– Во время войны? Нет – вы серьёзно? – Он смотрел молча, без улыбки. – Слушайте, я… Просто я думаю, это разумнее обсуждать потом, когда всё закончится. А сейчас… М-м… Ну, назначьте мне на карманные расходы сумму, эквивалентную зарплате какой-нибудь продавщицы, и закроем эту тему. Надеюсь, этого хватит, чтоб пошить мне новую форму.

– Его светлость просил меня позаботиться о вас. О подобных мелочах вы можете не беспокоиться. Но вы должны понимать: в ваших руках сосредоточены сейчас серьёзные богатства и огромная власть. Готовы ли вы к распоряжению всем этим? А к принятию власти? Готовы?

Кира слегка наклонила голову. Теперь она смотрела ему прямо в глаза, и интересовало её в первую очередь то, о чём может думать он. Само собой, краем сознания она понимала, что и он оценивает её, и, может быть, даже более напряжённо. Но его легко было понять: приехала какая-то неизвестная баба, распоряжается… Ей казалось, она зримо читает в его глазах слегка брезгливое: «Что ты затеяла, дура? Что о себе возомнила? Наряжайся в платьишки, улыбайся народу и будь довольна своей участью».

Трудно винить человека за подобное мнение – в его-то положении и с его-то опытом.

– Нет, конечно. Меня ведь этому никто не учил. Но если сидеть на попе ровно и ничего не делать, я так и не буду готова никогда. Так что добровольно швыряю себя в пруд и стану учиться плавать по ходу дела.

– Отдаю должное вашей решимости, ваша светлость, но герцогство – это, при всём уважении, не пруд. Это не полигон для испытаний. Это миллионы людей, судьбы которых зависят от власти и того, как она осуществляется. Понимаете ли вы это?

– Конечно. Это я понимаю. Но не вполне понимаю вас. На что вы намекаете? Скажите конкретнее… Или хоть объясните – что для вас вообще власть? Какой смысл вы сейчас вкладываете в это понятие? Я, например, воспринимаю её как огромную массу обязанностей, с которыми я, вероятно, не справлюсь, и даже, может быть, критично не справлюсь. Но разве это беда? Мелкая неприятность, да и только. Моя значимость в масштабе герцогства исчезающее мала, и если меня не станет, герцогство ничего не потеряет. Но если я научусь и сумею должным образом исполнять свои обязанности, герцогству будет выгода. Так дайте мне шанс справиться. Попробуйте. Не сумею, так вы просто уволите меня читать книжки и в нужный момент делать лицо. Что вы теряете?

Он молчал с полминуты, не меньше. Хорошо хоть выражения лица пусть едва различимо, но менялись – всё не так скучно и не так тягостно ждать ответа.

– Вы правы, ваша светлость. Конечно. Значит, завтра? В это же время? Я привезу с собой нескольких главных редакторов, чтоб вы смогли пообщаться с ними и выбрать себе консультанта, а также и одну девушку, которая может быть вам очень полезна. Великолепная память, восприимчивость – и замечательная дикция. Она сможет читать вам вслух письма и со временем, возможно, даже освоит вашу родную письменность.

– Не уверена, что к этому вообще стоит стремиться, но… Большое спасибо.

Кира проводила его взглядом. Хотелось выдохнуть с облегчением, но для этого нужно было как следует вздохнуть, а сил не осталось. Ей казалось, что по спине текут настоящие реки пота… Впрочем, может, так бы оно и было бы, если б не рубашка. Фу, скорее бы принять душ и переодеться. Только сперва нужно перекинуться ещё парой фраз с секретарём.

– Я наворотила дел, да?

– Вы понравились его милости Кридею, – бесстрастно ответил, подходя, Алерам. – И держались как должно. Одно замечание: фразы вроде «на попе ровно» и предыдущая, про рога, являются совершенно недопустимыми в обществе.

Кира почувствовала, что краснеет.

– Прошу прощения. Конечно. Сделаю вывод. И я не справилась с тем, чтоб обращаться ко всем на «ты». Я просто физически не могу говорить «ты» человеку, который меня старше и намного ответственнее. В смысле должности, знаний, опыта.

– Ничего страшного. Воспринимайте их как равных себе, мадам. К тому же, я всех предупредил, что для вас такое обращение – знак подчёркнутого уважения. Все поняли и согласились. Идёмте, я провожу вас в ваши покои.

