- Стойте!..

Вскрик Волоконского заставил вздрогнуть нескольких официантов и немало наиболее впечатлительных гостей ресторана.

- Матвей Александрович, Ольга Григорьевна, я приношу вам свои извинения! - затараторил он куда тише, чтобы не привлекать внимание к их столику (куда уж больше-то!). - Уверяю, это не оскорбление и не вызов!

Юноша с девушкой, сидящие напротив не на шутку разнервничавшегося князя, вновь переглянулись в своей молчаливой манере, после чего слегка расслабились. Вроде бы расслабились.

- Объяснитесь, Владимир Сергеевич, - холодно произнес Матвей. - И пусть эти объяснения будут очень подробными. В противном случае нынче же жду ваших секундантов!

Нет, ну думать же надо! В среде родовитых, насквозь пронизанной неформальными соглашениями, союзами, клубами и объединениями, предположить вслух, что твой собеседник способен "сдать" своих контрагентов и покровителей... Это все равно что в камере с авторитетами начать вслух сомневаться в ориентации присутствующих. Можно, конечно, если готов к поединку, либо просто появлению инородной стали в теле в виде заточки или пули. Да лет 100 назад за подобное подозрение в недоговороспособности убивали не реже чем из-за дам! Да и сегодня за такое Свет его даже не осудит, а на суде, в случае убийства Волоконского, подобное поведение князя будет смягчающим обстоятельством для Матвея. Очень сильно смягчающим. Порой и до оправдания!

- Матвей Александрович, я вовсе не хотел вас оскорбить, - начал князь свою покаянную речь. - Неудачная формулировка - лишь следствие душевного смятения, а так же волнения за близких мне людей...

[1] Письмо П.А. Вяземскому 2 января 1831 года

Там же. Те же.

История Волоконского затронула самые глубокие струны в душе Матвея, заставив его сердце сжаться от жалости. Жалости к себе. Уж как хотелось юноше двинуть в эту одухотворенную самыми "высокими порывами" морду, а затем ей же отполировать тяжелую столешницу со словами "Ты, сука, сам понимаешь, что несешь?!!". Князь, похоже, не понимал, проникновенно вещая про трех вьюношей его полка, что хотели невинно развлечься сразу с небольшой компанией девушек среди бела дня попытавшись распихать их по машинам прямо на одной из центральных улиц города. Тот факт, что девчушки шли домой после школьных уроков, и, вообще-то, ехать никуда не хотели, ими в расчет не принимался. Зато приняли его в расчет здоровенные слесаря-оружейников, приехавшие в столицу Российской Империи из захолустного городка по путевке от завода. "Лапотное мужичье" столь тонких столичных развлечений не оценило, набив инициаторам их наглые лица. Отбить у разъяренных мужиков юных "сладострастцев" удалось полиции путем долгих и сложных переговоров. Вполне возможно, что дебаты затянулись потому, что виновники торжества по лицу получать на время их проведения вовсе не перестали, что обе договаривающиеся стороны устраивало чуть более чем полностью!

- И часто у вас так развлекаются представители... "славного" Кавалергардского полка?

- У наших людей нередко бывают проблемы с законом, - с тщательно подчеркиваемой гордостью, заставившей Матвея скрипнуть зубами, сообщил собеседник. - Славные традиции!.. Первые в бою, и столь же буйны в развлечениях. Всегда готовы хоть в атаку, хоть в бордель! Ты и сам знаком с дневниками моих предков, а значит понимаешь, какое место мы занимаем в истории полка. Я уже говорил, что немало сил потратил для возрождения духа "того" времени! Конечно, я прилагаю все усилия, чтобы мои люди держались в рамках, но случаются... эксцессы.

Я, я, я... Сплошные "я"... Дневники предков... Память о славных временах...

С трудом подавив подкатывающий к горлу гнев, (и сжимая предплечье Ольги, чтобы не взбрыкнула!) Матвей поднял тяжелый взгляд на князя:

- От меня-то ты что хочешь?

