— Да, ты права.

Обед прошёл в абсолютном молчании, что меня более чем устроило. Как-то не хотелось затрагивать ни тему спасения Эйдена, ни того, что последовало после этого, иначе так окончательно можно погрязть в самобичеваниях. Жизнь продолжается, нужно только не забывать её уроков, сделав правильные выводы. Так вышло, что я первой закончила обедать и принялась составлять грязную посуду в раковину.

— Лара, мне нужно будет уехать по служебным делам.

— Да, вы предупреждали, — я забрала опустевшую тарелку.

— Поэтому завтра утром мы наведаемся на рынок...

У меня в глазах моментально потемнело, а в ушах запульсировала кровь. Звон разбившегося фарфора не я услышала, равно как не заметила и того, что тарелка выскользнула из моих рук. Сознание вроде не теряла, но пришла в себя уже сидящей в кресле, когда опустившийся передо мной на корточки Эйден аккуратно заставил обхватить пальцами кружку с тёплой водой, бережно прижав их своими ладонями для надёжности. Он что-то говорил, судя по медленно шевелящимся губам, но голос едва был слышен. Словно пробивался через толстый слой ваты. Я никак не ожидала от себя, что меня настолько может накрыть паника.

Ведомые Эйденом руки поднесли кружку к губам, и только сделав несколько глотков, смогла почувствовать себя в относительном порядке.

— Лара, не пугайся, я буду рядом. Никто тебя не сможет обидеть.

— Лучше бы меня вообще никто не смог увидеть... Вы же как-то смогли меня незаметно вынести из Гренхолда. Может, завтра также можно будет сделать? — я с мольбой посмотрела на Эйдена, надеясь на положительный ответ.

— Накрыться чарами невидимости можно, только спрятаться от самой себя не выйдет. Если завтра я воспользуюсь ими, то, когда тебе понадобится выйти из дома одной, ты попросту не сможешь этого сделать, так как повторится то же самое, что и несколько минут назад. Я до этого несколько раз замечал, как ты реагировала на вероятность оказаться на улице среди белого дня. Чем дольше ты будешь отгораживаться от внешнего мира, тем сложнее будет потом покинуть эти стены. Если так получится, что столкнёшься с тем, кого опасаешься, то даже убежать не сможешь: страх скуёт тебя по рукам и ногам, — Эйден забрал кружку, но не стал ставить на стол или относить в раковину. Просто терпеливо ждал.

Я умом понимала, что он прав, но снова переступить через себя, как после истории с хлыстом и лошадью, было сложнее. Уже сложнее. Там, в жилище деда Гонро, даже зная, что в первые дни за мной присмотрят Роб или Томас, сходила с ума от страха, перемежающегося с апатией. Если Эйдену придётся задержаться по служебным делам, то мне придётся выйти из дома, чтобы купить еды. Где я окажусь после очередного приступа панической атаки? Как минимум, за решёткой. Вопрос только какой: тюремной, как неопознанной личности, потерявшей сознание прямо на улице и неспособной указать дом, в котором живу, или аналоге психушки? Я несколько раз вдохнула, а затем выдохнула, прежде чем смогла выпрямиться, так как всё это время сидела, согнувшись буквально пополам и вцепившись руками в волосы.

— Только до рынка?

— Да, Лара, только до рынка, как и говорил ранее.

Эйден снова протянул мне кружку, но я покачала головой.

— Хорошо. Простите за разбитую тарелку, я сейчас приберу осколки.

— Ничего страшного, но я лучше уберу всё сам, чтобы не порезалась. Вдруг снова слабость проявится.

Порезаться... Осколки... Бутылка! Я вскочила на ноги и едва не снесла Эйдена, собирающего куски тарелки с пола.

— Лара, что случилось?

Опустившись на колени, я полезла в одну из тумб, вынимая поочерёдно всё, что попадалось под руку:

— Ничего, так, найти кое-что хочу. Да где же она?

На полу уже громоздилась целая шеренга из горшков, банок, мисок, а нужная бутылка из-под масла всё не находилась, хотя точно помню, что убирала её именно сюда.

Эйден ссыпал последние осколки в чан с отходами и подошёл ко мне:

— Может, я чем-то могу помочь? Что именно ты ищешь?

Вынырнув из недр тумбы, я плюхнулась на пятую точку и сдула со лба вечно выбивающуюся из косы прядку:

— Бутылку из-под масла. Вы, когда меня привезли сюда, не смогли снять накладку с поддельным шрамом. Я тогда налепила её на бутылку с маслом, а потом убрала её в эту тумбу.

