— Я тоже всегда был в восторге от твоего общества, элементаль, — парировал Ферро, поднимаясь из кресла.

Начертив огнём вокруг нас троих круг, «повёл» порталом к одному заброшенному святилищу, о существовании которого узнал из архивов. Точнее, это официально оно считалось давным-давно покинутым, а на самом деле выглядело так, словно не было тех столетий, превративших его в руины. Впрочем, удивление быстро прошло, стоило лишь нащупать следы Вилетты и Бриза. Они тайком восстанавливали развалины, чтобы, собрав все кольца Лаэтанна, подчинить себе абсолютно все Источники. С одной только поправкой: их помощники, получившие артефакты и завладевшие Источниками своих стихий, должны были быть принесёнными в жертву, чтобы передать всю мощь единственному «повелителю». Так что Дерек Норенхайт тоже должен был пролить свою кровь на каменном алтаре, к которому мы сейчас приближались. Опустившись перед ним на колени, осторожно пристроил Лару на одной руке, чтобы вторая оказалась свободной, и обратился к Ферро:

— Достань, пожалуйста, из моих карманов нож и футляр с кольцом.

Как только поручение было выполнено, я сделал надрез на левой ладони Лары, а затем на обеих своих. Потом переплёл наши пальцы, чтобы раны соприкоснулись, и вытянул вперёд так, чтобы полученный «замок» оказался прямо над центром алтаря. Правой рукой коснулся камня и начал читать заклинание, параллельно вспоминая, как Лара ответила мне согласием на предложение стать моей женой. Ферро едва успел подхватить нож и стереть с него все следы. Тоненькая струйка из разрезов потекла вниз, впитываясь в алтарь. Вначале ничего не происходило, но потом под правой каменная поверхность стала теплеть, а из центра потянулись вверх два небольших магических потока: синий и красный. Замерев друг напротив друга, они начали сближаться, а затем закручиваться между собой, то сливаясь, то разделяясь. В конце этого странного «танца» двух стихий внутри красного потока вспыхнул синий лепесток, а контуры засверкали голубыми искорками, сияющими ослепительным бриллиантовым блеском. С синим всё получилось с точностью до наоборот. Затем оба потока оторвались от алтаря и устремились к нам с Ларой, опутывая соединённые между собой руки. Я не прерывался ни на мгновение, а дойдя до нужной фразы, кивнул Ферро и, расцепив пальцы, надел девушке кольцо, окончательно подтверждая, что беру её в жёны. Потоки втянулись в наши ладони, не оставив от разрезов ни малейшего напоминания. Солнце окончательно скрылось за горизонтом.

Лицо Лары начало приобретать живые краски: лёгкий румянец коснулся её щёк, а губы заалели. Ресницы девушки дрогнули, а затем глаза удивлённо распахнулись.

— Эйден?! Я умерла и явилась к тебе бесплотным духом, или мне снится чудный сон?

— Нет, любимая. Ты жива и всё это происходит наяву, — я аккуратно обнял Лару, а затем поцеловал, как ещё ни разу в жизни.

— Кхм... Совет вам да любовь. И детишек побольше. Не помню, чего там ещё принято на свадьбах желать, — вторгся извне недовольный голос Ферро. — Но мне кажется, что нам пора отсюда убираться.

— Ферро, вы с Роуром настолько похожи в своей любви побрюзжать, что даже умереть спокойно не давали, споря до хрипа возле моей постели. Так, погодите... Свадьба? — Лара посмотрела вначале на меня, потом на красующееся на её пальчике кольцо, а затем на целителя.

— Ты вроде как не против была стать моей женой.

— Нет, конечно, нет. Вернее, да, я согласна стать твоей супругой. Но...

— Я тебе потом всё объясню. Ферро прав: нам с ним осталось завершить ещё одно дело, прежде чем отправиться домой, — стараясь не качаться от слабости, вызванной ритуалом, я поднялся и вынес Лару из святилища. Усадив её на расстеленную поверх травы свою куртку, я вернулся к входу.

— Уничтожаем? — деловито поинтересовался Ферро, поддёргивая рукава мантии к локтям.

— Без вариантов.

