Элла.

— Привет, — ответил я.

— Что случилось с Кольтом? — спросила она, ее голос звучал резко. — Мне очень жаль, но в этом крыле больницы нет связи, и я пропустила все звонки, а теперь еще и школа закрыта. Это…Это просто ужасно, — ее голос пронесся сквозь меня, успокаивая и разрезая одним изящным движением.

— Все в порядке, — я прочистил горло, надеясь скрыть волнение.

— Не могу поверить, что ты проделал весь этот путь. Как далеко ты был?

— Может, в десяти минутах.

— Подожди. Ты все еще в Теллуриде?

— Я же сказал, что не уеду.

Ее дыхание несколько раз менялось, как будто она начинала что-то говорить, а потом передумывала.

— Итак, Дрейк пытался поцеловать Эмму, — сказал я. — А Кольт погнался за ним.

Она застонала.

— Ну и придурок. Дрейк, я имею в виду. Не Кольт.

— Да, я знаю. Хотя, возможно, я устроил небольшую драму с директором. Я сказал ему, что это частично их вина, что они не остановили это, когда подобное случилось с Мэйзи.

— Правда? Они позволили тому парню избежать наказания за преступление. Подожди, как ты…? — я услышал ее легкий вздох, когда она поняла, откуда я знаю.

— Твое третье письмо.

Я почувствовал, как изменился тон нашего разговора, когда между нами вклинились мои грехи, но не отступил.

— Я сказал Кольту, что это здорово, заступаться за девушку, которая тебе нравится, но может быть стоит поменьше пускать в ход кулаки.

— Да. Правда.

Между нами повисло молчание, грустное и тяжелое от того, что мы уже сказали в прошлом месяце.

— Итак, сейчас он играет с Хавок, но я могу отвести его к Хэйли, если хочешь. Завтра его отстраняют от занятий.

— Черт, я вернусь домой только завтра днем, Хэйли присмотрит за ним, пока Ады и Ларри нет дома, но завтра она весь день работает. Я не против, чтобы он был в главном доме, но…

— Но повар, заменяющий Аду, не очень любит детей. Кольт мне сказал.

— Да, она немного грубовата. Но тоже очень хорошая, — она вздохнула, и я представил, как она убирает волосы назад, а ее глаза мечутся из стороны в сторону пытаясь понять, что делать.

— Я могу оставить его у себя. У меня есть комната, и я бы не хотел ничего больше, чем провести с ним время. Но я прекрасно понимаю, если ты этого не хочешь, и я готов привезти его в Монтроуз, — или разрезать мое сердце и выпустить из него кровь, как тебе будет угодно.

Прошло несколько секунд молчания, и я чуть было не взял свои слова обратно ненавидя, что поставил ее в такое положение.

— Это было бы здорово, и я уверена, что ему это понравится. Он очень скучал по тебе, — ее голос упал до шепота. — И Мэйзи тоже.

— Я тоже по ним скучал. Это… это было тяжело, — я скучал по тебе каждую секунду, так сильно, что мне больно дышать.

— Да.

Опять молчание. Я бы все отдал, чтобы увидеть ее в этот момент, обнять, упасть к ее ногам и принести любую жертву, которую она потребует.

— Слушай, я позвоню в «Солитьюд» и сообщу об этом Хэйли, а завтра буду там около пяти. Ты не против?

— Без проблем.

— Спасибо, и я рада, что ты все еще здесь, то есть там. В Теллуриде. Хорошо. Пока, Бекетт.

— Элла, — я не мог вынести прощания, даже если это был всего лишь телефонный звонок.

Линия оборвалась, и я перевел взгляд на Кольта. У меня было двадцать четыре часа с ним. Я поступил так, как поступил бы любой здравомыслящий человек. Я позвонил на работу и использовал каждую минуту по максимуму.

