Леди была готова мириться с ненавистью сестры, и пусть бы Анна уехала в Мармиати-Ай, лишь бы была жива… Что бы она ни делала, как бы ни пыталась, адепты Тьмы отнимали самое драгоценное у нее.

— Тали… возьми себя в руки, — повторил слова Дина Клаус, оказавшись рядом. — Пойдем в твой кабинет…

— Возьми себя в руки⁈ Берч, он только что убил мою сестру!

— Мы все теряем на этой войне близких… — хмуро отозвался Клаус.

Его родители погибли девять лет назад, когда под управлением Соулривера весь город сошел с ума. А отца Дина убил Коул Харт в день, когда они сами стали правителями.

— Именно этого они и добиваются, сломить нас. Это излюбленный метод темных. Поплачь сколько нужно, но не позволяй им сломить себя.

Он присел возле нее, а Леди, наконец, перестала рыдать и опустила барьер.

— Вот и хорошо. Пойдем, я отведу тебя в кабинет… — Клаус подал ей руку и помог подняться, ноги не слушались ее.

Они осторожно пошли вдоль длинного коридора, оказавшись в холле, Тали старалась утирать слезы, которые все катились по щекам, чтобы не привлечь лишнего внимания. Но все было тщетно, хранители то и дело оглядывались на соправителей. Слухи о том, что ее сестру убили некроманты, расползлись быстрее, чем они рассчитывали. Теперь оставалось только скрыть тот факт, что Анна и сама была одной из них.

— Миссис Майлз, попросите целителей принести успокаивающий эликсир, — бросил Берч, рукой указав секретарю Хранительницы, чтобы та не задавала пока лишних вопросов.

Когда дверь в кабинет закрылась, Леди рухнула на первый попавшийся стул и с новой силой зарыдала. Через пару минут перед ней уже стояла склянка с зеленой жижей, и, не раздумывая, Тали выпила ее залпом. Казалось, если она сейчас не успокоится, то начнет задыхаться от боли. Эликсир подействовал почти мгновенно, Хранительница смогла дышать медленнее, а затем всхлипы сменились иканием.

— Час от часу не легче, — попытался улыбнуться Берч, налив ей стакан воды.

Но как только боль и слезы утихли, реальность новой волной окатила ее. Тали подняла заплаканные глаза на Клауса, который сидел напротив, что-то печатая в циркуляре. Она даже догадывалась, что адресатом, скорее всего, был Дин.

— О, Смерть, Клаус… что на меня нашло… — Леди будто очнулась от дурного сна и с ужасом смотрела на своего друга. — Этот проклятый Оуэн хоть жив? Я же чуть не убила его…

— И грозилась убить после, — кивнул ей Советник, его лицо было предельно серьезным. Он внимательно следил за ней, проверяя, вернулась ли его подруга или же это все та же безумная особа, которая едва не прикончила человека. — Он без сознания, но жив.

— Что я наговорила Кэтрин? — выдохнула Тали, обхватив голову руками. — И Дину… О, Смерть…

— Зато мы теперь знаем, что бывает, когда терпению Хранительницы приходит конец. Она готова всех разорвать, — Берч грустно улыбнулся, а затем подошел к ней и погладил по плечам.

— Мне не стоило… Смерть-Смерть-Смерть… — шептала она себе под нос, вспоминая те гадости, которые говорила Дину. — Какой ужас…

— Ну все, все. Что сделано, то сделано. Мы как-нибудь разберемся с этим, хорошо? — Советник ободряюще потряс ее за плечи. — Я найду их, попробую поговорить. Но ты же понимаешь, что одному мне тут уже не справиться.

— Да, конечно… Где Кэтрин? Я должна извиниться… — Леди едва не вскочила со стула, готовая на все, лишь бы хоть как-то загладить свою вину.

— Сейчас тебе лучше поехать к родителям, ты им сегодня нужна как никогда, — Клаус вкрадчиво посмотрел ей в глаза, а она опустила голову, шмыгнув носом. — А завтра с утра мы попробуем решить… этот конфликт. Хорошо?

— Да-да, ты прав. Смерть, как мне стыдно… — Тали замотала головой, понимая, что такое поведение недостойно третьего соправителя, а Кэтрин имела полное право сказать все то, что она сказала.

— Мне жаль, что так вышло, — Советник обнял ее за плечи, а она лишь понимающе кивнула. — Отправляйся к родителям, мы сами сегодня справимся.

