Повезло. Никто под ноги что-нибудь типа «эфки»[2] не закатил. А вот на входе в зал они получили столь плотный и пламенный «привет!», что личные щиты моментально вспыхнули в местах попадания стальных ос, и приказали долго жить! Вся магическая защита рухнула в секунды, но позволила людям метнуться в укрытиям.

«Сука!» — только и прокомментировал Матвей, упав за очередную кучу строительного мусора. Рука, правая. Не вывихнул ли? «А, не, не вывихнул!», — через секунду «обрадовался» парень, заметив дорожку кровавых капель и лужицу под нив. Всего-то подстрелили!

Однако паниковать времени не было. Перебросив автомат для стрельбы с левой руки, парень приготовился поддержать своих огнем… Очень надеясь, что сознание в нужный момент не оставит его. Все-таки кровопотеря — очень опасна и для обычного человека, а для жнеца, чья жизненная сила завязана именно на этой субстанции, — смерти подобна!

На то, чтобы осмотреться-скоординироваться у бойцов хана ушло не больше нескольких секунд. Рванули вперед Сашок, Карло и Бум, отправляя ВОГи[3] в сторону противника, уже вскакивали на ноги бойцы, готовые вслед за ними рвануться к неприятелю…

Свист, знакомый.

«Сука!», — мысленно проорал Матвей ставший за сегодня «любимым» клич, падая на землю и группируясь по команде «Вспышка!».

Никому ничем он помочь уже не мог!

Но и здесь не мальчики с обеих сторон собрались, а потому все кто успел сообразить моментально бросились к укрытиям, начисто забыв о противнике. Кто-то даже успел.

С первым же взрывом мины все звуки мира потонули в противном звоне, что «поселился» в голове мага! Всего то и прилетело восемь подарков, а весь обстрел волнами «три-три-два» занял сорок секунд. Немного кажется, но только не в тот миг, когда восьмидесятимиллиметровые мины разбрасывают целые рои смертоносных осколков, ставшие еще более смертоносными за счет каменной шрапнели, способными нашпиговать хрупкое человеческое тело ничуть не хуже металла!

Посмертные откаты накатывали один за другим, и Воронцов орал о ужаса, страшась в каждом следующем узнать «своего»… Ну и заодно сберегая и так «подбитые» барабанные перепонки! С каким бы удовольствием он не поднимал головы вообще, позволив сознанию милосердно покинут измученное тело. Как бы здорово было очнуться на чистейших простынях императорского госпиталя… Однако едва он счел обстрел закончившимся, как тут же вскочил… Попытался утвердиться на ногах. Получалось не очень. Да и повисшая вдоль тела правая рука оптимизма что-то не добавляла.

Волны посмертий, чью энергию Матвей рачительно позлащал и копил, сменились волнами ужаса и паники. Он хорошо помнил эти чувства. Там в тайге они лишали разума, но сейчас он смог не только заставить себя остаться на месте, но и оглядеться. Хотя больше всего хотелось свернуться в комочек и выть от тоски и жалости к себе, ожидая пока один раз уже виденные им твари милосердно не прервут абсолютно бесполезное существование.

Главного глазами не увидишь. Так говорил один серьезный учитель. Зеленый и сморщенный, но от того не менее крутой. Матвей смог разглядеть лишь небольшие колебания воздуха. А вот в мире, что доступен лишь магом, реальность была словно изъедена дырами, которые стали проходом то ли в нечто, то ли в ничто!

«Демонологи», — зло, до хруста в зубах, стиснул челюсти парень, борясь с подкатывающей паникой. Их ненавидели и уничтожали во все времена. Куда там Гильдиям Жнецов! Однако всегда находились честолюбивые уроды, готовые компенсировать свое бессилие займом у Потустороннего Хозяина. «Суки. О, я сегодня это уже говорил⁈», — отстраненно подумал парень той частью мозга, что еще не была в состоянии размышлять здраво… Ну хорошо, хоть как-нибудь!

