— Вот именно, щегол. Теперь ясна субординация? Лопаты имеются в машине?

Шурик кивнул.

— Значит, ты, как владелец, берёшь одну и роешь яму, там в углу, не выходя из-под навеса. Такую, чтобы это тело с головой легло. То есть, ну ты понял. Будем сжигать труп, потому что он уже начинает дёргаться. Тебе ведь не нужно, чтобы оно следом за машиной попёрло, как робот, запрограммированный на убийство? Прямо в штаб к генералу?

Возражать шофёр не стал и, обогнув тело, которое и правда шевелилось, по дуге побрёл к машине.

— А ты, помоги мне языка притащить, если он ещё не сбежал, пока я салабонов спасал.

Он замолчал, задумался о чём-то, почесал голову рукояткой испанского ножа и сунул его мне:

— Или нахрена ты мне… Держи мачете и в магазине дров наруби для растопки из мебели. А башку, если не сможешь уничтожить, засунь куда-нибудь, чтобы никто случайно не открыл. За неделю сдохнет без связи с хозяином.

— Я слышал, что связь с хозяином ходячего невозможно перебить. Я, конечно, не разведчик…

— Сначала дров наруби, а потом поговорим. На, только не потеряй.

В штабе мне не приходилось держать отрубленные головы в руках. Там не такая оживлённая атмосфера. Всё больше папки с бумагами, да тарелки и бутыли с водой и пивом. Этот кувшин сильно бы удивил шефа своей повышенной волосатостью и слюноотделением.

— Не кривись, рядовой. Даже твой бывший друг ухмыляется, когда видит эту салабонскую мимику. Подумаешь, всего лишь башка мертвяка. Не видел ты ещё женские бошки со змеями вместо волос — там и ухватиться не за что, приходится на штык нанизывать. Держи, только лицом в сторону и подальше от тела. Не дай себя укусить, иначе будешь лежать в том же ящике. Мертвяки в городе, дожились…

Продолжая ругаться вслух, он вышел на улицу, не оглядываясь.

Волосы у мертвой головы были влажные и короткие, норовили выскользнуть. То, что было вместо горла, я пытался не разглядывать, хотя ожидал намного худшего.Если сильно не всматриваться, то обычная голова манекена из магазина одежды. Правда старовата, жирновата и бородата. И да, проще было бы держать за бороду, но я не решился. Раз уж профи так делает, то не буду экспериментировать.

— Будешь клацать челюстями — разрублю на двое, — с такими словами я и вошёл в магазин.

Внутри магазина никого не оказалось. Не удивительно после шума, который мы тут устроили, но перепуганные дети хозяина вполне могли прятаться за прилавком, испугавшись криков. Хотя какие уже тут дети. Мужик явно мёртв не первый день, скорее всего, и детей, и жены, и мамы-бабушки давно в живых нет. Но почему посетители не забили тревогу? Почему не прибежали к военным, чтобы рассказать о мертвеце в центре города? Может, тут целый квартал мертвецов вокруг нас, и сейчас они только получили зов о помощи по своим телепатическим каналам, и нам стоит бежать, роняя выхлопы, пока ещё есть время?

По спине пробежал холодок страха, и я водрузил башку на стеклянную витрину так сильно, что пошли трещины.

— Никуда не уходи, — я постучал по лбу мертвеца лезвием. Глаза открылись, зрачки сделали круг и сфокусировались на мне. Страшно, блин.

Я показал ему неприличный жест из вытянутого пальца.

— Чё смотришь, гнида? Хозяин с тобой? Эй, ты, некромант сраный! Это тебе человеческий фак нежить! Можешь внимательнее разглядеть! Ты здесь, тварь? Смотри и слушай внимательно!

Я не знал, что бы такое выкинуть, и осмотрелся по сторонам. Ничего интересного на пустых полках не обнаружил, пришлось импровизировать.

Я погрозил мачете в сторону безжизненных глаз, поставил стул, который нашёл за прилавком, и парой неловких ударов разнёс спинку.

— Вот так мы развалим всю вашу нечистую армию! Ударом за ударом разрубая на части, как я разрушил этот стул. Лишая вас рук, ног и крыльев, и копыт, и что там у вас ещё есть. Мы убьём вас всех по одному и группами! Мы прогоним нечисть со святой земли! Смотри и запоминай это, тупой некромант!

