Я провела пальцем по все еще гладкой и глянцевой фотобумаге. К горлу подступил ком горечи и скорби. Меня лишили возможности расти в тепле и под защитой мамы и папы, оставив травму, которая испытывала меня на прочность в кошмарах. Как бы Маринетт не старалась, но вылечить эту рану ей не удалось. Ведь именно она сейчас является тем, что не дает мне сдаться. Я найду всех виновных и отправлю их в Ад.

Я отложила снимок, чтобы еще сильнее не растревожить рану, и вернулась к приятным открытиям, которые нашла Керри.

Откинувшись на мягкое кресло, я сделала глоток белого вина. Вкус был приятным. Особенно после того поила на приеме. Взгляд упал на открывающийся из иллюминатора пейзаж приближающегося Пномпеня. Красивый экзотический город, в которой я прилетела, чтобы в очередной раз замарать руки. Но я быстро отбросила голос совести и переключилась на приятные услуги Первого класса.

После тяжелого провала и некомфортной ночи в дешевом отеле, мир все-таки решил меня наградить. Первый класс оказался восхитительным поощрением за долгую и трудную работу, а найденная Керри информация заполнила большую часть дыр в головоломке хитросплетений судеб.

Подруга к утру прислала мне информацию, что смогла раздобыть. Она умудрилась взломать базу данных SÄPO, чтобы найти интересующую меня информацию о Стефане Фальке, да так, что ее вмешательство даже не заметили. У меня появилось еще больше вопросов к этой службе. Но чего-то стоящего я не смогла из нее вытянуть. Файлы все равно оказались повреждены, а некоторые намерено искажены. Ничего кроме имени и дат рождения и смерти не было. Ни о сроках службы, ни послужного списка. Ничего. Керри обещала с этим разобраться, а пока я изучала отрывки биографии моего охотника и его предполагаемого отца по немногочисленным статьям прессы:

«Стефан Фальк спас ребенка.

Серьезная авария произошла на трассе под деревней Гштад. Машина по неустановленным данным, несколько раз перевернувшись, съехала в кювет, где врезалась в большой каменный валун. Возгорания не произошло.

Первым на место происшествия прибыл посетитель горнолыжного курорта Гштад — Стефан Фальк, который по некоторым стечениям обстоятельств тоже в этот день выехал из отеля, не желая оставаться на рождественские праздники. Заметив тревожные следы торможения и разрыв ограждения, господин Фальк остановился и обследовал место происшествия, вызвав перед этом экстренные службы.

При осмотре автомобиля, который из-за падения и удара превратился в груду металлолома, он обнаружил, что водитель и пассажирка мертвы. Ими оказалась супружеская пара из Англии. Но, к большому удивлению, господин Фальк обнаружил живого ребенка на заднем сиденье автомобиля. Он был пристегнут к детскому креслу, что возможно спасло ему жизнь.

Следователи отказались называть фамилию погибших в этой страшной аварии по просьбе родственников.

По словам очевидцев, прибывших на место происшествия, ребенок был серьезно ранен в грудь осколком разбившегося лобового стекла. Его госпитализировали в тяжелом состоянии. Сейчас за жизнь ребенка борются врачи.

Пока это все новости последнего часа.».

Ролик об аварии остался в хрониках. Я посмотрела его несколько раз, чтобы убедиться, что это та самая авария. Сравнив фотографии, что дал мне Ричард и я сама нашла за годы поисков и фрагменты из отрывка новостей, что достала Керри. Сомнений не осталось. Тот выживший ребенок на руках агента — я. И Керри подтвердила мои догадки относительно фотографии, что я нашла ночью.

Неосознанно я потерла шрам, который отозвался фантомной ноющей болью.

Не хороший знак.

Мои воспоминания с годами стали смутными и блеклыми. Но мои уши отчетливо сохранили звук скрежета металла, бьющегося стекла и мужского голоса сливающийся с женским криком. Что именно они кричали, я вспомнить не могла. В детстве мне часто мерещились крики людей и сирены машин скорой помощи. Глаза же еще помнили обрывки мигающего света, врачей в масках и халатах, склонившихся надо мной.

