Облачный этап Кодекса Стража Поднебесной становился всё ближе и ближе. После достижения последнего Сима мог серьёзно задуматься о создании собственной техники. Далеко не все воины были как Лу Инь, которая сотворила искусство в начале культивации. Большинство предпочитало пройти как можно дальше по уже протоптанной тропинке, прежде чем прокладывать свою дорогу — так было проще.

Между делом Сима заметил, что не только он сам изменился благодаря Небесному испытанию Лу Инь. Определенные перемены претерпела и Тай, и демонический клинок, который, немного помявшись, тоже присоединился к их карточным турнирам, и даже загадочный металлический куб, трансформация которого была наиболее занимательной.

Молнии Тай стали бить немного сильнее, демонический клинок ещё немного заострился, но самую грандиозную трансформацию прошёл загадочный куб.

Раньше он мог увеличиваться в десять раз, настолько же уменьшаться, медленно, как улитка, перемещаться с места на место и едва ощутимо дрожать, когда смеётся или пытается что-либо сказать. Теперь же его потенциальные размеры достигли тридцатикратного значения, так что он вполне мог раздавить небольшой холмик — раздавить до состояния тоненького диска, ибо между делом куб стал таким тяжёлым, что даже Сима с трудом мог его приподнять. Обычного магистра Формирования он и вовсе обратил бы в лепёшку, что было особенно страшно на фоне того обстоятельства, что куб научился… летать.

Летать. Прямо посреди воздуха. Не очень быстро, благо, но и не медленно. Можно представить себе реакцию заурядного воина, если за ним погонится такое создания. При мысли об этом Сима невольно перекрестился и воспретил себе мухлевать во время карточных турниров (впрочем, стоит ему попытаться это сделать, и Тай, которая выступала в роли неформального судьи, обрушит на него молниеносную кару).

Осваивать с помощью куба Телесную Технику Стража Поднебесной тоже стало немного проще, и Сима был уверен, что уже совсем скоро сможет использовать последнюю, чтобы временно обрести силу Облачного этапа. Для этого, правда, всё ещё нужно было немного потренироваться, но чего-чего, а времени на тренировки у него было более чем достаточно…

Регулярно Сима проверял состояние Лу Инь и даже общался с ней (перед этим получив заверение Гинь, что его болтовня не должна была отлечь её от постижения тайн мироздания), прямо как в кино, когда герои разговаривают с персонажами, которые находятся в коме. Ещё он протирал её от пыли (в рамках приличия и под пристальным надзором Тай) и мыл волосы.

Так, незаметно, пролетели одиннадцать месяцев. К началу двенадцатого Сима серьёзно заволновался, что Лу Инь вообще не успеет проснуться, прежде чем закончится действие временного кармана, и стал тревожно наматывать круги по чёрному пространству, как вдруг, в самую последнюю неделю, глаза девушки наконец открылись.

Поморгали.

— С пробуждением, Лу Инь, — сказал Сима, который немедленно бросился к её кровати.

— Здравствуйте, — осматриваясь по сторонам сказала девушка.

— Теперь ты знаешь кунг-фу?

— Ах?

— Отсылка на…

— Матрицу. Я помню, — сказала Лу Инь. — Мне, эм, понравился этот рассказ. Вам нужно его записать.

Сима хмыкнул. Во время своих прикроватных монологов он рассказывал спящей Лу Инь (и прочей компании, которая собиралась вокруг него, точно голуби вокруг старика на скамейке) сюжеты знаменитых фильмов, немного их адаптируя.

Конкретно Матрица в его пересказе представляла собой гигантскую формацию, в которой божественные артефакты, обретшие собственный разум, держали в заточение человеческие души, — в итоге герой, Не О, смог подчинить последнюю и стал избранным, к великому недовольству Тай, которая болела против человеков.

— Эм, а у это истории есть продолжение? — спросила девушка, приподнимаясь с кровати и поправляя свои волосы.