Огонь — это жизнь, некромантия — магия смерти и оборотная сторона целительства, но при этом её неизменная составляющая. Мы одновременно ударили с Ферро по святилищу, разрушая его до основания, чтобы больше никогда никому не пришло в голову использовать кольца Лаэтанна во вред. Мастер создавал их для того, чтобы время от времени те, кто заключили договоры с Источниками, могли урезонить их, если соглашение вместе с привязками не помогали. Но однажды нашёлся «умник», обнаруживший, что можно их использовать совершенно по-другому: наделить безграничной властью кого-то одного, объединив все стихии. Тогда ему не помешали, а кольца разобрали на части за ненадобностью и опасений повторения истории. Какие-то из них продолжили храниться в семьях под строгим надзором, другие оказались в Королевском хранилище артефактов, но так как попадали туда в разное время, то были описаны в разных каталогах. Желание Бриза сделать из Вилетты сильного мага воздуха и послужило началом их поисков оставшихся артефактов.

— Лара, пойдём домой?

Последнее, что я помнила: как Роур залез ко мне на кровать и протянул чешуйку. Как оказалось, огненные элементали появляются на свет покрытыми такими от головы до кончика хвоста. По прошествии второй сотни лет жизни чешуя отваливается, а вот её ценность в некоторых кругах является запредельной, так как обладателю даже одной чешуйки становится не страшен не только огонь, выпускаемый элементалем, но даже жар его тела. Видя, как мне плохо и что постоянно мёрзну, Роур хотел хотя бы немного меня согреть,но боялся обжечь, если не успеет вовремя снизить свою температуру. А потом мне стало совсем паршиво, лишь сквозь полузабытье слышала, как пришёл Ферро, потом его перепалки с элементалем... Пришла в себя, уже будучи женой Эйдена. Не могу сказать, что всю жизнь мечтала о роскошной или, наоборот, скромной свадьбе в узком кругу друзей, но очнуться с обручальным кольцом на пальце было весьма неожиданно. Эйден рассказал мне обо всём, что я пропустила, как только мы вернулись домой, в Сторнвуд. Ферро попрощался с нами обоими, не забыв отпустить шпильку в сторону Роура, что, несмотря на все надежды элементаля, является «нетеряющимся».

Логически завершив к обоюдному удовольствию начавшийся в святилище ритуал, на следующий день мы с Эйденом узаконили свои отношения у местного храмовника, чтобы больше ни у кого не возникло желания прибрать к рукам кого-то из нас. После всех злоключений муж настоял на том, чтобы в ближайшие дни я не напрягалась, несмотря на то, что чувствовала себя просто превосходно. Так как время, отпущенное Его Величеством для составления подробного отчёта стремительно утекало, мы переместились в кабинет. Я снова расположилась на диване, а Эйден сосредоточенно строчил по бумаге. К вечеру он отправился во дворец, а я стала ждать его возвращения, уговаривая Роура, чтобы допустил меня всё-таки к плите, так как голодный мужчина всегда злее сытого. Пришлось даже пригрозить ему закваской. Обозвав меня наглой шантажисткой, он всё-таки смилостивился и согласился на блины со сметаной и вареньем.

А вот на следующий день нас с Эйденом ждал не очень приятный сюрприз, так как из дворца пришло требование немедленно явиться обоим к королю. Как ни странно, но первой пригласили пройти в кабинет Его Величества. Изобразив, как могла, нечто среднее между книксеном и реверансом, я замерла, ожидая, когда король разрешит выпрямиться.

— Здравствуйте, госпожа Морлей, в девичестве Корн. Ну, будет вам...

Я приняла исходное положение, не забыв опустить глаза, как советовал Эйден.

— Я пригласил вас, чтобы решить один серьёзный вопрос. Ввиду того, что род Норенхайт пресёкся, а оставлять на юге бесхозные земли недопустимо, чтобы не возникло распрей между соседями по поводу раздела, вам, как имеющей некоторое отношение, пусть и совсем косвенное к этой семье, необходимо принять во владение наследие рода. А также снова подчинить себе их родовой Источник. Я читал допросные листы бывшего графа Норенхайт и докладные записки инквизиторов, присутствовавших при его аресте. Однажды вам уже удалось договориться с Источником, думаю, не составит труда сделать это снова. Вам есть что сказать по этому поводу, госпожа Морлей графиня Норенхайт?