— Это пергамент… возможно, из человеческой кожи, — комментирует Влад, беря нож и разворачивает его, чтобы лучше рассмотреть. На нем что-то написано, и Влад неохотно использует свой платок, чтобы стереть с него кровь.

— Расплата за грехи других, — читаю я вслух, и Каталина задыхается.

— Это из-за меня, не так ли? Кто бы это ни делал, это из-за того, что я сделала… — По ее щеке течет слеза, и мне хочется просто поднять руку и вытереть ее.

— Каталина, — говорю я, пытаясь придумать, как сказать ей, что, возможно, им нужна не она, а я.

— Чья это кожа? — спрашивает Ассизи, присмотревшись. — Это ее? — Она указывает на монахиню.

— Скорее всего, нет, — говорю я и хмурюсь от собственных слов. Просто так устроен человек.

Она хмурится.

— Почему ты так уверен?

— Потому что тот, кто это сделал, — начинаю я и делаю глубокий вдох, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Каталину, — не нацелен на тебя.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает она, ее голос звучит почти как шёпот.

— Это, — Влад направляет нож на лицо монахини и на букву «С» на ее лице, — Знак серийного убийцы. «С» сама по себе могла бы указывать на тебя, — он поворачивается к Каталине, — но зубы подтверждают, что это серийный убийца, которого мы ищем.

— Что…? — спросила Ассизи, наклонив голову, как будто не верит своим ушам.

— Позвольте мне сказать, — начинает она, и я снова поражаюсь ее самообладанию во время всего этого, — вы говорите, что человек, убивший нашу сестру, серийный убийца? Тогда что насчет отца Гуэрра? Я не верю, что это совпадение, что эти вещи произошли почти в течение недели друг с другом. — Она массирует рукой лоб, размазывая по коже кровь с них.

Глаза Влада прикованы к лицу Ассизи, в частности, к крошечной дорожке крови на ее лбу. Он выглядит как в трансе, когда двигается, и в два шага оказывается перед Ассизи.

— Влад! — рявкаю я, понимая, что это нехорошо. Он собирается потерять контроль? Он собирается причинить ей боль?

Влад не отвечает. Он зациклен на красных пятнах на лице Ассизи.

— Не двигайся! — говорю я Ассизи, опасаясь, что любое резкое движение может заставить Влада сорваться. В последний раз я видел его в одном из эпизодов… это было не очень красиво.

Ее глаза расширяются от удивления, но она медленно кивает.

Глаза Влада пусты, он наклоняет голову, чтобы изучить лицо моей сестры.

— Влад! — снова зову я, надеясь вывести его из транса, в котором он находится.

Его рука движется вверх, и я уже двигаюсь, готовый оттащить его от Ассизи.

К моему удивлению, его рука почти нежно касается ее лба, и он смахивает пальцами немного крови. Он смотрит на нее секунду, прежде чем поднести к губам. Он закрывает глаза и делает глубокий вдох, наслаждаясь вкусом крови.

— Что…? — Ассизи выглядит ошеломленной, она хмуро смотрит на Влада.

— Ассизи, иди сюда, но медленно. Он может быть опасен.

Она выглядит неубежденной, но делает то, о чем ее просят, освобождаясь от хватки Влада. Он все еще где-то заперт, его лицо безучастно.

— Что с ним? — спрашивает Ассизи, когда доходит до меня.

— Он не… нормальный, — говорю я, потому что это единственное, что может точно описать эту ситуацию.

— Не… нормальный? — повторяет Ассизи, продолжая изучать застывшую фигуру Влада.

— Оставайтесь здесь, вы обе. — Я медленно прокладываю себе путь перед Владом и щелкаю пальцами перед его лицом.

— Влад! Опомнись!

Он поднимает глаза и смотрит на меня, сузив глаза. Он крутит пальцем в воздухе, на его поверхности все еще остаются маленькие крапинки крови.

— Еще… — шепчет он, и я издаю стон. Он ведь не сорвется, правда?

Зная, что может случиться, если он даст себе волю, я готовлюсь действовать. Мне нужно вырубить его, пока он не стал слишком опасен. Не сводя глаз с его лица, я откидываю рукав правой руки, уже с ужасом представляя себе контакт с кожей.

— Марчелло, что ты…? — Ассизи делает шаг вперед, и я резко поворачиваюсь, чтобы остановить ее. Рука Каталины тоже вскидывается, чтобы удержать Ассизи, но она отмахивается от нее.

