— Разозлилась… — Констатировала Ольга, глядя на закрывшуюся входную дверь, через которую несколько секунд назад ее сестренка покинула квартиру в сопровождении бойцов Рода.

— А женщины вообще существа недружелюбные… — Пожал плечами Воронцов.

Ольга с удивлением обернулась к жениху.

— Тааааак, — протянула она приняв позу классической жены, встречающей мужа пьяным в три часа ночи. — Не водилось в тебе склонности к шовинизму. Где нахватался⁈ Сейчас мигом к дерматологу отправлю!…

— Это еще зачем? — искренне поразился парень.

— А вдруг ты там вместе с «шовинизьмой» еще и ЗППП подцепил⁈ Так «откуда дровишки»?

— Мудрость народная…

— А если обосновать? — в глазах Ольги даже зажглись искорки интереса. А Матвею только того и надо было. Не слишком хотелось парню, чтобы невеста сейчас переживала по поводу разговора с сестрой. Нет, девчонки не поругались между собой, когда старшая из них намекнула, что послезавтра ей придется «уйти» на казарменное положение, а до того времени хотелось бы провести немного времени с женихом. Наедине. Однако Настя, съезжая в одну из резиденций Демидовых, выглядела явно обиженной.

— Да запросто! — парень пожал плечами. — Слышала, что в народе говорят, что женской дружбы не бывает?

— Ну, допустим! — девушка лишь усмехнулась с вызовом в стиле «И только попробуй не убеди!».

Матвей сделал шаг вперед. Ничего, простит! Она даже новый его статус «в активном поиске», который он поставил в «шапку» единственной социальной сети, приняла. Правда, возможно только потому, что прекрасно знала о его страсти к снайперскому оружию и «длинным» выстрелам, и относила его вовсе не к другим девушкам, а к целям для стрельбы.

— А дружба между мужчиной и женщиной — вообще секс, отложенный на потом, верно?

— А… — Девушка сделала движение рукой, явно имея ввиду вопрос «А мы с тобой⁈».

— Че⁈ — коротко переспросил Воронцов, в той же манере призывающий хорошенько подумать, прежде чем такое… Ввиду иметь.

— А, ну да. — Ольга на секунду задумалась, что позволило Воронцову еще слегка сократить дистанцию до «цели».

— Вот и получается, что женщины — существа недружелюбные совсем…

Дистанция «в упор» заставила Ольгу вскинуть подбородок, чтобы поймать взгляд Матвея.

— Но? — спросила она с угрозой в голосе. — Твой тон «но» явно предполагает!

— Но мягкие и с сиськами!…

От шутливой пощечины парню удалось с легкостью увернуться…

— … За то и любим!

… А вот Демидовой от его поцелуя уклониться не удалось.

Впрочем, в отличие от Воронцова, здоровью которого даже легкий удар мог бы и повредить (тысячи повторений и отработок зря не проходят!), девушка уклоняться не очень-то и старалась! И, как оказалось, совершенно не зря. Примерно через час на мир она смотрела куда бодрее. Настолько, что даже письмо деду с описанием поведения любимой сестренки решила отложить до приезда на базу. И это не было «кляузой» или, как сейчас модно было говорить, «стукачеством». Если простолюдину такие вредные в социальном плане поведенческие привычки не слишком портили жизнь (ну, проживешь ты всю жизнь засранцем, так общество того и не заметить может — подумаешь, разве что, друзей поменьше будет, да семейная жизнь превратиться в ад!), то в среде аристократов, где не то что слово, а даже интонация и жест могли имели значение, подобное искоренялось на корню! А потому письмо деду о подобных выходках Настюшки писалось скорее из любви и заботы, чем из желания испортить жизнь, либо получить какие выгоды.

— Нам пора! — прервала его мысли невеста, не делая впрочем, ни малейшей попытки покинуть широкую кровать… Равно как и прикрыться одеялком, например.

— Неа, — лениво махнул рукой Воронцов. — В отличие от Настьки, Калашников понимает все гораздо лучше, а потому сегодня утром, когда я заявил ему, что хочу провести день…

— Ты — супер! — Воскликнула Демидова, мигом сев на Матвея сверху и упершись двумя руками в грудь.

