И сейчас мы снова вернулись к началу. Я придвинулся ближе к кровати и взял теплую руку Рейчел.

— Борись, Митт Ламмет. Не смей сдаваться, — шептал я. — Ты должна бороться.

Стараясь не задет иголку от капельницы, я поднес ее руку к губам и оставил нежный поцелуй.

Теплая…

Я прислонился щекой и закрыл глаза.

— Рейчел, — позвал я ее, но ответа не получил. — Ламмет. Я вытащу тебя из тьмы. Только позволь… Только не отталкивай.

Я закрыл глаза и тяжело выдохнул.

— Мама сказала, что все будет хорошо, только ей нужно соблюдать постельный режим, а не рваться с оружием в новые передряги, — попытался успокоить меня напарник. Я даже не заметил, как он вошел.

Я промычал в знак согласия, вновь поднимая взгляд на Рейчел. Сати прошел мимо и сел в кресло у окна. Он старался не смотреть на девушку, но любопытство было сильнее принципа.

— Выглядит лучше, чем должна бы с учетом тяжести ранения.

Я промолчал. Сил отвечать не осталось. Мы на какое-то время погрузились в тишину, и лишь кардиомонитор продолжал наполнять комнату звуком. Между сигналами я слышал равномерное дыхание Рейчел. Это успокаивало меня и расслабляло.

— Не хочешь узнать, что решили Штейн, Холм и остальные? — спросил напарник.

Я вздохнул и, соглашаясь, моргнул глазами. Сатио выдохнул и удобнее уселся в кресле.

— Теодор успокоил и отговорил Фабиана от необдуманных действий. Но согласился, что промедление и бездействие только навредят нам и ей.

Сати мотнул головой в сторону Рейчел. Принципиальность моего напарника иногда выходила за пределы любых приличий. Хотя в его ДНК должно было отложиться характерная для его семьи черта — уважение ко всему и всем. Но я не виню друга. Его можно понять.

— И какой у них план? — спросил я хриплым и севшим голосом.

— Как ты знаешь, через несколько недель инаугурация Беррингтона. Уже известно, кто будет на вечере. И подтвердились эти списки в документах, которые достала Керри, — Сатио смутился, назвав подругу Рейчел по имени. Немного помедлив, пытаясь взять свое смущение под контроль, друг продолжил: — Так вот, Штейн тоже посмотрел списки и сказал, что большая часть партнеров, приглашенных на инаугурацию, его друзья и акционеры во многих проектах. Понимаешь, что это значит?

Я удовлетворенно усмехнулся, понимая к чему ведет Сати. Друг увидел мое понимание и продолжил более воодушевленно:

— Теперь у нас есть козыри и время, чтобы переманить на нашу сторону большую часть партнеров.

— Но, Сатио, — выдохнул я и чуть отодвинулся от Рейчел. — Даже если мы переманим всех этих людей, как это помешает возвышению Беррингтона?

— Эх, кислая клубничка, вот что значит выйти из сферы бизнеса.

Я повернул голову и увидел, что в дверях стояла Катерина. Она выглядела лучше всех нас вместе взятых. Кимоно нежного персикового цвета подчеркивало ее ангельскую красоту. Жаль, что характер не соответствовал такой внешности.

Локоны аккуратно спадали на плечи подруги. Она редко собирала волосы и сейчас решила не изменять себе. Кэт с сочувствием улыбалась. Но было в ее глазах что-то оскорбляющее меня. Да, я отошел от бизнеса и давно не занимался им. Но все равно было обидно видеть, что Кэт только ждет случая, чтобы уколоть меня этим и показать свое превосходство надо мной.

— Переманив большую часть людей с заманчивыми перспективами на сотрудничество, мы вставим палки в колеса Беррингтону, и многие будут выступать против его главенства над оставшимися членами семьи Беррингтон, а их по пальцам одной руки можно пересчитать, и тем более над их семейным бизнесом. С ним никто не захочет заключать сделок, и это поставит его в тупик. И тут даже связь с семьей Альтман станет бесполезной.

— Но этот кусок дерьма все равно будет главой дома, — выдохнул я.

— Что он будет за глава, если у него не будет поддержки влиятельных партнеров? — спросила Катерина. — Такими темпами, он просто уйдет из чистого бизнеса и уже не сможет прикрывать им свои грязные делишки.