Элла

Письмо #2

Элла,

Это печенье — самое лучшее на свете. Я не вру. Во-первых, пусть тебя не пугают осуждающие родители. Хотя признаюсь, я был на войне. Много раз. Но эти женщины все еще пугают меня, а у меня даже нет детей, поэтому я просто изображу салют из «Голодных игр» и пожелаю тебе всего наилучшего. Да, к слову, я смотрю много фильмов. Ты спросила о самом страшном выборе, который я когда-либо совершал. Я не уверен, что мне когда-либо было по-настоящему страшно от сделанного выбора. Страх означает, что тебе есть что терять, а у меня этого никогда не было. Не углубляясь в свою биографию, скажу лишь, что у меня нет семьи за пределами этого подразделения. У меня также нет никого, кто ждал бы меня домой из этой поездки. Даже пойти в армию было не так уж и сложно, ведь мне было восемнадцать, и я был на грани вылета из школы. Мне страшно за других ребят. Мне неприятно видеть, как они получают травмы или что-то еще хуже. Мне страшно каждый раз, когда твой брат совершает какую-нибудь безрассудную глупость, но это не мой выбор.

Я скажу тебе о самом большом моем выборе. Я купил участок земли, даже не посмотрев на него. Владелец был в затруднительном положении, и я решился. Я понятия не имею, что с ним делать. Мой специалист по инвестициям, да у меня есть такой, чтобы не умереть без гроша в кармане, сказал, чтобы я придержал его и продал застройщикам, когда захочу выйти на пенсию. Твой брат сказал, что нужно построить дом и поселиться в нем. Вот это меня пугает. Мысль о том, чтобы осесть где-то, а не начинать все заново каждые несколько лет, немного пугает. В том, чтобы быть кочевником, есть какой-то особый смысл. Я начинаю все с чистого листа, когда переезжаю. Чистый лист, который только и ждет, чтобы я все испортил. Эй, я предупреждал тебя, я не умею общаться с людьми. Остепенившись, я должен работать над тем, чтобы не оттолкнуть всех вокруг, потому что я застрял с ними. Или я стану горным отшельником и отращу очень длинную бороду, что на самом деле может быть более легким решением. Думаю, я дам тебе знать, когда пойму, какое решение принять.

У тебя отличное жилье, и я абсолютно уверен, что ты сделала правильный выбор, заложив его для ремонта. Как ты и сказала, если ничего не делается, ничего не приобретается. Что, черт возьми, ты кладешь в это печенье? Потому что оно вызывает серьезную зависимость. Я могу проклясть тебя после того, как пробегу несколько лишних миль, но оно того стоит.

Спасибо еще раз,

— Хаос

***

— Ты уверена, что это правильный путь? — спросила я Мэйзи, когда мы выехали на грунтовую дорогу. — Мы очень близко к «Солитьюду».

Теллурид. Бекетт все еще был в Теллуриде. Он не уехал. Не переехал, как я так глупо предполагала.

— Так говорит женщина по GPS, — ответила Мэйзи, размахивая телефоном с открытым приложением Google Maps. — Я действительно увижу Бекетта? — надежда в ее голосе была невероятной.

— Да, на несколько минут, — я старалась сохранить мягкий тон, но у меня ничего не получилось. Может быть, это было истощение от двухнедельного пребывания Мэйзи в больнице из-за облучения. Может дело в том, что на прошлой неделе скончался еще один ребенок, с которым Мэйзи познакомилась в Денвере. Может, дело в Бекетте. А может, мое сердце было просто разбито всем вышеперечисленным.

— Я скучаю по нему, — тихо сказала она.

— Я тоже, любимая, — ответила я, не задумываясь.

— Нет, не скучаешь. Если бы ты скучала по нему, ты бы позвонила ему. Ты бы позволила нам увидеть его, — в ее тоне не было ничего, кроме желания понять почему мы не вместе, пока мы пробирались через лес.

— Мэйзи, все не так просто. Иногда отношения просто не складываются, и ты можешь не понять этого до тех пор, пока не станешь старше.

— Хорошо.

Я не могла понять, когда этот ребенок стал таким взрослым. Потом я улыбнулась, понимая, что у нее есть шанс стать подростком. Благодаря Бекетту. Но ложь была переплетена с любовью, и это убивало. Ложь не перечеркнула всего, что он сделал для меня, для нас. Она не уничтожила то чувство, которое я испытывала, когда он целовал меня, то, как мое тело включалось на полную мощность, когда он был в комнате. Она не уничтожила ни то, как он любил детей, ни то, как они любили его. Но эта любовь не уничтожила и ложь, и мой страх, что он расскажет еще больше. И тут мы зашли в тупик. Дело было не в том, что я не могла понять почему он это сделал. Просто я не могла позволить себе доверять ему.