевья.

Что-то нарушило равномерный гул, дрожащий в воздухе. Сбило его.

Накато вздрогнула, когда в полог шатра рядом с ней вонзилась стрела. Следом за ней – еще одна и еще. Девушка недоуменно уставилась на оперенные древки, застрявшие в толстом войлоке. Ей казалось невероятным то, что стрелы ухитрились преодолеть сопротивление воздуха, который сделался плотным.

Это их свист вклинился в плотный гул!

Она, приподнявшись, попыталась отползти назад, за шатер. Не ровен час – попадут! Не смертельно, и надолго ее это не остановит. Но неприятно.

Воздух сопротивлялся, не пускал. Движения получались замедленными.

Как же так! Стрелы летят беспрепятственно, а она не может толком пошевелиться. А ведь она куда сильнее самого сильного из воинов в кочевье. Только что голыми руками опрокидывала мощных зубров наземь! Сильнее всего злило то, что Накато не могла понять – что ее удерживает.

И что заставляет врагов тратить впустую стрелы. За кажущейся бессмысленностью крылся неясный замысел. Но в чем он заключался?

Дальний край неба осветился ярко-алым, и Накато обернулась туда.

Рассвет! Неужели только наступил? Враги напали, когда небо посветлело, и до появления солнца оставалось совсем немного времени. Получается, налет начался совсем недавно. А ей показалось, что прошла уже едва ли не половина дня. И теперь должно быть позднее утро.

А солнце только показалось из-за горизонта.

Как мало времени прошло! На стоянку только напали – а ей кажется, что налетчики уже невесть сколько времени носятся среди шатров. Хотя – ей ли не помнить их стремительности? Когда солнце поднимется – оно осветит разоренное стойбище.

Шаман говорил накануне – Фарадж должен вернуться нынче! Если бы он успел – врагов удалось бы отбросить. Вот только он, похоже, не успеет.

Или успеет? Воздух по-прежнему гудел, давил, пригибая к земле. Пыль частично осела. Так, что солнечные лучи, вырывающиеся из-за края степи, не играли радужными бликами на снегу – потому как тот густо припорошило бурым.

А потом сбоку мелькнуло какое-то движение. До Накато с запозданием дошло – кто-то из налетчиков решил спешиться.

Для чего?

Согнутые фигуры смутно копошились за окраиной стоянки, перебегали вдоль нагромождения, устроенного защитниками. Пройти пытаются, что ли? Их заметили и изнутри стойбища. Кто-то кинулся в ту сторону.

Слишком медленно. Воздух давил, замедляя движения и налетчиков, и защитников.

Грохот и рев обрушились на голову внезапно. Девушка лишь тогда осознала, что до этого момента вокруг было слишком тихо. А может, это ей уши заложило разливавшимся гулом? Теперь же тот исчез. Кажется, такое произошло второй раз за утро. И воздух перестал давить неподъемной тяжестью, позволил подняться на ноги. Снова грянул гвалт, вопли, грохот оружия и вопли, рев животных. Крики и ругань людей.

Мимо девушки промчался очередной всадник на зубре, за ним – еще один и еще.

Прорвались! Видимо, у шамана закончились силы. Или закончилось время его колдовства – Накато знала, что всякие чары действуют лишь определенный срок. Чем они сильнее – тем этот срок меньше. А он создал мощнейшие чары – до сих пор Накато сталкивалась с чем-то похожим разве что в знаменитой башне колдунов в Ошакати. Причем не один раз, а дважды за короткое время! Девушка боялась представить, сколько сил шаман на это потратил.

Она встряхнулась. Враги прорвались, а она сидит под пологом пустого шатра!

Вот казалось бы – что ей за дело до того, что стойбище разгромят? Она здесь рабыня, да и вовсе – она здесь не навсегда! Она ведь решила уже, что происходящее ее не касается. Что нужно сидеть тихо и не высовываться. Быть может, этот разгром с самого начала входил в планы ее хозяина – колдуна?

Да, слишком сложно. Но расчеты Амади всегда отличались избытком сложности.

И она застыла в нерешительности. А потом, спохватившись, ринулась наперерез очередному всаднику.

Тот был не один. Она опрокинула того, что вырвался вперед, потом – следующего за ним. А третий исхитрился ударить ее древком длинного копья и отшвырнуть в сторону.

В другое время она ни за что не допустила бы подобного. Но неожиданность сыграла свою роль. Накато кувырком отлетела в сторону.

Почти сразу поднялась, ошарашено оглядываясь.

Налетчики прорвались через заслон, и теперь носились среди опустевших шатров. С середины стоянки послышались первые панические вопли. И тут же снова раздался грохот оружия. Опять затрубил мамонт – кажется, громадных животных разворачивали, направляя на носящихся по кочевью всадников.

Наездники на зубрах стали сталкиваться между собой. Среди них появились и воины на единорогах.

Это защитники стойбища оседлали оставшихся животных стада, - сообразила Накато. И теперь сделались с пришельцами на равных.

Обширная стоянка внезапно сделалась тесной и маленькой – носящиеся беспорядочно громадные животные с наездниками на спинах цеплялись боками за боковины шатров и опрокидывали их.

Теснота была защитникам на руку. Налетчики не могли в полной мере использовать свое численное превосходство.

И все-таки их было чересчур много.