- Навсегда?

- О, так просто тебе от меня не отделаться. Я проконсультируюсь со своими адвокатами в Хэмпшире, можешь на это положиться. Они подадут в суд. Они добьются опровержения. И они закроют эту дурацкую газету. Запомни мои слова.

Она приподняла брови.

- Они действительно так поступят? Мой адвокат сообщил мне, что правда - это абсолютная защита от клеветы. И все, что я рассказала газете, было правдой. Если ты подашь в суд, ты только затянешь этот скандал и усугубишь свое унижение.

Его глаза вспыхнули гневом.

- Ты маленькая жадная ведьма. Зачем тебе столько денег? Все, что тебе нужно было сделать, это подписать эту чертову бумагу. Я бы позаботился о тебе. Ты бы ни в чем не нуждалась. Но нет. Ты должна владеть всем этим сама. Ты не успокоишься, пока не погубишь мое доброе имя, а заодно и свое.

Хелена положила руки на край его стола.

- Ты знаешь все о жадности, дядя. Ты бы смотрел, как я умираю в сумасшедшем доме, чтобы завладеть состоянием моего брата.

- Не говори глупостей, - усмехнулся он. - Ты же знаешь, что в конце концов я бы никогда на это не пошел. Все, что мне было нужно, - это твоя подпись. Если бы ты ее поставила, вся эта чепуха прекратилась бы.

Ее захлестнула волна гнева.

- От всей этой чепухи у меня все тело было покрыто синяками. Из-за нее я мерзла в ванной со льдом и получала ожоги на руках и ногах от ударов электрическим током. Это не было чепухой. Это были систематические пытки.

- Это была законная медицина.

Выражение его лица стало упрямым.

- Но я бы положил этому конец, если бы ты сделала, как я просил.

Она покачала головой.

- Я тебе не верю.

- Тебе стоило поверить мне. Ты должна была довериться мне.

- Ты не дал мне никаких веских причин.

- Чушь собачья! Разве я не был всегда добр к тебе? Великодушен?

Она не стала оспаривать этот факт. Действительно, щедрые подарки, которые он приносил ей в детстве, были единственными теплыми воспоминаниями, которые она сохранила о своем дяде.

- Папа никогда не хотел, чтобы ты приносил мне подарки. Я всегда считала его строгим. Несправедливым. Но дело было совсем не в этом, не так ли? Он знал, что у тебя проблемы с деньгами. Он знал, что ты растратишь все до последнего пенни, если тебя не остановить. Точно так же ты поступил бы с состоянием Джайлза.

Лицо дяди Эдварда покраснело.

- Джайлс мертв! Он мертв уже год и даже больше. Какие тебе нужны доказательства? Его гниющие кости в коробке с бархатной подкладкой?

Его слова хлестнули ее, как кнут. На мгновение у нее возникло искушение повернуться и убежать. Вместо этого она схватилась за край его стола и наклонилась ближе.

- Джайлс, вполне возможно, мертв. Но какое это дало тебе право делать то, что ты сделал со мной?

- Полное право. - Дядя Эдвард выпрямился во весь рост. - Теперь я Каслтон. Семья на моем попечении. Моим долгом было позаботиться о твоем лечении. Я хотел, чтобы ты выздоровела. И это то, что я скажу любому, у кого хватит смелости спросить.

Ее сердце бешено заколотилось.

- А я буду продолжать говорить им, какой ты бессовестный негодяй. Я буду продолжать говорить им, пока тебя не исключат из твоих клубов. До тех пор, пока ни одна хозяйка не будет тебя принимать.

- Ты мстительная гарпия, - сказал он. - Но какой ценой? Ты погубила и себя тоже. Или ты слишком глупа, чтобы понять это? Выйдя замуж за какого-то ублюдка, бывшего солдата из глуши. Выложив личные семейные дела какому-то дьявольскому газетчику. Если раньше я не считал тебя сумасшедшей, то теперь я в этом не сомневаюсь.

Голос Хелены внезапно понизился от ярости.

- Этот бывший солдат - самый прекрасный джентльмен, которого я когда-либо знала. Ты недостоин даже сапоги ему чистить. Что касается меня - можешь думать обо мне, что хочешь. У тебя больше нет надо мной власти.

Дядя Эдвард настороженно посмотрел на нее, когда она убрала руки с его стола.