Сима улыбнулся и ответил:

— Нет.

…

…

…

После этого Лу Инь рассказала Сима, что случилось после того, как она прошла через пространственный разлом. Рассказ получился непродолжительным, ибо девушка почти сразу потеряла сознание. Она не знала, что в итоге произошло с Эр Цинем и правда ли оказалась в Пурпурной пустыне.

В итоге, просто на всякий случай, Сима попросил Тай временно составить ей компанию, когда время действия временного кармана закончится. Если Лу Инь действительно забросило в другой мир, населённый первозданными духами, с помощью девочки ей будет немного проще завоевать доверие последних. Тай была не против. Настолько, что Сима горько улыбнулся, когда она заявила, что «не против» совсем к нему не возвращаться.

Что тут сказать: цундере.

Последующая неделя оказалась одновременно самой длинной и мимолётной за время нахождения внутри кармана. Длинной — потому что ни Сима, ни Лу Инь больше не тратили время на тренировки; мимолётной — потому что Сима неожиданно понял, что ему нравилось находиться в компании девушки, это было приятно, а потому время летело совершенно незаметно.

Последние сутки они провели в разговорах, старательно избегая тему грядущей разлуки. Когда же время было почти на исходе, Сима цокнул языком, выдавил улыбку и сказал единственную фразу:

— До встречи.

— Ах, до встречи, — кивнула Лу Инь.

Бежали последние секунды. Вдруг, наблюдая за сосредоточенным и напряжённым лицом Лу Инь, Сима испытал дурное предчувствие. Как будто мрачная тень, черней, чем когда-либо раньше, ожидала их прямо за горизонтом. В этот момент он почувствовал сильнейшее желание схватить Лу Инь, но тут мелькнула вспышка, и девушка исчезла вместе с чёрными стенками пространственного кармана.

Сима вновь очутился посреди каменистой долины, с которой открывался вид на великие горы и пространную речную дельту, что переливалась в лучах полуденного солнца.

Сперва он стоял неподвижно, всё ещё чувствуя странную тень на горизонте. Затем выбросил зловещее предчувствие у себя из головы и направился в деревню, чтобы справиться о местоположении ближайшего города. Он уже спрашивал об этом день тому назад, но для Сима прошёл целый год, а потому разумеется он всё забыл, к лёгкому удивлению жителей деревушки, которые бросали на него странные взгляды.

Наконец он достал из Кольца хранения небольшую баржу и пустился в длинную дорогу…

Вскоре Сима обнаружил, что даже первый этап его плана, сесть на корабль и отправиться в Храм Тысячерукой Бодхисаттвы, выполнить было намного сложнее, нежели он предполагал.

Великая граница между регионами протянулась на многие миллионы километров, покрытые мириадами гор, в прорезях среди которых теснились редкие долины. Сима очутился посреди одной из них. Он был не за пределами границы, но прямо НА ней и, как следствие, у него возникло множество проблем.

Не просто так товары из других регионов считались большой редкостью даже среди Королевских и Небесных фракций. Граница была почти непреступной. Каждые несколько десятков километров встречались новые кордоны, укреплённые защитными и наблюдательными формациями.

Пограничники были дикими, как голодные собаки, и готовы были обглодать его до костей. Сима недостаточно было доказать свою принадлежность к Храму Тысячерукой Бодхисаттвы. Приходилось отвечать на вопросы, заполнять бумаги и так далее. Когда же его наконец выпускали на волю, достаточно было пролететь всего пару десятков километров, и весь этот бюрократический ад начинался по второму кругу.

Снова и снова Сима карабкался из темницы для нарушителей в камеру для допроса, затем в комнату для подозрительных гостей и лишь потом — на свободу.

Причём Сима ещё повезло. Если бы его забросило на пару тысяч километров южнее, на земли Чёрного клана, вернуться на Восток было бы совершенно невозможно. А так, пускай со скоростью улитки, которая карабкается в гору, но за три недели он всё же оказался на свободе.