— А? Что ты мне недоговариваешь?

— И ты должна пообещать, что никогда даже шепотом не скажешь об этом Остину, потому что он буквально убьет меня.

— Клянусь Богом, Аспен, если ты не поторопишься и не расскажешь мне, что, черт возьми, происходит, я засуну свой кулак тебе во влагалище, вырву яичники и буду таскать тебя за них по кампусу.

Я начинаю нервничать сильнее, но, хотя она и не пообещала ничего не говорить Остину, мне не нужно беспокоиться об этом. Она будет хранить этот секрет до конца своей жизни.

— Ты помнишь ту ночь, когда мы ходили в "Vixen"? — начинаю я. — И я переспала с тем самым парнем в темной комнате?

— Дааааааа, — медленно произносит она.

— Так воооот… — я с трудом сглатываю, чувствуя, как у меня пересыхает во рту. — Оказывается, Айзек владеет этим клубом, и в темной комнате был не незнакомец.

Я наблюдаю за реакцией ее лица, когда она начинает складывать все воедино. Сначала неверие, затем шок, а затем:

— СРАНЬ ГОСПОДНЯ! ТЫ ПЕРЕСПАЛА С АЙЗЕКОМ? — ее глаза широко распахнуты, пока она продолжает обдумывать услышанное, и они становятся шире с каждой секундой. — ТЫ ПОТЕРЯЛА СВОЮ ГРЕБАННУЮ ДЕВСТВЕННОСТЬ С НИМ? Боже мой. Мне нужно прилечь.

Бекс падает на траву, прижимая руку к груди, а я сохраняю спокойствие, давая ей возможность все обдумать. Это длится недолго, прежде чем она вскакивает на ноги и начинает расхаживать передо мной.

— Когда ты узнала? — спрашивает она. — Нет. Как ты узнала?

Я снова морщусь, и, честно говоря, если бы это были Олимпийские игры по сморщиванию, я бы взяла золото.

— Э-э-э…и так, насчет этого, — говорю я.

— Выкладывай.

— Я вроде как вернулась в “Vixen” через неделю после того, как мы там были.

— ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА? БЕЗ МЕНЯ? — требует она. — Кто ты вообще теперь такая?

Я пристально смотрю на Бекс, выгибая бровь.

— А можем мы поговорить, чтобы ты не сходила с ума?

— Да, да, — бормочет она.

— Ладно, всю неделю после того, как мы там побывали, я пыталась двигаться дальше. Я действительно пыталась, — говорю я ей, зная, что она обязательно прокомментирует это. — Но та ночь в “Vixen” оставила меня такой… Я была возбуждена, понимаешь? Действительно чертовски возбуждена. Так что я загрузила “Tinder” и познакомилась с одним парнем, и мы собирались пойти на свидание, но он появился у моей двери и практически набросился на меня. Его интересовал только трах со мной, поэтому я его выставила, но…

— Подожди, — перебивает она, поднимая палец, и я уже собираюсь сделать ей за это выговор. — Я тебя ничему не научила? С каких это пор ты рассказываешь незнакомым людям в Интернете, где ты живешь? Ты что, с ума сошла?

Я закатываю глаза и пристально смотрю на нее.

— Поверь мне. Я уже усвоила этот урок. Кроме того, Остин уже отчитал меня за это.

— Правильно сделал.

— Ты хочешь услышать, что произошло или нет?

Она демонстративно поджимает губы, и я делаю глубокий вдох, чтобы продолжить.

— В ночь неудачного свидания с “Tinder” я была расстроена, потому что незнакомец из “Vixen” открыл для меня совершенно новый мир, и, несмотря на все мои усилия, я не так и не смогла почесать зуд, который он оставил после себя. Поэтому, даже не задумываясь, я прыгнула в машину и умчалась.

— Мы собираемся поговорить об этом, — говорит она мне.

— Поверь мне, я знаю, — говорю я ей. — Но в любом случае, знаешь, как бывает, когда ты там, а музыка играет так громко, что ты почти ничего не слышишь? Так вот, когда я была с ним, его губы были прямо у моего уха, поэтому, когда он что-то сказал, я услышала его отчетливо и сразу узнала его голос.

— Черт.

— Да. То есть, наверное, я бы пережила, если бы выяснилось, что он не знал, что это я, и, конечно, он не знал… в первый раз. Он понял это на обеде в честь маминого дня рождения, прямо перед тем, как мы пошли в «Пульс», так что к тому времени, когда я появилась во второй раз, он точно знал, кто я, и, несмотря ни на что, он все равно прикоснулся ко мне.

