Один из полицейских отвязывал от катера морского подразделения лодку Трасков, и я вызвался доставить ее к эллингу, откуда будет легче забрать. Последовали короткие переговоры по рации, но у полицейских были более важные дела, чем буксировать хозяевам их судно.

— Уверены, что справитесь? — спросил меня сержант, глядя на белые гребешки катящихся по устью волн.

— Я же только вдоль берега.

— Ладно. Но не лезьте на большую воду. — Он взглянул на хмурое небо. Вода катилась с его желтой непромокаемой куртки. — В сизигийный прилив погода все время ухудшается, и только потом становится лучше. Нам приказано в течение часа всех эвакуировать из форта, независимо, закончили они свои дела или нет. Не забирайте мористее, иначе может унести.

Я пообещал, что не буду, но, если честно, мне было наплевать на погоду. В юности приходилось плавать в условиях и похуже. Мне не придется бороться с отливом — прилив будет на моей стороне. Мотор завелся со второй попытки, и как только я отвалил от стенки, почувствовал, как меня подхватило течение. И хотя был к этому готов, чуть не растерялся, когда суденышко взбрыкнуло, пытаясь выйти из-под контроля. Но затем повернул нос в нужную сторону и повел в устье.

Там стало легче: качка была сильнее, чем я предполагал, но не настолько, чтобы перевернуть мою скорлупку. Я радовался, что появилось дело, чтобы занять мысли, а монотонный ритм волн действовал гипнотически. Поднимаясь и опускаясь вместе с суденышком, я позабыл обо всем, кроме одного — держать нос по курсу. Но вот в стекловолоконный борт ударила волна выше других, и я вздрогнул — в голове снова прокатилось эхо ружейного выстрела.

И оцепенение тут же прошло. Я полной грудью втянул брызги солоноватой пены, и на меня обрушилось все, что недавно случилось. Сколько же требовалось переварить! Откровение о Лео Уиллерсе, мое отстранение от расследования, неопределенность с Рэйчел. И все это меркло на фоне убийства Ланди. Ощущение было таким, словно я получил удар под дых. Что бы ни говорила Кларк, некто неизвестный приплыл в форт с целью уничтожить всех, кто там находился. Этот человек уже убил четверых, и по крайней мере двое из них были виноваты только в том, что оказались в неподходящее время в неподходящем месте. И вот теперь, когда Лео Уиллерс исключен из числа подозреваемых, мы понятия не имели, кто все это совершил.

Или зачем.

Увлеченный размышлениями, я чуть не пропустил вход в бухту. Увидев, как быстро он приближается, направил лодку в его сторону, но недооценил силу прилива. Мотор взревел, когда я прибавил газу и повернул румпель, чтобы компенсировать снос. Теперь волны били мне в борт. Пришлось вцепиться в скамью, когда в мою скорлупку ударила особенно большая, обдав брызгами и чуть не перевернув. Когда лодка выпрямилась, я огляделся и увидел, как сильно ухудшилась погода: по устью, накрывая верх песчаных отмелей, катились растрепанные волны, уровень воды стремительно повышался. Я слишком задумался, чтобы принять серьезно предостережения полицейского, но больше не мог их игнорировать.

Горло устья проносило мимо с пугающей скоростью. Не было другой возможности в него попасть, как подставить борт разгулявшимся волнам, и я снова чуть не перевернулся. Смахнул пену с глаз и направил нос так, чтобы иди в одну линию с приливом. Но теперь не попадал в бухту и с этим ничего не мог поделать. Оглянувшись, оценил ритм набегающих волн и повернул круче. Лодку кренило, но мне удалось направить нос по волнам.

Это означало, что я одновременно боролся с мощью моря и ветра. Мотор работал в полную силу, но суденышко, прыгая с одной волны на другую, почти не продвигалось к цели, и я уже подумывал, не плыть ли в другое место устья или не пристать ли к ближайшему берегу. Но вот обрамляющая вход в бухту стелющаяся под ветром трава стали ближе, и я оказался в относительном затишье.

Болтанка была сильной, но не шла ни в какое сравнение с той, что я испытал на открытом пространстве. Стерев с лица морскую воду вперемешку с дождем, я ощутил вкус соли и ослабил хватку на румпеле — прилив нес лодку в нужном направлении, и больше не требовалось тратить столько усилий. Вода поднялась очень высоко: лизала песчаные отмели, заливала окрестные поля, но пик прилива еще не наступил.