Черт!

— Ассизи, не подходи! — кричу я, на мгновение отвлекаясь на движения Ассизи. В долю секунды Влад покидает мою сторону.

Черт!

Его рука обхватывает горло Ассизи, вдавливает ее тело в стену и поднимает с земли.

— Сиси! — кричит Каталина, и мне вдруг становится страшно.

— Лина, не подходи, — говорю я ей, закрывая ее собой.

— Но… — начинает она.

— Никаких резких движений. Мы должны вывести его из этого состояния! — говорю я ей.

— Ассизи, ты в порядке? — спрашиваю я ее и замечаю, что она не выглядит испуганной.

— Я в порядке… он не причиняет мне вреда, — отвечает она, и мне приходится нахмуриться. Влад держит ее в воздухе за горло и не причиняет ей боли?

— Влад, мне нужно, чтобы ты сосредоточился, хорошо? Ты сейчас причиняешь боль моей сестре. — Мне приходиться отделять каждое слово, надеясь прорваться сквозь дымку, застилающую его разум. Он наклоняет голову в сторону, как будто слышит меня.

— Да, это моя сестра, которую ты держишь. — Говорю я. В прошлом было крайне важно говорить с ним самыми простыми словами. Мне не известно, что именно происходит с ним, когда он теряет рассудок, но Влад словно регрессирует до невербального состояния.

Он делает секундную паузу.

— Сестра? — С его губ срывается гортанный звук.

Вот оно! Он близок.

— Да, она моя сестра. И ты причиняешь ей боль прямо сейчас.

Он снова отводит голову в сторону, его взгляд фокусируется на Ассизи.

— Сестра? — повторяет он с придыханием. — Сестра…

Он опускает Ассизи на землю, и мы с Каталиной вздыхаем с облегчением.

Он убирает руку с ее горла, и я собираюсь пойти и вытащить ее из его близости. Но вдруг Влад падает на колени, его руки обхватывают Ассизи.

Он… обнимает ее.

— Сестра, — повторяет он, почти с благоговением.

Ассизи вопросительно смотрит на меня, и я могу только покачать головой, давая ей знак оставаться на месте.

Руки Влада крепко обхватывают ее, и он повторяет одно и то же.

— Сестра, — с каждым разом это слово звучит все более настойчивее.

Рука Ассизи медленно опускается вниз, и она успокаивающе поглаживает его по спине.

Дыхание Влада учащается, и он издает какие-то звуки в горле.

— Все хорошо. Здесь ты в безопасности, — воркует Ассизи, и ее слова сразу же действуют на него, так как он закрывает глаза.

— Я думаю, он спит, — говорит Ассизи через некоторое время, медленно высвобождаясь из его объятий. Влад рухнул на пол, потеряв сознание.

— Что это было? — спрашивает моя сестра, но я только качаю головой.

Как мне удастся объяснить Владу, чтобы не показалось, что расчлененная монахиня — это детская забава?

Я просто рад, что ситуация не вышла из-под контроля. Мне уже доводилось видеть Влада в порыве гнева, и все эти эпизоды заканчивались как минимум парой трупов. Что бы ни щелкнуло в его мозгу, когда я упомянул, что Ассизи была моей сестрой, это должно было остановить Влада от того, чтобы наброситься на нас всех.

— Он… — я пытаюсь придумать правдоподобное объяснение, — у него какая-то травма. Это, должно быть, спровоцировало его. — Фактически это правда.

Ассизи и Каталина кивают, и я меняю тему. Потому что если они узнают больше о Владе, значит, узнают больше обо мне…

— Прежде чем мы уйдем, я хочу спросить тебя кое о чем, — говорю я сестре.

— Что?

— Ты действительно хочешь дать клятву? Если ты почувствуешь, что эта жизнь не для тебя, ты можешь сказать мне. Я беспокоюсь о твоей безопасности здесь, а мать-настоятельница не разрешает мне нанять для тебя охранника. — Губы Ассизи на секунду дрогнули, и она подняла глаза, чтобы посмотреть на меня с удивлением.

— Ты… ты говоришь… — она заикается. — Ты говоришь, что я могу покинуть монастырь? Но куда я пойду… Я….

— Ты можешь жить с нами, — вмешивается Каталина, подходя к Ассизи. — Мы с радостью примем тебя, не так ли, Марчелло?