— Вау. Это довольно грандиозно.

— Нет. Грандиозно — это размер его члена, — говорю я с ухмылкой. — Не говоря уже о пирсинге.

Ее челюсть почти касается земли.

— Чушь собачья. У Айзека Бэнкса проколот член? Черт возьми, ты везучая маленькая шлюха. Я умирала от желания вычеркнуть пирсинг члена из своего списка желаний, но мне никогда так не везло. Как это?

Мои щеки вспыхивают. Одна мысль о том, какие ощущения вызывает у меня этот пирсинг, накрывает меня теплой волной глубоко внизу живота.

— Это невероятно. Айзек… черт, Бекс. С ним все невероятно.

Она качает головой, как будто ей нужна секунда, чтобы осознать все это.

— Я предполагаю, что именно поэтому ты была разъяренной сукой две недели подряд.

Мои губы изгибаются в усмешке.

— Виновата, — говорю я ей. — Это был настоящий шок, когда я поняла, что в той комнате был он, и поэтому я немного накричала на него. Я чувствовала себя преданной и грязной, как будто он отнял у меня что-то, что я не была готова отдать, понимаешь? Я была готова потерять девственность с совершенно незнакомым человеком, и это меня устраивало, а узнать, что это он теперь знает обо мне все эти вещи… Я не знаю. Я впала в депрессию на две недели, и теперь, когда у меня появился шанс все обдумать, я поняла, что на самом деле меня потрясло то, что даже после того, как он был со мной, и как это было потрясающе, это ничего не изменило. Он по-прежнему не хочет меня, и мне пришлось проглотить горькую пилюлю, что меня никогда не будет достаточно для него. Но как бы то ни было, он появился у моей двери и отказался уходить, пока мы все не обсудим, и ему нужен был способ загладить свою вину, потому что он чувствовал себя полным дерьмом, и, прежде чем я успела обдумать свои слова, я предложила ему ультиматум.

Бекс прищуривает глаза.

— О черт, — говорит она, снова принимаясь расхаживать. — Пожалуйста, скажи мне, что ты сказала не то, что я думаю.

Я с трудом сглатываю.

— Я… э-э-э… возможно, предложила ему научить меня пределам моего тела за спиной Остина, илиииииии, — говорю я, растягивая слова. — Я могла бы найти кого-то другого, кто бы это сделал.

Бекс падает обратно на траву.

— Ох, слава богу, — говорит она. — Значит, все кончено?

— Э-э-э, нет.

— ЧТО? — визжит она, а ее глаза расширяются, как блюдца. — Скажи мне, что этот мудак не согласился на это дерьмо? Срань господня, Аспен. Как ты могла быть такой глупой? Одно дело — трахнуть его случайно, но сознательно согласиться на это — погубит тебя. Теперь ты никогда не сможешь забыть его, и мне жаль, но он никогда не захочет тебя так, как ты того заслуживаешь. Ты действительно уверена, что это хорошая идея?

— Нет, — признаюсь я, заставляя себя не расплакаться. — Но рискую я своим сердцем или нет, разве я не заслуживаю невероятного секса? Никто не может заставить меня чувствовать себя так, как он, Бекс. А что, если это мой шанс? Что, если он вдруг увидит во мне взрослую женщину, а не младшую сестренку Остина?

— Я не знаю, — говорит она. — Я думаю, это слишком рискованно, и ты подставляешься под удар.

— Возможно, — вздыхаю я, опустив плечи, заметив, что моя футболка почти высохла. — Но он также сказал мне, что, когда он был внутри меня, ему никогда не было так хорошо. В этом мы совместимы.

Она сжимает губы в жесткую линию, ясно видя, что ей не переубедить меня в этом.

— Хорошо, — наконец говорит она. — Если ты уверена, что справишься с этим, тогда я поддержу твое решение пойти по этому пути, но просто знай, что, если дерьмо попадет на вентилятор, я буду рядом.

Улыбка растягивает мои губы, и огромный груз спадает с моих плеч.

— О, слава Богу, — выдыхаю я, прижимаясь к ней и обнимая ее стройное тело.

— Значит, вы двое действительно были…?

— Ага, — говорю я с широкой улыбкой. — Прошлой ночью.

— Боже мой, я в шоке. Но, все равно, ты должна рассказать мне каждую деталь, — говорит она, ее тон меняется и заставляет меня напрячься. — Во-первых, я думаю, важно отметить, что если ты трахаешься с Айзеком, то твои доводы о том, почему я не могу трахаться с твоим братом, теперь недействительны. Тебе больше нечем крыть.