– Мама! – вновь пробормотала я, почувствовав, как к глазам начинали подбираться слезы, заодно скребя горло.

Я прекрасно понимала, насколько она рисковала, отправляя это письмо. И пусть ее вымышленного имени кроме меня никто не знал, но все‑таки…

Значит, случилось что‑то важное!

Чувствуя, как подрагивают руки, я развернула сверток, из которого выпала склянка с темной жидкостью. Поймав ее на лету, я уставилась недоуменно, гадая, что это может быть, но затем решила, что пояснения будут в письме.

'Эйвери, дорогая, я не застала тебя там, где оставила. Мне жаль, что ты меня ослушалась, но я уверена, что ты вернулась в академию, куда я и отправлю это письмо.

За последние дни многое произошло, о чем тебе следует узнать. Нам нужно обязательно поговорить, но встречаться с глазу на глаз слишком опасно как для тебя, так и для меня, поэтому я предлагаю иное решение.

Мы можем найти друг друга в мире сновидений.

Оправляю тебе пузырек со средством, которое поможет нам выйти на контакт. Я пыталась сделать это много раз, но магия племени, которую я изучала и практиковала, ослабела вдали от своих истоков, и у меня перестало выходить что‑либо путное.

Но я уверена, с этим средством у нас с тобой все получится.

Выпей чайную ложку и ничего не бойся.

Я приду к тебе во сне.

Твоя Миранда Лисс'.

Уверена, она хотела подписать «Твоя мама», но не рискнула. Так же как сообщить мне важные новости в письме или договориться о личной встрече.

Но мама сделала умнее – пользуясь своими новыми способностями, о которых она мне рассказывала, она собиралась встретится со мной в мире сновидений.

Совершенно безопасный способ!

И уже скоро, кое‑как вымывшись в душе, высушив волосы и перевязав рану, не забыв перед этим нанести заживляющую мазь, я натянула сорочку. Затем, не удержавшись, все же выглянула в окно, пытаясь высмотреть возвращающуюся в общежитие Риз.

Но подруги нигде было. Зато ночь мне ответила трескотней сверчков и зевком чьей‑то драконицы в ближайших кустах, поэтому я закрыла окно, залезла под одеяло и…

Чайной ложки в комнате у нас с Риз не было, поэтому я просто сделала глоток чудо‑снадобья. И тотчас же закашляла, с трудом переведя дыхание, – ну какой же мерзкий вкус оказался у этого зелья, даже отвратительный!

После этого поставила пузырек на прикроватный столик и почти сразу же провалилась в глубокий сон.

Мама меня уже ждала.

Мне показалось, что в моем сновидении – или это был наш с ней общий сон? Как это вообще работает? – мы очутились на том самом острове, где она прожила все эти годы.

Потому что я вспомнила и тот мыс, к которому так долго шла после того, как Кайден улетел, и те горы с уступчатыми вершинами, на которые я смотрела, пытаясь определить, есть ли на этом острове люди или я осталась здесь одна.

Тут мама меня обняла.

– Эйви, детка! Как же я рада, что у нас все получилось! – выдохнула она счастливо. Но ее голос тотчас же стал встревоженным: – У нас с тобой мало времени. Моя магия ослабела, а мне нужно так много тебе рассказать! Я решила, что ты обязательно должна узнать обо всем, что произошло двенадцать лет назад, после чего сделать свой выбор.

Услышав ее слова, я порядком удивилась. О каком выборе она говорит? К тому же я давно уже его сделала.

– Я тоже рада тебя видеть, – сказала ей. – Прости, что не смогла остаться и дождаться тебя в том отеле, иначе я бы сошла с ума. Но ты права, сейчас я на Эльрене, получила твое письмо и присоединюсь к тебе, как только смогу.

Но в этом как раз была загвоздка.

Потому что я попала в команду академии, а это подразумевало не только доверие тех, кто меня выбрал, но заодно и ответственность, которую я на себя добровольно приняла, согласившись с их выбором.

Раньше я бы не колебалась ни секунды, зато сейчас задумалась.

Разве я могу бросить своих ребят, если до Игр осталось всего ничего?