На выходе секретаря перехватил Эдельм Синна и сам довёл Киру до комнат. Она, хоть и устала, поглядывала по сторонам. Трудно было поверить, что на такую красоту вообще можно насмотреться. Больше всего её поражало сочетание узорного камня и дерева, выглядело это естественно и величественно, а налёт времени придавал интерьеру законченность, эдакий последний штрих. Здесь всё было безупречно – мебель, отделка, ткани, растения в напольных каменных вазах, резьба и линии сводов. Казалось, в такой обстановке нельзя жить, это же музей, национальное достояние, чем ещё это может являться? Но нет, ощущение уюта тоже было, и Кира не чувствовала себя здесь инородным телом. Здесь хотелось освоиться…

Ну, понятное дело, не трогая без разрешения всякие ценные и хрупкие вещицы и не катаясь по перилам.

– У меня есть просьба, – сказала она.

– Что нужно сделать? – уточнил Эдельм, наклонившись.

– Устрой мне, пожалуйста, сегодня возможность выйти в город. Инкогнито. Хочу погулять и полюбоваться.

– Прямо сейчас?

– Лучше прямо сейчас. Уже поздновато.

– Может быть, лучше завтра?

– Не-ет, завтра я освобожусь очень поздно. Сегодня было не совещание, а так – первое знакомство. Вот завтра всё будет по-взрослому, дай бог к полуночи освободиться. А потом, боюсь, у меня уже не будет возможности выйти в город. Но сейчас меня пока ещё никто не знает в лицо, можно и рискнуть. Ты поможешь?

– Конечно, ваша светлость. Через полчаса можно выезжать.

– Уже через полчаса? А охрана успеет подготовиться?

– Охрана всегда наготове. Я просто извещу городские группы, и они всё обеспечат. Вы куда хотели бы поехать, что посмотреть?

– Да просто погулять по городу, заглянуть в несколько магазинов, посмотреть на обычных горожан, поесть в какой-нибудь забегаловке… Но, наверное, не стоит, денег-то у меня нет.

Эдельм пожал плечами.

– Зависит от того, в какие магазины вы захотите зайти. Сейчас на счёте, который мне выделен на ваши расходы – тысяча орхидей.

– А это сколько? Ну, скажем, простой бутерброд в забегаловке сколько будет стоить?

Её телохранитель несколько мгновений молчал – то ли соображал, как бы сформулировать, то ли безмолвно поражался её глупости.

– Незначительно мало в сравнении с этой суммой.

– Ну, тогда ты сможешь подсказать мне по ходу дела, в какие места заходить не стоит… Фей – можно я буду тебя называть именно так? – подбери мне, будь добра, какую-нибудь одежду, чтоб я могла выдать себя за представительницу низшего сословия.

– Конечно, ваша светлость, – покладисто согласилась Фивея. – Какое именно сословие?

– Я ведь их не знаю. Ну… Кто-нибудь из работающих.

– Подбери для её светлости одежду курьера, – велел Эдельм, уходя. И пояснил для Киры. – Это объяснит позднюю прогулку.

Она, ничего толком не поняв, лишь пожала плечами. Но наряд, который ей принесли, её успокоил. Верхняя накидка, конечно, выглядела мешковато и неудобно, но под неё можно было поддеть штаны, и в остальном, хоть и непривычно, это оказалось вполне сносным. Фивея помогла Кире одеться и посмотрела на неё с беспокойством.

– А если вас там кто-нибудь обидит? Всякое ведь может случиться.

– Не всякое, успокойся. Со мной же будет охрана. – Кира ободряюще похлопала горничную по руке. – Ложись отдыхать. Я буду поздно.

– Ни в коем случае, ваша светлость! Я обязательно вас дождусь! – взвилась обиженная девушка, и Кира уступила, отмахнулась, мол, делай как считаешь нужным.

Авто доставило их с Эдельмом почти к самому центру столицы герцогства – Яримины. Машину выбрали поскромнее, но всё-таки Кира предпочла выбраться наружу на малолюдной улице. Следом вышел Эдельм, и других охранников поблизости видно не было. Кира подумала, что это ни о чём не говорит. Она с любопытством оглядывалась по сторонам и, когда авто уехало, спросила Эдельма, можно ли ей прогуляться как бы в одиночестве, а он будет присматривать за ней из отдаления. Но Синна отказал, и Кира не стала спорить.