Эйден виновато отвёл глаза в сторону, а потом тихо произнёс:

— Лара, её больше нет. Случайно разбил и выкинул вместе с приклеенной накладкой, потому что именно под ней произошёл раскол, и я побоялся, что мелкие кусочки вопьются в кожу, если попытаешься её снова на себя прилепить.

Что такое не везёт и как с этим бороться... Так, в конце концов, даже Роб сказал тогда, что «дядюшка Дерек» искал полупрозрачную нимфу, а я на неё ни по возрасту, ни по объёмам не похожу. Стараниями Эйдена более-менее вернуться к нормальному своему весу смогла. Значит, шансы, что меня узнают — минимальны. Норе было почти восемнадцать, когда я оказалась в её теле, но больше шестнадцати на вид ей нельзя было дать. Сейчас мне условно двадцать пять лет. Действительно, мало ли на свете похожих девушек. А вот страх или робость могут меня выдать с головой: незнакомым девушкам нечего пугаться незнакомых мужчин до такой степени.

— Ладно, мир не рухнул. Значит, пойду так. Хуже уже точно не будет.

Удивлённый резкой переменой в моём настрое, Эйден подал мне руку и помог подняться с пола. Пока я сообразила, что надо бы убрать вытащенную из тумбы посуду, её уже затолкали обратно. Даже дверца смогла закрыться, хотя у меня в этом были большие сомнения.

Остаток дня и весь вечер Эйден показывал и рассказывал, какие травы, где брать, какие отвары из них могут пригодиться, если оставленные им запасы вдруг иссякнут. Под конец хотелось просто вытянуться в струнку и отрапортовать, что запомнила всё и учту на будущее. Хотя мозги кипели так, что лобная и теменная кости едва не подпрыгивали вверх, как крышечка на чайнике. Только услышав от него, что в случае чего всегда можно уточнить у Роура, поняла, что таким нехитрым образом Эйден попросту отвлекал меня, не давая снова поддаться приступу паники в ожидании утра. Даже пристукнуть захотелось, но было уже поздно: мне пожелали доброй ночи и ушли.

Как ни странно, но наутро от паники не осталось и следа. Так, лишь небольшое волнение время от времени накатывало, но не более. Сразу же после завтрака Эйден принёс из кладовки огромную корзину для покупок и вручил мне.

— Не смотри на её размеры, всё, что не положишь в неё, потеряет сразу половину веса по ощущениям. Единственное... Придётся тебе нести её самой, так как для всех будешь считаться служанкой, и будет крайне странным, если буду тебе помогать. Извини, Лара. Но в погребе достаточно запасов, чтобы особо сегодня не напрягаться с покупками. Самое главное — это запомнить дорогу от дома и обратно, а также у кого что лучше всего брать.

Покачав на руке корзину, примерилась к весу. Вроде большая, а ощущалась не тяжелее плетёной вазы для печенья.

— Но как же сам дом? Вы ведь говорили, что он скрыт от посторонних и обнаружить его местоположение невозможно?

— Я внёс коррективы в защиту: тебя дом пропустит, Лара. Даже если окажется, что ты пришла не одна. Таким образом, если твой преследователь попытается проникнуть вслед за тобой или даже будет удерживать, то ничего не выйдет, ещё и Роур поджарит дополнительно.

Вот такой расклад мне понравился: хотя бы в стенах дома могу чувствовать себя в безопасности.

— Пойдём? — Эйден распахнул входную дверь и первым вышел на крыльцо, терпеливо ожидая, когда переступлю через порог.

С тем, чтобы выйти на улицу, у меня проблем не возникло, вопреки ожиданиям, зато с непривычки от обилия свежего воздуха немного закружилась голова. Эйден остался стоять на том же самом месте, но я видела, как он слегка напрягся, готовый сорваться в любую минуту, если вдруг свалюсь в обморок или споткнусь. На то, чтобы прийти в себя, понадобилось всего несколько минут, после чего дверь в дом закрылась, и мы начали свой путь в направлении рынка. В Сторнвуде я не то что ни разу не бывала, но и слышала о нём крайне мало, поэтому крутила головой по сторонам, рассматривая всё, что попадалось на пути, и запоминая какие-то свои «опорные точки». Всё-таки в том, что была Просящей, имелись свои плюсы: внимание обращалось на те детали, которые оставались неизменными в большинстве случаев. Хорошо, что до рынка идти было всего три квартала, иначе точно голова бы отвалилась.