Я размахнулся и ударил мачете чуть левее от безмолвной морды, и загремело лопающееся стекло, полетели в стороны осколки, и кинжал чуть не вылетел из рук вслед за рухнувшим черепом.

— Ну ты и придурошный, салага. Так и думал, что вы в тылу все наркоманы. Доставай голову мертвеца, придурок.

«Неизвестный солдат» был уже здесь. Не знаю, когда он вошёл, но успел притащить внутрь пленного.

Нечто в мешке с дырками для рук и головы было стянуто скотчем, не оставляя живого места. Руки стянуты за спиной. На голове мешок с небольшими отверстиями для глаз и носа, и там солдат тоже не жалел скотч.

Вокруг шеи сомкнулся ошейник, от которого к запястью поводыря тянулась тонкая, но прочная цепь.

Разведчик дёрнул за неё и подошёл ко мне, существо, вращая глазами и спотыкаясь, побрело следом.

— Ну как тебе добыча? Знакомься, наёмник из Румынии — Граф Дракула.

Существо посмотрело на меня и получило кулаком примерно туда, где у человека находится переносица.

— В пол смотреть!

Ещё удар.

— Да ты не бойся, шучу я. Не Дракула это. Мелкий упырёк. Вопрос только, как он в городе оказался и почему в детском саду прятался, сосун. Неужто детей хотел кусать? Да и не было их там. Вывезли детей в тыл, дебил. Придётся теперь у меня отсасывать.

Ты дров, я вижу, не нарубил. Твой бывший друг уже почти вырыл яму. Как думаешь, его тоже в ней похороним?

Я застыл в изумлении. Вояка смотрел на меня, одной рукой подергивая цепь. Глаза у него были холодные, как у мертвеца, и острые, как сапёрские лопатки. Упырь мелко дрожал и тоже разглядывал меня, изредка поёживаясь. Отрубленная голова сверлила взглядом спину. Я почувствовал себя одиноким посреди этого некогда оживленного города, наполненного смехом, криками, шумом машин и запахом хлеба.

— И что? Сам погибай, а товарища выручай? Нарушил твой напарник клятву, и нужно ли его прощать? Что скажешь?

Я почувствовал, что рука с мачете внезапно стала мокрой, и лезвие норовило соскользнуть на землю, вместо того чтобы слушаться. У меня оружие разведчика, но поможет ли это против обученного убивать врага? У него нет ничего, кроме цепи в руках, но кто знает, что прячется в штанине или скрытой кобуре под мышкой.

— Почему молчишь? — мягко, как предвкушающий пытки серийный убийца, переспросил разведчик. — Слушай, а вы точно наши? Тут упырь, там ходячий. Как-то много нежити на городской квартал закрытого города. Документы! Документы быстро показал!

Голова сзади заурчала, и я, вздрогнув, отшатнулся. На секунду показалось, что она уже успела отрастить туловище, руки и ползет, чтобы схватить меня за ногу в последний раз.

— Документы в открытом виде предъявить!

Я полез в карман, достал военный билет и предъявил его, как требовал этот сеньор Помидор. Он внимательно прочитал и, удовлетворённый, вернул книжку.

— Вроде всё хорошо. А этот твой? Ты смотрел его документы?

— Да, — соврал я непроизвольно.

— Тогда проехали. Наруби наконец дров и пошли, спалим нечисть. Напарника, я так понял, оставим пока в покое. Я с вами поеду. Мне тоже в штаб нужно, языка доставить. Чего в лице изменился, щегол? Не хочешь помочь разведке? Откажетесь подкинуть меня и моего кожаного друга?

Что я там хотел, вряд ли его интересовало. Поэтому я послушал старшего по званию и молча пошёл искать дерево для растопки.

Послушного как цирковой пёс, языка военный привязал цепью к ручке двери, и тот послушно сел у стенки, разглядывая мёртвую башку на витрине.

— Быстрее нужно работать, — ругался разведчик, выкидывая пакеты и упаковки с растаявшим мороженым из холодильной камеры. — Сейчас хозяин с ним свяжется и может помешать нашим хитрым планам свалить по своим делам.

— Он, кажется, уже, — ответил я, остановившись передохнуть.

Военный замер, посмотрел на голову, потом на меня и махнул рукой, почти с отвращением:

— Не, если бы они слились, ты бы так не говорил сейчас, если бы вообще рот смог открыть.