- Мне надо вызволить троих моих людей, - на одном дыхании выпалил даже не подозревающий какая тонкая грань отделяет его от разбитого лица Волоконский. - Это мои ребята, пусть и заигравшиеся! А раз уж ты смог договориться с Кареевыми об... урегулировании такого конфликта... Сделать это можно только через силовиков, так как все остальные для них авторитета не имеют, вот я и подумал...

- Я подумаю, что можно сделать, - почти ровно заставил себя выдавить Матвей.

- О, спасибо, я в долгу не останусь, если что-то понадобиться..., - соловьем разлился Волоконский, быстро собираясь. - Обед запишут на мой счет...

Секунд сорок после ухода Сергея Матвей не сдерживаясь выругался. Он умел составлять изящные матерные конструкции, а так же использовать "базарную лексику" весело и с огоньком... Однако сейчас ему хотелось грязно выругаться что твой рыбак на второй месяц плавания без женской ласки. Грязно, грубо, примитивно и с явным сексуальным подтекстом.

- Матюш, - услышал он сквозь стук крови в висках голос Ольги. -Успокойся, пожалуйста!..

- А да... я спокоен..., - пробормотал он, игнорируя ненавистное еще с детских лет прозвище. - Спокоен...

Откуда, кстати, знает? Или просто совпадение?..

- Очень хорошо, - успокаивающим тоном начала приговаривать Ольга. - Просто отлично. Успокоился и ладно. А теперь, пожалуйста, разожми свои пальчики, Матюш...

Матвей с удивлением посмотрел на свою руку, с трудом заставляя расслабиться сведенные словно судорогой пальцы. Взгляд упал на аккуратное крепкое предплечье девушки, по которому уже расплывалась неприятная краснота.

"Синяк будет будь здоров!", - подумал про себя он, даже не представляя как будет извиняться за такое!

***

Насильников, состоявшихся, либо попытавшихся ими стать, Матвей не переносил органически всегда, но после истории с его срывом в Классах эта нелюбовь стала тотальной. Не все родичи пострадавших тогда вняли увещеваниям князя Воронцова, и вот однажды прямо у выхода школы прямо перед его маленькой сестренкой взвизгнула стираемыми шинами наглухо тонированная машина с двумя бугаями внутри. Затащить в салон девчушку здоровякам удалось без всякого труда, а вот скрыться они не успели... Приставленные "дедой Гришей" на всякий случай бойцы сработали на отлично. Однако от одной мысли о том, что могло произойти, в голове Матвея вспыхивала сверхновой звездой вспышка ярости, а любое сочувствие и человеколюбие оказывалось надежно придавлено моментально падающим "забралом". Особенно после прочтения допросных листов с полным перечнем тех вещей, что они собирались сделать с ЕГО СЕСТРОЙ. Короче, насильников или хотя бы высказывающих подобные взгляды, он тупо пuздил. Люто и больно. А еще он вполне допускал, что таких нелюдей учить жизни можно. Правда, иногда до смерти.

- Что-то не сходится, - задумчиво протянула Ольга, заставив юношу отвести взгляд от побелевших пальцев, которыми он вцепился в "поручень" огромного бегемотообразного джипа девушки.

Задерживаться в ресторане они не стали - настроение было испорчено капитально. По крайней мере, у боевого мага точно.

- Да ну, - раздраженно бросил он.

- Ну да, - так же ровно протянула Ольга, пропустив грубость мимо ушей. - Волоконский не похож на человека, который стал бы одобрять подобные шалости, но тем не менее просит за этих ублюдков.

- Думаешь? - все еще зло буркнул Воронцов.

- Весь мой опыт говорит именно об этом, - пожала плечами Ольга (а опыт Матвея такое заявление подтверждал, но злость все еще туманила разум). - И если уроки МОИХ учителей чего-то стоит, то тут имеется какой-то выверт психики, который "отмазывает" этих ублюдков в его глазах...

Матвей несколько раз глубоко вздохнул, разгоняя туман в голове и стал анализировать свои впечатления от их недавнего собеседника. У него тоже были подобные... уроки. Правда, он крепко подозревал, что квалификация его преподавателей была намного ниже тех, что мог обеспечить род Демидовых!