— Так куда вас проводить, любезная Дарья Сергеевна? — поинтересовался князь, жестом подзывая официанта.

Он расплатился и выжидательно посмотрел на неё.

— Куда? — саму себя спросила та. — В гостиницу, наверное…

Она не знала, почему вдруг очутилась в Санкт-Петербурге, но отлично помнила гостиницу, в которой всегда останавливалась. Хотя эти маленькие нестыковки вовсе не помешали развитию отношений Дарьи Сергеевны и Петра Афанасьевича.

И вот уже Даша увидела новую картинку виртуального «фильма», где князь Загорский делал предложение своей возлюбленной.

— Любезнейшая Дарья Сергеевна, вы согласны составить моё счастье и выйти за меня замуж? — спрашивал князь, протягивая ей великолепное старинное кольцо.

— Да, Пётр Афанасьевич, согласна… — смущённо улыбнулась Дарья Сергеевна, примеряя подарок.

Эти несколько дней в Санкт-Петербурге были для неё самыми счастливыми. Она не ожидала получить предложение руки и сердца так скоро, но была этому безмерно рада. Теперь, после помолвки, надо было готовиться к свадьбе. И в таком приподнятом расположении духа Дарья Сергеевна вернулась в своё имение, где, как оказалось, произошли крутые перемены.

— Дарья Сергеевна, все ваши распоряжения выполнены, — после приветствий с поклоном доложил управляющий. — Большая часть вольных передана крестьянам… Осталось ещё немного. И строительство школы с больницей идёт полным ходом… Я лично слежу за этим.

— Что-что? — ошарашенно уставилась на него княгиня. — Порфирий Михайлович, я вас не понимаю…

Теперь настала очередь управляющего бросить недоумённый взгляд на хозяйку.

— Позвольте спросить, что именно вам непонятно? — осторожно поинтересовался он и почувствовал в груди неприятный холодок.

— О каких вольных для крестьян вы только что упомянули? — в голосе Дарьи Сергеевны зазвучали властные нотки. — И о каком строительстве идёт речь?

— Ну как же… — испуганно отступил Порфирий Михайлович. — Перед отъездом вы изволили приказать как можно скорее осуществить выдачу вольных крепостным, а также продолжить строительство школы для крестьянских детей и больницы для бедных… Ваше пожелание было — довести эти дела до конца… Мы стараемся, и большая часть работ уже выполнена…

— Что вы такое говорите, Порфирий Михайлович? — еле слышно проговорила хозяйка, но у управляющего от её тихого голоса мороз пошёл по коже. — Вы бредите? Как я могла поручить вам выдачу вольных крепостным? С какой стати? И школа с больницей… Не могла я этого приказать!

— Да как же так… — побледнел несчастный Порфирий Михайлович. — Приказали ещё раньше и велели взять средства из вашей казны… У меня все отчёты имеются, копеечка в копеечку… Желаете ознакомиться?

— Вы что, с ума сошли? — вдруг вскричала Дарья Сергеевна, и её голос зазвенел, как натянутая струна. — Или надо мной издеваетесь?

Управляющего, казалось, вот-вот хватит удар. Он знал, что его хозяйка любит всякие розыгрыши, но не до такой же степени… И стал беспомощно озираться по сторонам, словно в поисках пути к отступлению. «Чувствовал я — что-то здесь не так… — с тоской подумал Порфирий Михайлович. — Хозяйка, когда затевала эти дела, показалась очень странной… Надо было ещё тогда брать расчёт… А теперь не сносить мне головы…»

Картинка виртуального «фильма» сменилась, и Даша увидела, как князь Загорский успокаивает Дарью Сергеевну.

— Душа моя, как же так? Неужели ты ничего не помнишь? — удивлённо спрашивал он.

— Да не могла я такого приказать! — чуть не плача жаловалась ему Дарья Сергеевна. — Этот управляющий или плут, каких свет не видывал, или у меня что-то с головой… Я вот и того, как вдруг оказалась в кафе, где мы познакомились, не помню… И что мы говорили друг другу тоже не помню… Разве такое может быть?

— А ты хорошо себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил князь.

— В том-то и дело, что хорошо! — с отчаянием вскричала Дарья Сергеевна.