- Сейчас я пойду в банк, - сообщила она ему. - Я прикажу им закрыть тебе доступ к моим счетам. Естественно, они могут продолжать обращаться ко мне за средствами для выплаты заработной платы и пенсий слугам, но с этого дня банк будет выплачивать их напрямую. Я больше не верю, что ты будешь вести себя как человек чести, и я не допущу, чтобы кто-либо из слуг Каслтона пострадал из-за твоей жадности.

Ее дядя снова начал что-то бормотать, но она не обратила на это внимания.

- А теперь, - быстро сказала она, - можешь принести мне мои драгоценности. И смотри, не мешкай. Мой муж не из терпеливых. Ему не потребуется много усилий, чтобы обойтись с тобой так, как он обошелся с мистером Глайдом.

Всего через несколько минут Хелена вышла из дома на Гросвенор-сквер в сопровождении лакея, который нес за ней по пятам большую инкрустированную шкатулку. День казался светлее, а воздух свежее. Тяжесть, которая лежала на ее плечах все эти месяцы, как рукой сняло. Она исчезла. Когда она увидела Джастина, стоящего рядом с экипажем, ее лицо озарилось такой широкой улыбкой, какую она никогда ему не дарила.

- Все кончено, - сказала она, затаив дыхание. - Я свободна.

Джастин улыбнулся ей в ответ и помог подняться в экипаж. Это была странная, горько-сладкая улыбка. Она не совсем коснулась его глаз.

- Правда?

- Буду после того, как мы посетим банк. Если не… Как думаешь, мне стоит для этого взять с собой мистера Финчли?

- У тебя есть его письмо. Осмелюсь предположить, что всего этого юридического жаргона, который он использует, будет достаточно, чтобы банкиры выполнили твою просьбу.

Лорд Вулвертон наклонился вперед в своем сиденье.

- Вы, кажется, не пострадали.

- Я в полном порядке, - заверила она его.

- А Каслтон?

- Он покидает Лондон. В обозримом будущем он намерен удалиться от дел и поселиться в Гэмпшире.

Лорд Вулвертон двинулся, чтобы выйти из экипажа.

- Я прослежу, чтобы он это сделал.

Когда она открыла рот, чтобы возразить, он остановил ее, подняв руку.

- Я не потерплю возражений. Вы поступили так, как требует ваша совесть, и я должен поступить так же.

- Нам вас подождать? - спросил Джастин.

- Не нужно. Джон вернется за мной.

Хелена смотрела, как лорд Вулвертон поднимается по ступенькам к дому. Незерби быстро открыл перед ним дверь. Как она ни старалась, она не могла вызвать в себе жалости к своему дяде. Он заслужил осуждение общества. И если лорд Вулвертон выразит это порицание в виде выговора, тем лучше.

Джастин сел в экипаж рядом с ней.

Лакей проводил ее до двери, все еще держа в руках большую коробку.

- Куда мне это положить, миледи?

- Дайте это мне, - сказала Хелена. Она была тяжелой. Она с трудом смогла ее поднять.

- Спасибо, Джеймс. Берегите себя, хорошо?

Он поклонился, его щеки покраснели.

- Да, миледи.

- Еще одно завоевание? - спросил Джастин, когда карета тронулась с места.

- Вряд ли. Его мать работает экономкой в нашем поместье в Гэмпшире. Я знаю его с детства.

Она поудобнее устроила коробку у себя на коленях.

- Смотри, Джастин.

Она открыла крышку.

Джастин уставился на содержимое коробки.

- Боже милостивый, - пробормотал он себе под нос. - Я думал, ты забираешь только свои драгоценности, а не всю семейную коллекцию.

- Не говори глупостей. Вся коллекция принадлежит графству. Но это... это мое.

Она достала сверкающую брошь. Бриллиант в ее центре был размером с перепелиное яйцо.

- Некоторые из них были подарками моего отца и брата, но большинство я унаследовала от своей матери. Она сама была дочерью графа, знаешь ли.

- Конечно, была, - сказал Джастин.

Хелена оторвала взгляд от своих украшений.

- Все в порядке?

- Отлично. Просто немного болит голова.

Она закрыла коробку.

- Моя дорогой, тебе нужно было мне сказать.

Джастин отвернулся от нее, уставившись в окно. У нее сложилось впечатление, что она расстроила его, но она не могла себе представить, чем именно.