Но Леди даже не знала, что сейчас лучше для нее — остаться разбираться со всеми проблемами, что наворотила, или сообщать родителям страшную новость, которую они могут не пережить.

Глубоко втянув в капюшон голову, Леди шла и надеялась, что ее никто не заметит. После всего, что произошло, она должна быть где угодно, но только не на рабочем месте. И хоть капюшон всегда скрывал лица хранителей, чтобы побежденные враги не знали, кому мстить, Тали не могла рассчитывать, что он спасет ее от гнева Дина или Клауса, если они увидят ее и, конечно, узнают. Поэтому, собрав волю в кулак, Верховная Хранительница открыла дверь эфикара и пошла в противоположную от Штаба сторону.

Засунув холодные руки в карманы джинсов, Леди на ходу пыталась справиться с вновь нарастающей дрожью и в очередной раз проиграла эту битву. Озноб, владеющий не только ее телом, но и, казалось, сознанием, был таким сильным, что Тали с трудом отдавала себе отчет в том, куда идет и зачем.

Безудержное рыдание матери до сих пор звенело в ушах Леди, а перед глазами стояли лица родителей. Как только она переступила порог родительского дома, Софи Тали так и не произнесла ни слова, а лишь забилась в истерике, громко рыдая. Казалось, сердце матери уже давно все почуяло, и ей не нужно было лишнее подтверждение от старшей дочери.

— Я убью этого подонка! Где он⁈ Леди, отведи меня к нему! Что он сделал с моей девочкой⁈ — отец мгновенно пришел в ярость, едва не выбегая из квартиры, готовый мчаться в Штаб прямо в домашней одежде.

— Пап… — Хранительница осторожно положила ему руку на плечо. — Он в тюрьме. Его накажут по всем законам…

— Да мне плевать на эти законы! Это он убил ее, да? Что он хотел⁈ Зачем⁈ Что он с ней сделал⁈ — не унимался отец, а Леди из последних сил пыталась сохранить самообладание, чтобы не разрыдаться вслед за мамой. — Не молчи же! Леди!

— Она была в доме некромантов, которые терроризировали весь город… Оуэн он… — слова застряли в горле, когда Леди поняла, что несмотря ни на что, не сможет сказать родителям правду. — Он взял ее в заложники…

— Этот урод был еще и некромантом⁈ Тварь! Подонок! Я убью его!

— Пап, пожалуйста… Не нужно никуда ехать… Сейчас главное, чтобы вы были в безопасности… — третья соправительница вцепилась в плечо отца, вырывавшегося из ее хватки, с ужасом наблюдая в его глазах огонек ненависти, который буквально пробуждал в нем Тьму. Но подобрать нужные слова она и сама не могла, потому что их просто у нее не было.

— Какая, к Всаднику, безопасность⁈ Как нам теперь жить? Ради чего⁈ Какое это все имеет теперь значение⁈

Леди замерла, его слова больно резанули по и без того кровоточащему сердцу. Словно они настолько привыкли жить без нее, что совсем позабыли о еще одной дочери, стоявшей перед ними.

— Для меня имеет… — тихо сказала она, и ее голос дрогнул.

Отец в мгновение словно вернулся из небытия а его глаза тут же стали мокрыми. Леди не выдержала и разрыдалась, прижавшись к нему.

— Простите… я подвела вас… не смогла защитить сестру… это все моя вина… я так хотела спасти Анну, что погубила ее, — она уткнулась в грудь папе, а он прижал ее и погладил по голове.

— Ты ни в чем не виновата, девочка моя… Никогда так не думай… Это все этот подонок… — пытался успокоить ее отец, но она чувствовала, что и его тело сотрясалось от немых рыданий в такт завыванию матери, которая, кажется, даже не слышала их разговора.

Но Леди была виновата. Еще тогда, девять лет назад, когда ей пришлось выбирать между Дином и Анной. Сестра так и не простила ее за это, что зародило в ней Тьму. Казалось, у них еще было время для разговоров, для прощения. Но нет. И эта вина теперь навсегда останется с Тали, и, что пугало ее еще больше, она никогда не сможет сознаться в этом родителям.

Ночной кошмар, преследовавший ее годами, сбылся. Страхи, зудевшие под кожей круглыми сутками и ставшие причиной усмешек друзей, стали явью. Все эти бдения за безопасностью города днем и ночью. Попытки контролировать всех, кто приезжал в Эстер. Купол над городом. Чушь собачья! Все бесполезно! Она не справилась. Не смогла. Не спасла и не уберегла…