Тетя Маринетт всегда старалась обходить эту тему стороной. До девяти лет меня мучили кошмары и панические атаки. Мари потратила много денег на психологов и врачей, чтобы они вылечили меня. И стоит отдать им должное. Они справились. Но шрам и эмоциональные вспышки, которые особенно часто стали проявляться в последнее время, не позволяют мне до конца забыть прошлое.

А хочу ли я на самом деле его забыть?

В этот момент я взглянула на папку, из которой выглядывал документ с данными о Теодоре Штейне. Она стала значительно толще.

— Пока не разберусь с ним! — прошипела я, и на меня накатил гнев.

Неожиданно самолет тряхнуло. Это привело меня в чувство.

Чтобы перестать зацикливаться только на Штейне, я с головой вернулась к письму Керри с данными на моего преследователя: «Алан Фальк. 29 лет. Гражданин Швеции. Наследник строительной корпорации «Фальк-Тернер».».

Богатенький мальчик!

Я сделала глоток вина и продолжила читать:

«Наследник крупного бизнеса старается не афишировать свою личную жизнь и его редко можно заметить на светских мероприятиях.

Алан перестал выходить на публику несколько лет назад. И его роль в компании резко снизилась. Что это могло бы значить, дорогие читатели? Неужели самый заядлый холостяк Швеции окольцован? Или… Что могло вынудить главного красавца уйти из поля зрения прессы и общественности?

Наташа Фальк — глава корпорации — никак не комментирует отсутствие сына на светских раутах и собраниях компании, чьим наследником является Алан. Его место сейчас занимает очаровательная бизнес леди Катерина Столт, которая тоже не комментирует ситуацию с исчезновением нашего любимца. Многие предполагают, что именно она вытеснила нашего холостяка. У других более смелые предположения: возможно между Катериной и Аланом далеко не дружественные отношения. Если вы понимаете, о чем мы?

Наши инсайдеры сообщают, что многие партнеры компании «Фальк-Тернер» не довольны таким положением дел и озвучивают свою обеспокоенность за будущее компании. Все больше голосов звучат за то, чтобы совсем лишить Алана права наследования. Но Наташа Фальк упрямо игнорирует такие разговоры и пресекает любые попытки «переворота» в компании.

Напомню, что компания «Фальк-Тернер» была переименована после того, как Наташа (Тернер) Фальк вышла замуж за обычного государственного служащего Стефана Фалька и переехала в Швецию. В то время эта была сенсация, господа! Пресса бурлила!

После смерти супруга миссис Фальк перебралась обратно в Англию, а затем расширила границы своего бизнеса и обосновалась в Швейцарии. Алан предпочитал оставаться в Швеции на воспитании родители покойного отца.

Возможно из-за расстояния его отношения с матерью не такие теплые как нам бы того хотелось, дорогие мои. Предположу, что смерть отца подкосила наследника. И именно это стало главной причиной его затворничества и нежелания вступать в светское окружение матери.

В любом случае, я надеюсь, вы согласитесь со мной, что отсутствие Алана Фалька в светской хронике сильно расстраивает. Лондон, Стокгольм и Берн потеряли самого обаятельного холостяка с большим кошельком…».

Я еле сдерживала смех, читая колонку в сплетнях женского журнала. Удивительно, как эта глупая статья смогла рассказать про Алана Фалька все, что мне было необходимо знать, чтобы подтвердить большую часть подозрений: Стефан и Алан — отец и сын. Стефан — тот человек, что спас меня из автомобиля в день гибели моих родителей. Он же вел расследование об аварии и вскоре был убит.

Связано ли его убийство с делом о подстроенной аварии для моих родителей? Если, предположим, это так, то я не понимаю причин, которые вынудили Алана стать на сторону Штейна. Чтобы найти меня? Или он не знает, что именно Штейн подстроил ту аварию, и скорее всего он убил Ульрика, когда тот вышел на след. А может Алан и Штейн вообще не связаны друг с другом и все события прошлого дня оказались простым совпадением?

Пока я размышляла, Керри сбросила еще одно письмо с тревожной пометкой: «Мне жаль, Ри-Ри… Будь готова, к тому, что увидишь и прочитаешь здесь».