И я сказала:

— Какая же ты молодец! Значит, в книжном отделе будет идеальная чистота? Здорово!

Ритка просияла и принялась натирать очередную книгу с еще большим рвением.

— Я сегодня ходила в гости к Юрочке, а там баба Зина в книжном шкафу убиралась, — рассказала она, — но лучше всего убирать пыль с книг пылесосом. А у них пылесоса нет, и у нас тоже. Поэтому берешь каждую книгу и протираешь влажной тряпочкой.

Хм, влажной тряпочкой. По-моему, такое лучше делать, когда отопление включат. А не сейчас, когда воздух донельзя влажный. Вдруг обложки плесенью покроются после такой манипуляции?

Но в следующую минуту я увидела, что Ритка орудует двумя тряпками. После того, как протерла влажной тряпкой, она обрабатывала книгу абсолютно сухой. Что ж, тогда все правильно. Именно так и я буду бороться с пылью во вверенном мне отделе. И очень хорошо, что дома подвернулась небольшая практика.

— Знаешь, я бы тебе помогла. Но чуть попозже, а то устала после работы и есть хочу, — начала я.

И тут мой взгляд упал на одну книжку, которая ждала своей очереди на диване, среди многих других. Ну-ка, ну-ка. Я выудила книженцию из стопки.

Неприметная бежевая обложка. Не глянцевая, не яркая. Впрочем, в это время все книги — хоть классические, хоть приключенческие, — похвастаться цветастыми обложками не могут. Вверху обычным шрифтом имя автора — М. В. Максимова. Внизу черно-белый рисунок — вязаное полотно на спицах. А посередине название крупными буквами «Азбука вязания».

Я пролистнула первые страницы. А там было все, что нужно каждой уважающей себя вязальщице — и как правильно держать спицы, и как провязывать петли. Боже! У меня аж дыхание остановилось. Судя по прочитанным отрывкам, я легко научусь. Все же понятно. И курсов никаких не надо.

Мне захотелось прямо сейчас побежать к шкафу, достать спицы и мотки Альбины и начать тренироваться. Однако, в эту минуту заурчал голодный желудок, и желание поужинать пересилило. Я бережно спрятала книгу на полке шкафа в своей комнате и по пути на кухню воодушевленно бросила Ритке:

— Будешь учиться вязать? — и представила, как мы вместе сидим с этой книжкой. Я делаю вид, что учу ее — в то время, как учусь сама.

А что, знания так и укрепляются. Когда кого-то учишь, сама быстрей постигаешь науку.

Но тут в зале появился дед:

— Куда ей еще вязать? У нее музыка, и школа скоро начнется. А после школы домашка…

— А если все грамотно спланировать? К примеру, до часу дня — школа, с часу до двух домашка, с двух до трех музыкалка…

— А читать ей когда? А отдыхать когда? — дед смотрел на меня с нескрываемым неудовольствием. — Нельзя же так нагружать одного человека.

— Ладно, — подумав, не могла не согласиться я, — а то еще вырастет трудоголиком.

— Кем? — переспросил дед.

Но я не успела ответить. В дверь позвонили, и дед пошел открывать.

Минуту спустя в зал ворвались ураганом Пашина и ее дочка. И все почти одновременно заговорили, перебивая и не слушая друг друга.

— Анечка! — Ритка чуть не выронила очередную книжку и тряпку. — Ты приехала?

— А как же, скоро ведь сборы в школе, — важно отвечала та.

— А еще мы в двухкомнатную переезжаем! — победоносно потрясла ключами Валюша, при этом улыбка у нее была до ушей.

— Да ты что? — одновременно ахнули мы с дедом.

— Да! Уже и мебель грузовиком перевезли. Теперь тюки с вещами надо перетаскать. Но вы же поможете? У нас вся надежда на друзей!

— А я не хочу в ту школу! — визжала Анечка. — Я хочу ходить в старую!

Девчонки продолжали орать, не давая нам с дедом расспросить Пашину, и я в конце концов сказала:

— Так, Рита, бери Аню и идите куда-нибудь!

— Так мне же доделать надо! — Ритка возмущенно показала на книги.

— А вы с Аней положите книги на полки стопками, чтобы не валялись где попало, и марш на улицу!

Девчонки быстро запихнули книги на полки и, весело переговариваясь, убежали.

— Так уже и ордер есть, и ключи? — спросила я Пашину.

— Да, все есть, — продолжала та широко улыбаться.

— А в каком районе? — спросил дед. — Почему дочку надо в другую школу переводить?

