«А что там?»
«…»
«Горпас?» — настойчивее спросил я.
«Дрэ, делай пока то, зачем приплыл, старайся много об этом не думать».
Несмотря на то, что я ответил далеко не на все вопросы дракона, он в следующее мгновение закрылся. Бросив вскоре бесплодные попытки достучаться до Горпаса, я сосредоточился на дороге. В голове от его разума остался писк, но он медленно утихал, практически не мешая думать. Одновременно с этим я уже знал, как попаду в город и кто станет моей главной целью — ложный король Вас-Икт, охраняющий артефакт, через который и идёт воздействие на разумы канохов. К сожалению, я даже не представлял, с чем столкнусь. Память Готлода тоже не особенно помогала, рисуя в голове что-то вроде воды в форме шара.
К слову, теперь я мог без труда вспомнить название столицы — Игушод, большой даже по Земным меркам город, состоящий из трёх колец — каменных стен, одна внутри другой.
Мимо практически проносилась одна сотня шагов за другой, дорога никуда не сворачивала и шла практически без уклонов, но даже так с моим зрением я сносно видел не далее, чем на двести метров. Деревья по обе стороны дороги вскоре становились лесополосой, состоящей из тополей, клёнов, берёз и нескóлих видов других лиственных, высаженных, похоже, без какого-нибудь порядка. К сожалению, все плодовые я миновал ещё до «Тумана», так что, сколе бы мне ни хотелось есть, это меня ждёт только в городе и только после боя.
В голову пришла идея потренировать канохскую речь, прежде чем я окажусь внутри. Может, на слух я как-то и различу их говор, но сам ответить с нуля вряд ли смогу. Если всё пройдёт гладко, нужно будет как-то сказать им, что я хочу есть.
Как оказалось, мысль действительно хорошая, пару более-менее популярных слов я не смог выговорить без ужасающего акцента, а на внятную озвучку одной из базовых потребностей и вовсе ушло минут двадцать. Причём, мне приходилось глядеть, чтобы не наткнуться на военных или гражданских — у меня здесь друзей нет.
Желудок немилосердно сворачивало от голода, и я кое-как обманывал его, заливая водой и поедая сладенькие стебельки ранних злаковых трав, коих у дороги росло море. Мне даже везло на ягоды, но больше половины из них мне приходилось пропускать.
Будто бы в насмешку, птицы из травы вылетали мелкие, с воробья. На таких я потрачу в охоте и готовке больше сил, чем в итоге получу.
Вода кончалась, но я не слишком переживал — впереди уже показалась река Черук, выкопанная канохами давным-давно. Она когда-то наполняла ров вокруг стен Игушода, но со временем сменила русло и потекла мимо него, наполняя теперь болото восточнее города. Её воду использовали больше для полива, так что и пить её можно без опаски. Глядишь, на берегу мне посчастливится найти вкусные ягоды — кровавый жемчуг, который можно есть даже зелёным. На вкус он, точно спелый мандарин — память Готлода содержала поразительно много вкусовых и обонятельных образов, по сравнению с другими, и они передались мне.
Ближайший мост, конечно же, охранялся. Там я с помощью ИЗ смог засечь три живые точки, которые на таком расстоянии размывались, даже если я сильно сощурюсь. А присмотрелся я туда, потому что увидел столб дыма, поднимающийся у моста с моего берега.
Возможно, тридцать метров вплавь — не так уж и много, но хотелось бы пройти по сухому. Тогда я задумался, как бы обойти сторожей — их принадлежность к армии прослеживалась по металлическому блеску, который слепил даже на расстоянии в сотню метров. Впрочем, я очень неплохо выспался сегодня, и смогу усыпить их магически, надо только подобраться достаточно близко и использовать СНДВ.
Ряд деревьев вдоль дороги всё не заканчивался, доходя практически до воды, и я, выглядывая, быстро перебирался к следующему стволу, пока не слышать канохскую речь. В первые мгновения я даже не подумал, что они говорят на чужом языке, все слова понятны: они обсуждали насущные проблемы. Один спрашивал, когда изжарится мясо, другой отвечал, что тот может ещё успеть нырнуть в реку, а третий едко заметил, что от первого и впрямь воняет, так что пусть он идёт прямо в доспехе. По округе раздался хохот двоих канохов, и я потянулся к ним с помощью СНДВ, пока не приблизился. Теперь главное — правильно направить силы, а то сам вывалюсь из-за дерева, и меня заметят.
