Я махнула на него рукой и старалась не обращать внимания остаток дня. А Этохор лишь изредка вставлял свои едкие комментарии из разряда:

— И как в такое тщедушное тело влезает столько пищи, и самое главное, куда оно все девается?!

— Мне врач сказал есть, вот я и ем, — лениво отбивалась, сидя за обедом.

А после обеда я выходила из столовой, когда входная дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену, и в холл влетел маленький черный вихрь. На секунду мальчишка замер, а я едва не вскрикнула. Внутри все похолодело, но меня будто приморозило к полу. Мальчишка же ощерился в клыкастой улыбке, блестнул черными, как бездна, глазами и ломанулся ко мне. У меня волосы на голове зашевелились от страха. Он юркнул мне за спину, вцепился за юбку и лишь шумно дышал, порыкивая. А я каждый раз слыша этот рык вздрагивала и беспомощно смотрела по сторонам. И когда я уже была готова вырваться из захвата мальчишки и рвануть куда-нибудь так, чтобы аж пятки засверкали, в дверном проеме появилась сначала запыхавшаяся Марисса, а следом вальяжной походкой вошел рыжий мужчина, с которым мы уже однажды встречались.

— Дейм! — девушка сверкала глазами, как разъяренная фурия, — а ну прекрати и вернись на занятие.

— Нет, — тихий шелестящий голос мальчишки проникал под кожу и холодком пробегал по всему телу. Настолько он неестественно звучал из уст ребенка.

— Дейм, — Марисса начала обходить меня, а мальчишка повторял ее маневр, перебирая ткань моей свободной юбки.

Маррисса была уже за моей спиной. Мальчика перед моим лицом. Я похолодела, рассматривая подопечного Тайлинга и бросала беспомощные взгляды на рыжего. Мужчина же оперся плечом на косяк и с легкой улыбкой наблюдал за происходящим. Вмешиваться, очевидно, не собирался.

— Дейм, я расскажу о твоем поведении вирру Ториэсу. Он снова запретит тебе занятия на воздухе и прогулки.

— Пусть, — мальчишка с трудом выдыхал тихие слова, но его голос был каким-то будто потусторонним. Даже в голосе Этохора было больше жизни.

Дейм вскинул голову и посмотрел на меня. Я широко распахнутыми глазами смотрела на него. Гулко сглотнула. Перед глазами в миг вспыхнула картина недавнего нападения водителя на меня. Такие же черные глаза, клыки, длинные черные когти… Чудовище, но…Это был ребенок. Черные всклокоченные волосы, впалые бледные щеки, пушистые, длинные ресницы, светлая в пыли рубашка, будто он где-то выстелился на земле. Мальчишка смотрел на меня, кажется с любопытством. Надеюсь, не плотоядным. И мне от этого хотелось сбежать. Шумно выдохнула, когда его когтистая тонкая рука взлетела к моему лицу.

— Дейм, не смей! — прогремел голос рыжего. Он стремительно приближался.

Я не дышала, пока наблюдала, как его рука приближается к лицу. Меня потряхивало. Казалось, еще миг и его когти оставят глубокий кровавые росчерк на лице или шее. Но мальчишка аккуратно приложил ладонь к моей щеке и вздрогнул. Мы оба замерли. Я чувствовала его холодную ладонь, а он смотрел в глаза и не двигался. Он набрал воздуха в грудь.

— Это Марго, Дейм, она теперь тоже живет здесь, — на плечи мальчишки аккуратно легли широкие ладони мужчины. — Пойдем. Пора обедать.

Они с Мариссой уводили мальчишку, пока я пыталась прийти в себя. Дейм оглянулся на лестнице:

— Не бойся, — долетело до меня. И мне показалось, что в этом было столько горечи и отчаяния, что сердце сжалось от боли. Кивнула и попыталась улыбнуться. Страх перед мальчишкой мгновенно смело волной сожаления и сочувствия к нему. Он и так пережил столько горя, лишился семьи, приобрел вот такой облик, а от него еще и все шарахаются, как от прокаженого. Обидно стало за ребенка. И злость на тех, кто с ним все это сотворил, обжигающей волной прокатилась по телу, возвращая способность двигаться. Своими бы руками разорвала тех, кто сделал такое с маленьким мальчишкой.

Уже сидя в кабинете, позвала духа-хранителя и попросила его рассказать то, что он знал и мог мне поведать о судьбе мальчишки. Он почему-то никак не шел из головы. Работа не шла. Буквы разбегались, я не могла сосредоточиться, или вовсе не улавливала смысл того, что читала. Гора бумаг за эти дни стала совсем не большой, поэтому, я решила схалтурить и узнать все у Этохора.

