– И что это значит? – спросила я, хотя понимала, что ответ мне не понравится.

– Просто поединок до их "отключки", – блондинка допила вино и поставила пустой бокал на поднос пробегающего синта. – Ничего страшного. На самом деле это весело, можно даже делать ставки.

Делать ставки… Поединок до «отключки»… Будто речь шла о бойцовских породах собак, которых натравливали друг на друга, или о… гладиаторских боях. Я прекрасно помнила исторические хроники Земли, и то, как в разные эпохи менялось отношение людей к подобным традициям. Сама поддерживала тех, кто по закате этой великой цивилизации называл древнеримские устои варварством. И вот мы на Ариньоне. Другая планета – пороки всё те же.

Пока я тихо переваривала случившееся, стайка тери растаяла среди других приглашенных. Еще бы. Лидеры движения "подлови новенькую" получили что хотели, а Мальди кровожадно улыбнувшись напоследок, скрылась за фонтаном розового игристого Лиронского.

Воспользовавшись моментом, Кас плавно увлек меня в сторону, подальше от любопытных глаз. Когда мы остановились в уединенной нише, скрытой полупрозрачной ширмой, я наконец, дала волю чувствам, уже готовым прожечь внутри меня дыру.

– Ты!.. – слова просто закончились, будто из воздушного шарика выпустили весь воздух. И пришло такое опустошение, что я просто стояла с опущенными плечами и пялилась в пространство. Даже не знаю, как в итоге не уронила бокал, но спохватившись, осушила его одним глотком, а потом оставила в углу на крохотном столике.

Еще и такой невозмутимый, будто готовился смотреть бои синтов с галёрки, а не принимать в них непосредственное участие. И красивый в своей невозмутимости, но это к делу не относится. Наоборот, это только мешает!

– Джули, все в порядке.

– Ничего не в порядке! – огрызнулась я, подернув плечами.

Как бы не хотела думать о худшем, но все же его поступок очень смахивал на предательство. И от этого становилось тошно, но еще больше – страшно.

– Нет, в порядке. Послушай меня.

– Это ты меня послушай! – ткнула я в сильную оголенную грудь пальцем. Даже на носочки встала для усиления эффекта. – Я, вообще-то твоя госпожа, а ты об этом постоянно забываешь. Взял и принял решение, не оглядываясь на мое мнение.

Кажется, я пробила стену этой невозмутимости. Глаза Каса потемнели и теперь стали цвета жженой карамели, а зрачок опасно расширился. Нависнув сверху, он одной своей бешеной энергетикой оттеснил меня к стене.

– А теперь ты меня послушай. Я мужчина, моя госпожа, – последнее он выделил таким колючим тоном, что мне сразу стало не по себе от своих прошлых слов. – И как мужчина, я защищаю свою женщину. Не потому что это алгоритмы в моем мозгу, или долг синта, а потому что я сам так решил. Доступно излагаю? – И это твоя защита? – поморщившись, встретилась с серьезным взглядом. Странно. Одна часть меня хотела просочиться сквозь стену, спасаясь от неприятного разговора. А другую… это возбуждало. Сильное тело, вжимающее в твердую поверхность. Еще более твердая плоть, упирающаяся в меня с однозначным намеком. И этот аромат ночных цветов… Кровь моментально вскипела в венах, но я чудом не растеряла настрой. – Я должна смотреть, как тебя... А потом ведь тебя заберу и я ничего не смогу с этим сделать! Зачем, Кас?

– Затем, чтобы она решила, что победила, – терпеливо пояснил мужчина, положив тёплые руки на мои плечи в успокаивающем жесте. – Нужно было дать ей хоть что-то, понимаешь? Иначе она пошла бы к королеве. Не знаю, как ты, а я отлично расслышал завуалированные угрозы. Я принял решение, Джули, и мое решение защитить тебя.

– Решительный какой, – недовольно фыркнула я, но менять положение наших тел не хотелось. Слишком тепло и спокойно от его прикосновений.

Мужских губ коснулась легкая улыбка.

– Именно такой. За это ты меня и любишь?

Слова Каса заставили вздрогнуть. А его взгляд, буквально проникающий в душу и сканирующий ее изнутри, закусить губу чтобы не ляпнуть что-то не то.

