— У него завтра игра, но я знаю, что Мэйзи должна пойти на химиотерапию.

— Мы уедем после игры. Она начнется только в понедельник, и им нужно будет проверить, достаточно ли высок уровень тромбоцитов, чтобы ее вообще проводить. Инфекция многое подпортила.

— Хорошо, только дай мне знать. Я, всегда, смогу его забрать, — он начал выходить из дома, и я чуть не выругалась.

— Спасибо. Слушай, Бекетт, а что это было вчера?

Он остановился, медленно перевел взгляд на меня и задержал его на моих голых плечах или вырезе в форме сердца без бретелек, который я выбрала, чтобы привлечь его внимание. Конечно, платье было старым, но по крайней мере, оно все еще было впору.

Когда стало ясно, что он не собирается говорить, я продолжила.

— Я доверяю тебе своих детей.

Его глаза слегка расширились.

— Мне нужно было сказать это в первую очередь, чтобы ты знал, что все из-за чего мы поссорились прошлой ночью… большая часть этого, не касается детей. Дело во мне. С тех пор как ты приехал сюда, ты только и делаешь, что доказываешь свою честность, и с моей стороны было неправильно просить тебя рассказать мне о Райане, когда я знаю, чего это может стоить. Иронично, правда? Я просила тебя доказать, что ты заслуживаешь доверия, нарушив свое слово. Прости меня.

— Спасибо, — тихо ответил он.

— Есть кое-кто, с кем я хотела бы поужинать сегодня вечером.

Его глаза сузились.

— С тобой, — быстро сказала я. — Поужинать с тобой и еще кое с кем.

— Ты хочешь, чтобы я организовал свидание? — его голос понизился до низкого, наждачно-грубого тона, который разбудил мое тело в тех частях, которые спали со времен Джеффа.

— Нет. Я хочу встретиться со своим адвокатом и надеюсь, что ты пойдешь со мной, — я посмотрела на Мэйзи, дремавшую на диване.

На секунду его глаза расширились от удивления, и я оценила эту реакцию. У меня было не так много возможностей шокировать Бекетта.

— Ты не против?

В его глазах мелькнула надежда, отчего мое сердце подскочило к горлу.

— Я хочу сначала задать несколько вопросов, прежде чем что-то решить. Я даже не знаю, возможно ли то, о чем я думаю, но я буду очень благодарна, если ты пойдешь со мной, чтобы выяснить это.

— Конечно. Во сколько?

Я посмотрела на часы, а затем заставила себя улыбнуться.

— Примерно через сорок пять минут?

Вместо того чтобы насмехаться или огрызаться, что это слишком быстро, он просто кивнул, сказав:

— Хорошо, — и вышел.

Я использовала это время, чтобы собрать немного вещей для нашей поездки, заставила Кольта принять ванну и засунула ужин для детей в духовку. Я измерила температуру Мэйзи, когда она проснулась, и вздохнула с облегчением, увидев прекрасные 36.6, когда приехала Ада. Затем я нанесла тушь и немного блеска для губ. Не то чтобы это было свидание или что-то в этом роде.

Бекетт появился ровно через полчаса после отъезда, побритый, пахнущий мылом и кожей, и он. Вау.

— Готова? — спросил он, обняв обоих детей.

— Да, — ответила я, схватив свою сумочку и белый кардиган.

Мы спустились по ступенькам, и он открыл мне дверь. В данный момент в своих брюках, рубашке с приподнятым воротником и темно-синем блейзере он выглядел скорее джентльменом, чем солдатом спецназа, но я знала, что это всего лишь глазурь. Он мог выглядеть пушистым и быть покрытым шоколадом, но под одеждой он был дьявольской пищей, и точка.

И я очень, очень, очень любила шоколад.

Я забралась в грузовик, и он закрыл дверь, но не раньше, чем позволил своим глазам задержаться на моих ногах на мгновение дольше, чем нужно. Хороший выбор в пользу каблуков.

Наша поездка в Теллурид была тихой, лишь немного классического рока звучало из динамиков.

— Это была любимая песня Райана, — тихо сказал он, заставая меня врасплох. — Раньше он сводил этим меня с ума.

«Thunderstruck».

— Да, так и было, — согласилась я. — Он все еще играл…

— На этой крутой гитаре? — с улыбкой спросил Бекетт. — О да. При каждом удобном случае. Он когда-нибудь говорил тебе, что мы познакомились с Бретом Майклзом?