Этохор уселся на стол. Даже он перестал язвить и подшучивать.

— Дейм стал благословением Амели и Колтера Прианор. На их семью выпало немало горя. И Дейм стал тем, кто вновь позволил им ощутить счастье. Колтер был прекрасной ищейкой. Он работал в Бюро безопасности. Невероятно одаренный вирр. Его жена — Амели одаренная стихийным даром и обращенная в вирресу. Она работала в отделе по контролю за магическим фоном на территории Таллиса — одного из человеческих королевств. Я знаю лишь то, что родители в ту трагическую ночь укрыли Дейма куполом такой магической силы, что его нашли на пепелище в ужасном состоянии спустя лишь три дня. Судя по обрывкам, которые я слышал, мальчишка оказался скрыт и защищен от преступников, но он видел, как убили его родителей, а потом еще и оказался в центре пожара, в котором пытались скрыть следы преступления. Ходили слухи, что искали именно Дейма. Было время, когда по островам прошла волна похищений одаренных детей и взрослых. Но похитителей до сих пор не нашли. Тех, кто убил родителей Дейма, поймали быстро, но они ничего не помнили. После этого вирры стали призывать таких, как я, чаще. У нас есть инструкции на случай подобных ситуаций.

— Мальчик пережил жуткий стресс. Но у него не осталось родственников? Почему он живет у Тайлинга?

— Сайтор, которого ты сегодня видела, его двоюродный брат. Они забрали мальчишку к себе. Но уже через неделю у мальчишки случился первый приступ. Он… Как бы сказать… Впадает в неконтролируемую ярость. И тогда почти не понимает, где он, кто он, что происходит вокруг. Нападает на всех. Тайлинг менталист. Сильный. Он просто подавляет эти вспышки. И пытается вывести мальчишку из трансформации с помощью дара. Пока безуспешно. Но вспышки ярости стали гораздо реже и не такими опасными. Есть надежда, что мальчишка вернет себе нормальный облик и сможет жить обычной жизнью. Сейчас уже сам Дейм отказывается возвращаться в семью. Тай и Сайтор заменили ему отца.

— Какой ужас, — только и смогла выдавить я, пришибленная жуткой историей. — Постой, — подалась вперед через несколько минут, — ты сказал, Тайлинг менталист. — Этохор кивнул. — Он что, — похолодела я от догадки, — мысли читать умеет?

— Умеет, — прищурился дух и хитро улыбнулся, — о, не бледней бледнее бледного, — хохотнул он, — чтобы прочесть твои мысли ему нужно влезть в твою голову, но он не станет этого делать, если не решит убить тебя. Тай сильнейший менталист. Он без усилий ломает блоки и влезает в потайные уголки мыслей и памяти. Но такая работа предполагает хирургическую аккуратность, а Тай, как бы это сказать, кузнец в мире менталистики. Его инструмент — кувалда. Но он прекрасно чувствует эмоции, умеет подавлять волю, чувствует ложь.

— И на том спасибо, — выдохнула я. — Хоть мысли не читает, и то радует.

— Иди-ка ты спать, моя охочая до потрясений недобитая подруга, — махнул Этохор. — Устал я. У меня еще дела есть. А у тебя завтра охота. Надо отдохнуть.

— Надеюсь, мне за зайцами по лесу бегать не придется, — хмыкнула я, — демонстрируя умения купленной игрушки.

— Тебе? За зайцами? Нет, — покачал он и бросил настороженный взгляд, — но боюсь, тебя не сильно обрадует эта традиция вирров, моя цивилизованная иномирянка.

— Что ты имеешь в виду?

— Иди спать. Не стоит видеть ночью кошмары перед сложным днем. А мне пора. — И сбежал. Подлец. Оставил меня в тревожных мыслях и растворился в воздухе.

Ну, не на меня же, и других девушек, в конце концов, охотиться будут? Или…

Утро встретило меня уже привычным хмурым небом. Тяжелые тучи нависали над городом и не спешили уплывать вдаль. Солнце вообще редко заглядывало на остров Туманов. Здесь почти всегда было влажно, свежо и пасмурно. Я сладко потянулась, зарылась лицом в подушки и глубоко вдохнула. Что меня ждет сегодня? Неизвестность уже почти не пугала. Я так устала бояться, что все загадки и недомолвки только раздражали и злили. Но видимо, настойки Нияры делали свое благое дело, я чувствовала себя лучше, уже привыкла к режиму и смирилась с положением. Нет, я не смирилась с рабством. Пусть это было немного и трусливо, но я мысленно уверяла себя, что я лишь помощница в доме вирра. Тем более, что и он сам пока не настаивал на большем, чем вызывал невольное уважение.