— Somnum, — прошептал я одними губами и подал энергию. Глаза канохов закатились, и они медленно сокрушились на спины, а я уже подходил ближе, осматриваясь, нет ли поблизости ещё кого.
Несмотря на свой голод, я решил не трогать чужие припасы. Более того, чтобы мясо не сгорело, снял его с огня и положил на камень, где остались следы от соли и мясного сока. Как-нибудь уж дожарят, а мне просто претит мысль, что такой чудесный кусок пропадёт зазря. Кроме того, кому знать, на сколе хватит той энергии, которую я подал на, в общем-то, бодрых канохов? Главное, что они меня не видели.
Мост представлял собой каменное сооружение с красивыми приглашающими ступеньками и несколькими колоннами, разрезающими реку. Что ж, я лишний раз убедился, что когда-то канохи и впрямь могли без особых проблем строить вот такие переправы, не важно, какой ширины будет река.
После моста дорога почти сразу разделялась на несколь ветвей, но я точно знал, какая из них приведёт меня к ближайшим от эпицентра городским воротам. Там по Игушоду вправо останется полверсты пройти, и я окажусь на месте.
За обороты пыли и листьев под ноги намело немало, но каменная кладка под ними не выглядела сильно старой. Относительно аккуратные кирпичи прилегали друг к дружке, а раствор между ними почти не просел.
Купаться я решил на небольшом отдалении от моста, который миновал, чтобы, если что, успеть собрать манатки и, пусть даже сверкая голым задом, скрыться в кустах.
Зайдя на скрытый кустами аккуратный бережок с круглыми мелкими камнями, я разделся, положил вещи под ветви, чтобы никто случайно не нашёл, и щучкой прыгнул в воду. Она оказалась тёплой, несмотря на течение, и шла небыстро. В особенно непогожие дни здесь мог стоять густой туман, но мне одновременно повезло и не повезло. Возможно, даже если бы здесь были настоящие зимы, Черук ни за что бы не замерзала.
Когда воды стало по пояс, я выдохнул и нырнул. Несмотря на свою прозрачность, вода не давала мне рассмотреть что-то в ней, всё размывалось на малейшем отдалении от глаз, а про магические способы смотреть я не задумывался. Вынырнул, тряхнул головой, веерами разбрызгивая воду вокруг себя и руками зачесал волосы назад. Только тогда в голову и пришла мысль, что я могу увидеть всё с помощью пузыря прямо перед лицом. Той части латыни, которую я знал, могло хватить на такое условие.
Жаль, что в итоге пришлось лишь ещё пару раз окунуться, вылезти на берег и, пока сохну, вообразить себе, что я там под толщами воды мог увидеть. Память каноха подсказывала, что Черук богат на живность — рыб разных расцветок и размеров, колючих гадов, похожих на сплющенного с двух сторон морского ежа и пугливых водяных змей, сменяющих окраску с серебристой на золотистую. Вспомнилось даже, что тут водятся стайки мелких рыб, способные сменой своей окраски имитировать картинки морд страшных хищников, хотя я сразу же подверг эту информацию сомнению — у Готлода были сомнительные источники.
Посидев в тёплой воде ещё немного, я вскоре решил выходить. На берегу по прежнему не показалось ни души, и я, выгнав воду из левого уха, почти без опаски разлёгся на нагретых звездой камнях и начал сушиться под её же тёплыми лучами.
Как же приятно больше не ощущать себя чучелом с торчащими в разные стороны волосами, пусть и не вымытыми до конца. Кусок мыла, как и еду я в сумке не обнаружил. Что ж, если канохи вздумают съесть его, а пахло оно сладковато, будет им сюрприз. Чуть позже, правда, с этими мыслями мне снова кое-что открылось — канохи знали, что такое мыло, пусть и делали его не таким душистым, как ялы. Мне даже вспомнился запах — старого хозяйственного, и уважения к их народу только прибавилось.
Миновав мост со всё ещё спящей стражей, я поднялся чуть выше по течению и уже там решил зачерпнуть воды. В том, что она пресная, я убедился, но схлопотать отравление хотелось меньше всего. Благо, металлическая фляжка позволяла вскипятить её прямо внутри. Останется только охладить металл, наполнить из неё бурдюк и повторить процедуру.