— Что? Не может быть!

— Проверь бардачок, — он показал головой, и я с нетерпением стала возиться с защелкой, пока она не открылась. — Под инструкцией.

Я достала белый конверт, где было много фотографий.

— Думаю, она где-то посередине.

Я перелистывала фотографии, смотря на Бекетта по всему миру, с другими солдатами, такими же, как он, как Райан. Пока я не присмотрелась и не увидела, что на групповой фотографии изображен Райан. У меня перехватило дыхание, и я провела большим пальцем по его знакомому лицу, а в груди поселилась слишком знакомая боль.

— Я скучаю по нему, — тихо сказала я.

— Я тоже, — костяшки его пальцев побелели на руле. — Но это хорошо. Скучать по нему. Горе означает, что у тебя был кто-то, о ком стоило горевать.

Я нашла фотографию, где солдаты стояли в три ряда, все в камуфляже и с бородами. На секунду я позволила себе задуматься, и не прошло и секунды, как мой рот открылся.

— Кто из них Хаос?

Когда мы подъехали к красному светофору, Бекетт повернул голову в мою сторону, и я на долю секунды почувствовала себя виноватой. Знал ли Бекетт, как Хаос относился ко мне? Или о том, что я чувствовала к нему?

Его взгляд упал на фотографию.

— Он третий слева.

Я смотрела на фотографию, желая впервые увидеть Хаоса, когда мы заезжали на парковку перед рестораном. Там был Бекетт, серьезный, как всегда… Там были еще два солдата, у обоих были густые короткие бороды и солнцезащитные очки.

Дверь со стороны водителя захлопнулась. Бекетт уже выключил зажигание и вышел из машины.

— Думаю, тема закрыта, — мысленно сказала я себе, в последний раз рассматривая лица, а затем с тяжелым сердцем засунула фотографии обратно в конверт. Смогу ли я когда-нибудь снова взглянуть на них? Будет ли у меня когда-нибудь возможность задать вопросы?

Я положила конверт обратно в бардачок как раз перед тем, как Бекетт открыл мою дверь и помог мне спуститься. Каблуки и ступеньки не всегда были самым простым сочетанием. Затем мы вошли в ресторан, маленькое семейное итальянское заведение, которое я очень любила. Когда мы подошли к нашему столику, Марк уже ждал нас у столика.

— Ого. Гутьеррес? — спросил Бекетт, когда Марк обошел стол и поцеловал меня в щеку.

— Рад тебя видеть, Джентри. Присядем?

Бекетт протянул мне стул, и я села на него, придвинувшись. Это был почти обычный жест, но благодаря ему я чувствовала себя защищенной, окруженной заботой и немного не в своей тарелке.

— Значит, ты не просто руководишь спасательной командой, — сказал Бекетт, когда мужчины заняли свои места.

— Нет, я просто доброволец. Это помогает мне быть начеку, в Теллуриде не так много семейных дел, — он пожал плечами. — Как и ты, просто занимаюсь этим ради удовольствия.

Бекетт медленно кивнул.

— Значит, вы знакомы, — негромко сказала я, хотя в тот момент мне казалось, что это не так.

— Спасибо, Марк, что встретился с нами в субботу вечером. Я знаю, что у вас с Тесс вечер свиданий.

— Без проблем. На самом деле она уехала в Дюранго на выходные с детьми. Поверьте, я бы предпочел быть здесь с вами, а не ужинать со своей тещей. Так в чем дело?

— Хочешь рассказать ему о своем предложении? — спросила я Бекетта, и он взял инициативу в свои руки.

Потребовался бокал вина и весь ужин, но он объяснил все как можно подробнее, начиная с лечения, счетов, страховки и заканчивая своей идеей брака.

Элла Джентри.

Я мысленно выкинула эту картинку из головы. Однажды я уже выходила замуж по прихоти, и второго раза точно не будет. Мне было все равно, как хорошо звучит его фамилия в сочетании с моим именем.

— Ты хочешь жениться на Элле? — спросил он Бекетта, когда официантка убрала наши тарелки.

— А ты бы захотел жениться на женщине, которая не заинтересована в браке с тобой? — ответил Бекетт.

Я вскинула голову и посмотрела на него. Нет интереса? Это было не отсутствие интереса к Бекетту, это был непреодолимый интерес к моему здравому смыслу и… логике.