Я усмехнулся, но в глубине души все еще сохранялись сомнения.

— Как тут наша красавица? — спокойно спросила Кэт, падая на свободное кресло рядом с Сатио.

— Как видишь, она живее всех живых, хотя давно должна была подохнуть, чтобы хоть как-то искупить свои грехи.

— Сати, пожалуйста, — устало вздохнул я.

Напарник опустил глаза, но я видел, что вины и смущения он не испытывает.

— Хорошо, но не жди от меня хоть капли сочувствия и уважения к ней. Она его не заслужила, особенно после того, как наставила пистолет в сторону моей семьи. Она подняла оружие в нашем доме и готова была выстрелить, если бы не ее обморок от кровопотери. Моя мама столько сил потратила, чтобы ее спасти…

— Сати, — спокойно позвал я друга.

— Что, Ал? — так же спокойно спросил напарник.

Мы молча смотрели друг на друга. Катерина старалась не вмешиваться, но ее руки выдавали беспокойство и неловкость. Она сжимала и разжимала кулаки, не отрывая от них глаз.

— Ну все, мальчики! Брейк! — воскликнула подруга. — Сати, Алан прав. Мы не в праве сейчас судить ее за поступки, совершенные под влиянием гнусного человека! Конечно, ее это не оправдывает. Она и сама чувствует вину…

— Правда? — протянул наиграно Сатио. — Как ты это поняла, позволь спросить? Может когда заглядывала в дуло пистолета, когда она направила его в твою сторону? Или ты поддалась ее очарованию так же как этот придурок? Или может твой разум затуманил жалостливый рассказ Штейна о запутавшейся крестнице, которую надо спасти во что бы то ни стало?

Тон напарника немного сбил спесь с ораторского настроя Катерины, но наша подруга быстро вернула прежнее воинственное настроение. Ее взгляд стал суровым и властным. В такие моменты я старался всегда уйти от разговора с ней. Кэт становилась холодной и бескомпромиссной. Спорить с ней было бы пустой тратой времени. Все равно в таком споре она вышла бы победителем, несмотря ни на что. Предполагаю, так произойдет сейчас и с Сатио. Каждый кто знакомиться с Катериной рано или поздно проходит через это.

— Сатио, — Кэт тяжело вздохнула и откинула волосы назад. — Рейчел действительно запуталась. Не стоит так категорично относиться к ней и ситуации, что сложилась вокруг нее. Напомню, что дело касается далеко не только взаимоотношений между Ричардом Беррингтоном, Теодором Штейном и Рейчел Беррингтон. С этой историей связаны мы все: кто-то в большей, кто-то в меньшей степени. Стефан, Алан, твой отец, Додвелл, да даже я и Наташа. Стефан был убит, потому что вышел на след Ричарда в деле об убийстве родителей Рейчел. Более того, оказалось, что Ричард имеет прямое отношение к делу с нелегальными поставками оружия и угрозе безопасности Швеции, над которым отец Алана работал несколько месяцев.

— Кэт, — хотел я прервать подругу, но она вскинула руку даже не посмотрев в мою сторону, и заставила меня замолчать.

— Алан каким-то невероятным чудом выслеживал неуловимую наемницу, которая была нанята своим дядей для убийства Штейна. Теодор же в свою очередь связан как с отцом Алана и с семьей Рейчел, так и с твоими родителями между прочим! Все мы замешаны в этом! И все мы плывем в одной лодке! Если говорить конкретно о Рейчел…

Катерина тяжело вздохнула, переводя дыхание и подбирая слова.

— Она росла в жестоком мире обмана, лжи и манипулирования. Сначала Маринетт Беррингтон скрывала ее ото всех и не давала узнать об истинной причине гибели родителей. А ведь Рейчел была в той машине! Только представь какая у нее психологическая травма! Я предполагаю, что именно эта травма и подпитывает ее упрямство в отношении Штейна. Она просто не может остановиться. Хотя… Думаю после всего произошедшего, когда ей таким жестоким образом открыли глаза, прояснили сознание… Думаю, сейчас мы сможем до нее достучаться.

Катерина говорила все это на одном дыхании и теперь пыталась отдышаться. Да и мне показалось, что она объясняет это самой себе. Сатио даже посмотрел на меня, чтобы найти поддержку и прояснить ситуацию. Когда наши взгляды встретились, мы без слов поняли, что с Катериной действительно сложно не согласиться.