Чего он ждал, и ждал ли вообще чего-то? Не знаю. Но задумавшись впервые над своими чувствами, я тут же запуталась, будто угодила в паутину. Люблю? Это сложно объяснить, и даже не столько Кассу, сколько самой себе. Но впервые за несколько лет я поняла, что кому-то не безразлична.

– И ты отдашь ей себя?

Он мотнул головой.

– Нет. Я выиграю.

– Очень сомнительно. Не пойми меня неправильно, но тут полно экземпляров и посерьёзнее. Даже этот фиолетовый дроу с внушительным... телосложением, – вздохнув, опустила взгляд. – Я просто боюсь.

Подбородка коснулись теплые пальцы, вынуждая поднять глаза.

– Да, многие из них мощнее. Сильнее, выносливее. Я не дурак, прекрасно это вижу. Но кое чего у них нет, а у меня есть.

– И чего же? – не поняла я.

– Тебя. Мне есть за что бороться, Малинка. Это потрясающее чувство, когда в душе не пустота и бесконечность нейронных алгоритмов поведения, в нечто большее. Тогда, когда они будут слепо следовать приказу, принимая факт, что в случае неудачи просто перейдут к другой госпоже, я буду понимать, что на кону ты и я. Мы, – последние слова он уже шептал мне в губы. Горячее дыхание искрами вспыхивало на чувствительной коже. – Вот мое преимущество.

И поцеловал, вырывая из объятия страхов и опасений.

Хватая воздух между жадными касаниями его губ, я старалась унять гулко стучащее сердце. Это же надо целовать так, чтобы даже пальчики на ногах поджимались? Ласкать языком, выпивать жар, которым я неумолимо наполнялась… Кас удивительно точно угадал мое желание раствориться в его ласках и забыть на миг о грядущем. Вот только это грядущее все равно весело над нами Дамокловым мечом.

Оборвав поцелуй, он кивнул в сторону полупрозрачной ширмы.

– Посмотри на них. Никого не напоминает?

Сначала я не поняла, о чем он, но потом взгляд сквозь переплетение невесомых нитей выцепил пару, которая точно так же спряталась от всех, как и мы. Та самая рыжеволосая тери, имени которой я не знала. И ее синт, походивший на эльфа своими удлиненными ушами. Он что-то шептал своей госпоже, и она отвечала, но не это было главным. Пальцы их рук переплелись. Свободной ладонью мужчина гладил ее по волосам, явно помогая прийти в себя в окружении зубастого света ариньонского общества. Такая нежная пара, они смотрелись чужеродно на фоне алчных до зрелищ приближенных Августины.

Запоздала я поняла, что эта девушка, как и я, пришла лишь с одним сопровождающим.

Интересно, мы тоже со стороны выглядим как парочка влюбленных подростков? От этой мысли я улыбнулась.

– Не все потеряно в этом мире, – прошептал Кас, награждая легким поцелуем мой лоб.

– На колени! – приказала Августина, но я так и остался стоять. Даже перестал контролировать сердцебиение. Теперь это казалось неважным, ведь мне все равно конец. Приказ убить синта Джульетт Руан я не выполнил, что само по себе было неожиданностью. Будто в мозгу что-то надломилось, едва я понял, какую боль могу причинить девушке, необъяснимым образом запавшей в самое сердце.

Вот и сейчас я отчаянно не хотел становиться на колени, и никакие алгоритмы подчинения госпоже и королеве не сработали. Понять бы еще что это значит, но... не успею. Забавно. Слова того, чью жизнь я забрал совсем недавно, неожиданно всплыли в памяти:

– Я устал. Давай просто покончим с этим.

Теперь я, как никогда, понял его. Наверное тоже устал. От бесконечных дней подчинения и контроля. От отсутствия надежды на лучшее и права голоса. Сейчас я мог бы зубами вырвать себе свободу, сбежать. Но не стану. Свой выбор я сделал, когда ушел из дома Джульетт, оставив ей того, кто стал девушке дорог. Лишь бы он верно понял мои слова и увез ее подальше от сборища гадюк.

Ждать Августине надоело, и одновременно со скрежетом зубов она бросила многозначительный взгляд на Четвертого, который и привел меня в черно-белый зал. Тому даже не пришлось озвучивать приказ вслух, за спиной я ощутил движение, а потом подколенное сухожилие обожгло чудовищной болью.