Кто тогда будет писать экзамен по математике и перечислять все реки и вершины Суши на Теории Мироздания? Или же кто, в конце концов, выйдет на арену с гулями, которых зовут Адрур и Друр?

Они растерзают любого либо погибнут сами, тогда как у меня появился призрачный шанс обойтись без кровопролития.

– Это слишком опасно, Эйви! – к моему облегчению, произнесла мама. – Тебе еще рано ко мне присоединяться. Но ты должна знать, что я не сижу на месте, а собираю вокруг себя людей, в ком я полностью уверена.

– И кто же эти люди?

Она колебалась лишь мгновение, затем произнесла:

– Мое старое звено из академии. И вот еще, я слышала, что Пэрри Аллавей сейчас на Эльрене. Так что думаю и о нем.

Он‑то был на Эльрене, но…

– Только не Перри Аллавей! – воскликнула я и, кажется, сделала это слишком громко.

Наверное, даже вслух, потому что едва сама себя не разбудила. По крайней мере, почувствовала, как я поворачиваюсь на другой бок, лежа в собственной кровати.

Это было странное ощущение – я почти проснулась, но при этом продолжала пребывать одновременно в двух мирах. Но тут мама прикоснулась к моей руке, затем снова обняла, помогая остаться рядом с собой, в сновидении.

В реальном мире я повернулась на другой бок и продолжила спать.

– Пэрри Аллавей не подходит для твоего плана, – сказала ей. – Не знаю, каким он был двадцать лет назад, когда вы с ним встречались, но сейчас он полнейший тюфяк и сразу же тебя сдаст, как только об всем узнает. Потому что он собирается жениться на Маделин Кортес, а та веревки из него вьет.

Мама поморщилась, затем пробормотала что‑то вроде: «Вот же змея, все‑таки добилась своего!». Затем перевела разговор на другую тему:

– Эйви, у меня есть четкий план, и я знаю, что мне делать дальше. Но при этом я видела монумент в свою честь, а заодно услышала… Я много о себе узнала и поняла, что в Нерлинге есть люди, которые считают меня предательницей.

– Нет же, мама! – поморщилась я. – Ничего подобного в Нерлинге не говорят! По крайней мере, я ни разу не слышала.

Но она покачала головой.

– Я хочу, чтобы ты узнала обо всем, что произошло в тот день. Сперва я собиралась рассказать тебе на словах, но затем решила, что тебе стоит увидеть это своими глазами. Вернее, я покажу свои воспоминания, а потом мы поговорим.

– Хорошо, – сказала ей. – Да, мама! Конечно же, я хочу во всем разобраться, а после этого мы решим, что нам делать дальше.

Но уже после Игр Содружества, потому что я не собиралась подводить команду.

– Возьми меня за руку, – произнесла мама. – Вот так, детка! А теперь закрой глаза…

– Я и так уже сплю, – возразила ей.

– Эйвери, послушай меня! Постарайся все‑таки закрыть глаза. Да, в своем собственном сне…

И я постаралась.

Сжала мамину руку, затем закрыла глаза еще раз, но уже во сне, не понимая, как это может сработать. И старалась я так долго, пока не увидела…

– Я очень боюсь, Власт! Безумно боюсь тебя туда отпускать! – твердила она, расхаживая по пушистому азайскому ковру.

Огромной редкости, которая когда‑то порядком ее радовала.

Но сейчас Эйлин ничего не было мило в собственном будуаре, потому что ее давно уже снедала тревога. Разъедала изнутри, не давала спать последние ночи, и она лежала, уставившись в темный потолок, прислушиваясь к спокойному дыханию Власта.

Но муж нисколько не спешил ее утешать. Сказать ей, что он передумал.

– Но почему именно ты, Власт⁈ – вопрошала Эйлин. – Почему туда не могут отправиться твои советники? Уилл Мастерс, например! Думаю, он отлично подойдет для этой роли.

Первый советник никогда ее не любил, но ему пришлось смириться с тем, что Эйлин МакГилл – истинная пара Власта и королева Туманного Предела.

Вот и Эйлин тоже смирилась с тем, что Уилла Мастерса с поста ей не сдвинуть и он всегда будет играть важную роль как в жизни ее мужа, так и в управлении королевством.