Я знал, что море заливает эту местность, видел на деревьях и домах отметины наивысшего уровня, но убедившись воочию, поразился, как быстро происходит наводнение. Погода была не так уж плоха: по сравнению со штормом, в который я однажды попал в Атлантике у Внешних Гебридских островов, это был просто шквалистый ветер. Но Гебриды представляли собой крепость из скал и камня, в то время как здешняя низина была подвластна любым капризам морской стихии.

Как в этот момент. Управляя лодкой в протоке, я едва узнавал пейзаж. Песчаные дюны превратились в крохотные острова, тростник и высокая трава выглядывали из покрытой зыбью воды. Темнело, и остатки света скрадывали дождевые тучи.

Но я был почти у цели, хотя по-прежнему не мог представить, что буду делать, когда вернусь в эллинг. И словно подчиняясь моей мысли, зазвонил телефон. Я убавил газ, позволяя приливу нести меня к берегу, и достал трубку из кармана.

Это была Рэйчел.

— Я получила ваше сообщение, — сказала она. Ее голос прерывался из-за плохой связи.

— Хотел узнать, как у вас дела. Вернулись домой?

— Да. Взяла такси после того, как дала показания. Где вы? Я почти вас не слышу.

Я повернулся спиной к ветру, защищая трубку.

— В протоке. Веду лодку в эллинг.

— Вы решились плыть в такую погоду?

— Осталось недолго. — Я запнулся, избегая столкновения с кустом, который, видимо, рос на берегу, откуда его вырвало и понесло потоком. — Что мне делать с лодкой?

— Ничего особенного. — Ее голос звучал расстроенно. — Просто оставьте там. Вы слышали?

Я растерялся, сначала решив, что она говорит о Ланди. Но затем понял, что речь не о нем, а о чем-то другом.

— Что слышал?

Голос Рэйчел пропал, затем возник снова.

— Полицейские увезли на допрос Эндрю.

Боже, подумал я, Кларк времени не теряет.

— Он, кажется, встречался с клиентом. Может тот подтвердить, где находился Траск?

— Клиент в последний момент отказался. Эндрю все равно поехал в Эксетер, но никого не нашел, кто бы мог подтвердить его алиби. Господи, его взяли на глазах Джемми и Фэй. Вы знали об этом?

— Разумеется, нет, — ответил я, корректируя курс лодки.

— Точно так же, как не знали о Марке Чэпле.

Я смотрел на плещущуюся под ногами грязную воду, слишком измотанный, чтобы отвечать. Но Рэйчел быстро продолжала:

— Я не должна была так говорить. Но я больше не понимаю, что происходит вокруг. Все время думаю о том, что случилось раньше. А теперь вот это. Конца этому не видно.

С капюшона капала вода и холодными ручейками стекала по рукаву. Я никак не мог придумать, что сказать.

— Заехать к вам?

— Лучше не надо. Фэй взбудоражена, а Джемми просто вышел из себя, когда уводили Эндрю.

— Тогда завтра. Я вам позвоню.

Кларк это не понравится, но если меня отстранили от расследования, мое поведение больше ее не касается. Наступила пауза. Я решил, что пропал сигнал, но Рэйчел продолжала:

— Что вы делаете вечером?

Я так далеко не заглядывал. Не мог заставить себя уехать в Лондон. Но от эллинга больше ключа не имел. Однако даже если бы имел, не факт, что при таком подъеме воды квартиру не затопит. Берега прорывало, и отдельные ручейки и потоки сливались в целое водное пространство со своими более мелкими протоками и омутами. Я оглядел округу — истинные масштабы затопленной поймы уже скрывали опускающиеся сумерки.

— Я найду, где остановиться.

— Хорошо, только если такое будет продолжаться, дороги вокруг станут непроезжими. Будьте осторожны.

Я обещал и, прежде чем спрятать телефон под водонепроницаемой курткой, смахнул с него капли дождя. По крайней мере, Рэйчел, Фэй и Джемми в безопасности. Траск строил свой дом с расчетом на подобные катаклизмы: как бы высоко ни поднялась вода, бетонные опоры не дадут его затопить.