— На Некрасовской, — ответила Валюша, — дом восемьдесят первой серии, представляете? Остановка рядом, Универсам рядом, рынок рядом. Лифт работает. Так здорово! Квартира на шестом этаже, и лоджия есть, правда, маленькая. И почему-то она в спальне находится. Кухня небольшая, но это ничего, зато своя наконец-то. Да вы сами завтра все увидите. Мы же пойдем туда тюки переносить.

— Так Некрасовская далековато отсюда, — присвистнул дед, — остановки четыре, наверно, или пять. Смотря, где на автобус садиться.

— Не так уж это и далеко, — с оптимизмом махнула рукой Пашина, — к друзьям всегда можно в гости приехать. Зато до работы теперь ближе. Утром на трамвай прыгнула, три остановки — и там. И центр города рядом.

Мне очень любопытно было посмотреть новую квартиру Пашиных, но как я им помогу с тюками, если завтра весь день работаю?

— Ты завтра на смене или нет? — как раз спросила Валюша.

— Да я теперь вообще на другой работе.

— Как? — опешила она.

Дед похлопал себя по карманам, проверяя, на месте ли папиросы, и сказал:

— Ладно, вы болтайте, а я на улицу.

Я в двух словах объяснила, где и кем сейчас работаю.

— Да, — призадумалась Пашина, — стало быть, на тебя можно только после пяти рассчитывать?

— А ты сама-то как? Ты же тоже пятидневкой работаешь.

— Да мне отгулы дали, специально для переезда. Слушай, Альбина, у нас даже чайник сейчас упакован. Можно у вас хоть чаю-то выпить?

— Да, пойдем на кухню, — спохватилась я, и мы пошли ужинать.

— Ой, и сгущенка есть, — обрадовалась гостья, — и кофе какой хороший. Из Москвы привезли?

— Да, — я достала из холодильника небольшую кастрюлю борща и поставила на плиту разогревать, — а как двухкомнатную дали? Все-таки вышла за Валерку?

— Ой, — закатила глаза Пашина, — с Валеркой что-то странное. Я так и не поняла, что именно, да теперь уж все равно. Короче, приезжаю я в Арсеньев. Иду на завод. Показываю паспорт на проходной, а мне говорят: «Не можем пропустить»!

— Как? — я сделала круглые глаза. — Ты же бывшая жена, и фамилии у вас одинаковые, и ребенок общий.

Она развела руками:

— А вот так, без всяких объяснений. Нет, и всё тут. Ладно, стала я ждать, когда рабочий день закончится. Три часа на улице простояла, как пенёк! На самом солнцепёке! И что ты думаешь? Вываливается после гудка толпа рабочих. Я давай подпрыгивать, где там Валерка, а там столько народу, ужас! Хотела в толпу влезть, так меня едва не затоптали. Там — или с ними иди одним потоком, или раздавят.

— Представляю, сколько ты натерпелась.

— Ага. Ну, я пошла вместе с толпой, как по руслу реки. Глядь, а вот же Валерка. Стала ему кричать, и он даже начал оборачиваться. А тут какой-то бугай, — то ли бригадир его, то ли кто, — как зыркнет на меня, да как припечатает матерными словами! И вскоре они из моего обзора скрылись.

— Ну надо же! — воскликнула я как можно сочувственнее. — И что ты дальше делала?

— Да что? Большая часть толпы по пути разошлась по домам — сворачивали к пятиэтажкам и пропадали. А маленькая часть, и Валерка с ними, зарулили к трёхэтажному зданию. А там надпись «Общежитие». Ну, думаю, сейчас я в общагу проберусь и Валерку обработаю. Ага, не тут-то было!

— Что, и в общежитие не пустили?

— Нет! Представляешь? Я и так и сяк, и даже заплакала перед вахтершей. А она — не велено, и всё тут! Даже из вестибюля меня попросила выйти. Ну что мне оставалось делать? Села на ступеньки крыльца и сижу, плачу.

Я разлила борщ по тарелкам и поставила на стол. Налила чай в кружки.

— И долго так просидишь, на ступеньках-то? — покачала я головой. — Ты ешь, сейчас хлеб нарежу.

— Я готова была до утра так сидеть, — Пашина аж всхлипнула, вспоминая свои мытарства. — А что, сейчас лето, ночи жаркие. Просижу, думаю, до утра. А утром Валерка пойдет на работу, и я его — хвать! За шкирку да на солнышко, вернее, в ЗАГС. Сижу, реву. И вдруг слышу сзади незнакомый голос, такой ласковый: «А что мы плачем?». Оборачиваюсь. Стоит мужик, полный такой, рыжий, с усами. И я возьми и ляпни: «Да замуж хочу выйти».