— Чем займемся? — не смотря на всю внешнюю взбалмошность и раздолбайство, день Демидовой (равно как и любого другого представителя думающего о своем развитии Рода), был наполнен задачами, что ДОЛЖНЫ быть выполнены, настолько, что график становился необходимой частью жизни. Поэтому убедившись, что сегодняшний день свободен полностью, она даже несколько… Растерялась!

— Выйдем на улицу, а там посмотрим… — Заявил парень, который чувства девушки разделял вполне, но в отличие от невесты время от времени «разгрузочные дни» себе устраивавший!

— Уррра! — с криком радости (неизвестно даже насколько наигранным!) Ольга попыталась «стартануть» в новый счастливый день немедленно прямо с живота Матвея. Однако поймана была прямо во время взлета.

— Куда собралась? — с подозрением спросил парень.

Девушка же почувствовала, что если она хотела отправиться прямо сейчас, то совершила крупную ошибку, забравшись на парня голышом. Впрочем, оценив причину, Демидова решила, что «на хрен все, полчаса погоды не сделают», и взяла решение «проблемы» в свои руки…

В конце концов их впереди ждал целый долгий и свободный день!

Догадавшись, о чем думает девушка, парень прервал процесс решения проблемы, чтобы на ушко сообщить ей еще одну новость:

— У нас есть еще и завтра! — негромко прошептал он.

И выстроились воины в том же порядке, что и четырнадцать веков назад, чтобы в очередном раунде схватки умов вспыхнуло и погасло очередное сражение многовековой войны. Гордо встали друг напротив друга короли, а королевы места подле них заняли, вновь готовы «пробить диагональ», офицеры гордо возвышались над конницей, а кавалерия ждала случая броситься в атаку извечной «буквой Гэ».

— Так какая, красная или синяя, — спросил Хан, но тут же поправился. — Левая или правая?

Матвей ударил по одному из кулаков. Что ж, сегодня сражение начинать ему. За те четыре дня, что провели бойцы Воронцова и безопасники Демидовой на базе, эта партия была ровно десятой по счету. И лишь единожды парню удалось свести игру к пату. В остальных случаях хитрый татарин разбивал матвеевскую дружину и свергал короля с престола.

— Чайник поставьте, кто-нибудь! — Попросил он, не спеша делать первый ход.

— Щас, — донесся из «обеденного угла голос Михея, где они с Тунгуссом уже успели зарубиться по поводу одного из пункто трактата великого Сунь-Цзы "Искусство войны». — А заварка есть?

— Глянь вон в тех пакетах! — Посоветовал Матвей, в который раз изучая поле предстоящего сражения, будто бы черные и белые клетки могли меняться местами. — Но сахара нет!

Не озаботился парень запасом. Сам-то он пил практически любой напиток неподслащенным (сгущенка в кофе не в счет — святое!). Да и дома сей субстанции у него не водилось отроду.

— Чай нашел. А вот с чем пить — непонятно!

— У меня варенье есть, — неожиданно вмешалась в разговор усевшаяся в другом уголке Даша. — Малиновое. Будешь?

— О, цэ дило! — обрадовался Хохол так, будто ему кто сала шмат предложил, да икоркой сверху намазал.

Вообще Сашок и Михей на «военную» хитрость повелись, избрав линию общения с девушкой — вежливость и дружелюбие. Ну хоть между собой конкурировать перестали, что устраивало всех в этой комнате, что стала для обитателей базы своеобразной кают-компанией.

Банка перекочевала из сумки Даши в руки Михея.

— Угощайтесь, кто хочет! — Щедро предложила девушка, и вновь уткнулась в какую-то книгу.

Матвей пригляделся. Никколо Макиавелли. «Государь». «Прикольные интересы у нашей лисички!», — прокомментировал про себя парень, вновь вернув свое внимание на шахматную доску. Первый ход он решил пока не делать. Ровно до того момента, пока не согреет руки чашкой горячего чая. С вареньем. Малиновым. Раз уж рыжая расщедрилась!

— Война — это путь обмана, — процитировал Михей строки «Искусства войны». — Поэтому, если ты способен, показывай противнику свою неспособность. Когда должен ввести в бой свои силы, притворись бездеятельным. Когда цель близко, показывай будто она далеко; когда же она действительно далеко, создавай впечатление, что она близко.