Его голос сочился насмешкой, но в нём чувствовалось больше, чем просто издёвка. Он знал. Конечно, он знал. Люцифер всегда всё знает.

— Да, о ней, — спокойно ответил я, хотя внутри всё дрожало от ярости и боли. — О Полине.

На мгновение его лицо застыло, словно он пытался понять, что делать с этим признанием. Потом он усмехнулся — медленно, опасно.

— Ты хочешь сказать, что променял власть, силу, возможности… на женщину?

— Да, — произнёс я без малейшего сомнения.

Люцифер посмотрел на меня так, будто я только что заявил, что хочу стать человеком-цветком. Секунда тишины растянулась в вечность.

— Ты идиот, — наконец заявил он.

Я усмехнулся.

— Ты уже говорил это.

Люцифер вздохнул, и в его голосе впервые прозвучала капля усталости.

— Ты же понимаешь, что эта твоя… Полина… смертна. Она умрёт. Быстро. И что тогда? Ты останешься там, с людьми, с их слабостью, со своей болью?

— Да, — ответил я, глядя ему прямо в глаза. — Если это значит быть с ней, то да.

Он молчал, глядя на меня так, будто пытался понять, что за безумие захватило его сына. Потом он резко развернулся и подошёл к трону, опустился на него и жестом велел мне говорить дальше.

— И что ты хочешь? Вернуться к ней, снова стать её демоном? Ты же знаешь, что я не позволю этому продолжаться.

— Я не хочу быть её демоном, — сказал я тихо. — Я хочу быть её.

Его глаза вспыхнули.

— Ты хочешь стать человеком? — в его голосе было больше недоумения, чем злости.

— Да.

— Ты действительно идиот, — он рассмеялся, и его смех был громким, как раскаты грома. — Принц Ночи хочет стать жалким смертным. Ради женщины, которая забудет о тебе через десяток лет.

— Если это цена, то я готов её заплатить, — отрезал я.

Люцифер встал, его фигура возвышалась надо мной, как тень самой смерти. Он долго смотрел на меня, а потом сказал:

— Хорошо.

Я замер.

— Что?

— Ты слышал меня. Хорошо. Если ты действительно хочешь стать человеком, я не стану тебе мешать. Но знай одно: это твой последний выбор. Вернёшься к ним — назад дороги не будет.

— Это неважно, — сказал я, не веря, что он согласился так быстро.

— Отлично, — его голос был низким и тяжёлым, как цепи, что связывают души в аду. — Тогда ступай. Но не смей возвращаться ко мне с жалобами.

Он махнул рукой, и передо мной открылся портал — яркий, светлый, как свет её глаз.

— И ещё одно, — добавил Люцифер. — Передай своей Полине, что я хочу встретиться с ней. Когда-нибудь. Просто… поболтать.

Я стиснул зубы, но промолчал. Ничто не могло помешать мне вернуться к ней. Ни его угрозы, ни его сарказм.

Я шагнул в портал, и свет поглотил меня.

Мир вокруг закружился в ярких всполохах, будто само пространство разрывалось на части, чтобы позволить мне уйти. Последнее, что я слышал, прежде чем оставить Ад позади, был низкий, гулкий смех Люцифера, перекрывающий всё.

— Принц Ночи, — донёсся его голос издалека, — а теперь смертный… Какое падение, Азгхар.

Но я уже не слушал. Всё, что имело значение, находилось по ту сторону света.

Конец