— Главное, чтобы ты была здорова… — озабоченно заметил Пётр Афанасьевич. — А провалы в памяти случаются… Может, переволновалась или очень устала… В любом случае, у нас скоро свадьба, и всё это утрясётся…

— Как это — утрясётся? — снова возмутилась его невеста. — У меня в крепостных всего треть крестьян осталась, а остальные уже свободные люди… Опять же, такие затраты на школу и больницу… Это всё мой управляющий! Я его в каторге сгною!

— Брось… — поморщился князь. — Не похож он на плута, уж у меня глаз намётанный… И потом, какая ему польза от этого вранья? Если бы управляющему нужны были деньги, он бы давно сбежал с ними в твоё отсутствие, а тут — подробный отчёт обо всех расходах…

Дарья Сергеевна удручённо молчала.

— Знаешь что? — вдруг проговорил Пётр Афанасьевич. — Мой тебе совет — оставь всё, как есть…

— Шутишь? — не поверила своим ушам Дарья Сергеевна.

— Вовсе нет… — покачал головой князь. — Всё равно скоро наша свадьба, и ты станешь княгиней Загорской… Зато о тебе навеки останется добрая память — школа и больница для бедных… Мало кто из нынешних помещиков до этого додумался… Не разрушать же их, раз деньги уже потрачены…

— А вольные? — Дарья Сергеевна смотрела на него во все глаза.

— А что — вольные? — философски заметил Пётр Афанасьевич. — Ну сколько крестьян ты освободила? Не так уж и много… Пусть себе живут свободными, если смогут… Большинство из них ведь даже не представляют, как им распорядиться этой свободой, и остаются на насиженных местах… Просто я знаю, такие попытки бывали и раньше… И скажу тебе по секрету, в верхах уже обсуждается законопроект об отмене крепостного права…

— Неужели? — округлила глаза Дарья Сергеевна.

— Именно так, — подтвердил князь. — Конечно, это будет нескоро, ещё пройдёт не один год… А ты окажешься в числе первых — такая гуманная передовая барыня…

Вот, оказывается, как обстоят дела! Пётр Афанасьевич — прямо кладезь мудрости. Дарье Сергеевне пришлась по душе его идея насчёт передовой барыни. И она решила последовать совету жениха, тем более что в связи с предстоящей свадьбой на душе у неё пели птицы, и вовсе не хотелось устраивать экзекуции.

Перед глазами Даши в ускоренном темпе промелькнули картинки свадьбы Дарьи Сергеевны и князя Загорского, её переезд к мужу и счастливый медовый месяц. А вот уже новоиспечённая княгиня Загорская готовилась к появлению на свет своего первенца — роды прошли благополучно, мальчик родился здоровым и крепким и рос на радость родителям. А скоро и дочка подоспела. Супруги Загорские были безмерно счастливы и не собирались останавливаться на достигнутом.

О Дарье Сергеевне, действительно, осталась добрая память — много лет бедняки с благодарностью вспоминали барыню, которая подарила им больницу и школу, где они лечились и учили своих детей. А уж те, кто обрели свободу ещё до отмены крепостного права, её просто боготворили и рассказывали внукам о том, как милосердная хозяйка просто так, безо всяких условий, вручила им вольные, освободила от оброка и позволила кормиться на своей земле.

Управляющий, который поначалу порывался взять расчёт, впоследствии решил остаться и следить за её имением. На это его уговорила сама Дарья Сергеевна, неожиданно сменившая гнев на милость. Она прикинула и согласилась с доводами жениха насчёт управляющего — тот, действительно, был честным человеком и многие годы служил ей верой и правдой. Такими людьми не разбрасываются. А вдруг новый управляющий окажется мошенником, разорит её и исчезнет? Вполне возможно, ведь теперь она будет жить у мужа и не сможет каждый день контролировать состояние дел.

— Я была бы очень признательна вам, Порфирий Михайлович, если бы вы после моего отъезда взяли тут всё в свои руки… — с непривычной мягкостью в голосе проговорила хозяйка. — Видите ли, никому, кроме вас, я не могу доверить имение… А мне скоро придётся отсюда уехать. Но вы же будете присылать мне отчёты — такие же исчерпывающие, как и всегда?

— Благодарю вас за доверие, Дарья Сергеевна, — поклонился тот, польщённый вниманием хозяйки. — Конечно, вы всегда можете на меня рассчитывать.