Двухметровые антропоморфные твари рванули в мир разом, откликаясь на Призыв. Первыми под раздачу попали наемники и Орденцы, за чьими спинами рванули мины. Фон Крови моментально скакнул так, что парень едва не вспыхнул тонким проводком, через который подали двести двадцать вольт! Зрение оставило его в момент, а последнее что он успел осознать — рвущееся изнутри Пламя, что щадило людей, но тварей теснило не хуже матерой кошки, заброшенной в мышиное гнездо. А на встречу ему двигались волны Воды, Земли, Воздуха и чужого Огня. Твари же оказались между молотом и наковальней. Держать, только держать…

Все…

«Перегорел!.. Все же перегорел!», — решил парень открывая глаза.

Сколько Воронцов пролежал в темноте — не ясно. Но слишком долго, чтобы не заметить как его перетащили метров на пять и удобно устроили на чьих-то куртках, но недостаточно для того, чтобы подоспели бойцы из внешнего оцепления.

— Очнулся? — Какой знакомый голос.

— Жив он. — Коротко отчитался командир.

Ох, кого-то дома сегодня ждал нелегкий разговор.

Хан помолчал секунд тридцать, после чего коротко бросил.

— Там выживший. Пообщаться хочет. У тебя минут пять, пока не проверят местность маги. Затем здесь будет людно.

— Наши?

— Живы. Минометчики понадеялись на Тварей, так что те сначала Орденцев же и порвали почти всех…

Вставать не хотелось, но Хан был не из тех, кто будет бросаться бессмысленными фразами, так что посмотреть на выжившего стоило. Матвей не мог сказать, кому именно повезло — сенсорный шок сорвал все "привязки. Ничего он сейчас не чувствовал. Ни-че-го. Да и слышал ужасно, скорее читая по губам, чем улавливая колебания воздуха.

Скорцени было гораздо хуже, чем ему самому. Кусок перекрытия явно перебил ноги, а удар когтистой лапы твари разбросал часть внутренностей диверсанта вокруг. Тем удивительнее, что он был жив. Да еще и в сознании.

— Сделка?.. — едва разлепил высохшие губы он.

Воронцов задумчиво покачался на носках, возвышаясь над изломанным телом, равнодушно рассматривая то, что осталось от одного из лучших диверсантов Ордена за последние пятьдесят лет и вздохнул:

— А не соврешь ли ты часом?

Скорцени не смог пошевелить рукой, чтобы обвести развалины вокруг них красноречивым жестом. Однако парень понял.

— Ладно. — Только и согласился Воронов.

Если бы его так же «списали», он бы очень хотел поквитаться напоследок.

Не аргумент, конечно, но интуиция вопила, что сейчас Скорцени врать не будет.

Пистолет достать получилось не сразу, но он справился. А вот диктофон был расположен гораздо для левой руки удобнее.

Чуть повозившись с настройками маг расположил устройство на том же «выступе», вновь взяв в руку «Глок».

Тоновый сигнал огласил окрестности вместе с коротким словом:

— Начинай!

И Скорцени начал.

Исповедь длилась недолго, но через пять минут, когда «собеседник» потерял сознание, Матвей решил, что «куп де грас» он заслужил.

Мягко ухнул еле слышный выстрел «Глока».

Парень посмотрел на дело рук своих, после чего провел пальцами по уху. Окрасившимся кровью подушечкам он не удивился совсем.

Вздохнув, маг вновь подобрал оружие, чтобы через миг столкнуться с задумчивым взглядом Степаныча, ворвавшегося во главе подоспевшей «кавалерии». От него несло такой жутью, что Воронцов только вздохнул, представляя сколь длинный путь предстоит ему самому.

Он ожидал всего: выговора, требования сдать оружия, ареста за уничтожение возможного свидетеля, но инструктор Демидовых просто стоял и молча смотрел на своего ученика столь пристально, что даже настроение «хоть на дыбу, хоть на плаху», что владело парнем с той самой минуты как он решился на сделку, стало давать трещину… Куда тут же устремились ручейки страха.

Длилось молчание с минуту, после чего Степаныч произнес короткую фразу, криво усмехнулся, и был таков.

«Поздравляю тебя воеводой, шкет!», — через секунду «расшифровал» мозг артикуляцию наставника.

[1] Удар милосердия (фр. coup de grâce) — разновидность смертельного удара, который наносится либо охотником тяжело раненому или находящемуся на грани смерти животному, либо же солдатом своему противнику соответственно, которому невозможно оказать медицинскую помощь.