Аспен: Ты мудак.

Возможно, она права, и рассказывать Остину о ее планах было определенно чересчур, но нельзя отрицать, что, когда она такая дерзкая, я, блядь, не могу перед ней устоять. Пока я сижу на подъездной дорожке Остина, я набираю и отправляю ответное сообщение его младшей сестре.

Айзек: Всегда пожалуйста.

13

АСПЕН

Во мне бурлит разочарование, и, честно говоря, я не знаю, чем оно вызвано: раздражением от того, что брат лезет в мои дела, досадой на Айзека за все его закидоны и неоднозначные сигналы или просто сексуальной неудовлетворенностью от того, что всю неделю я не могла нормально кончить. Не поймите меня неправильно, я, конечно, пыталась, и сколько бы времени это ни занимало, я всегда доходила до финиша, но это никогда не вызывало восторга. Я всегда оставалась разочарованной и еще более взвинченной, чем когда начинала.

Кто бы мог подумать, что один сексуальный опыт сделает меня такой заведенной и сексуально озабоченной? Я едва могла сосредоточиться всю неделю, и теперь, когда мои планы на ночь сорвались, мне ничего не остается, как сидеть на диване и пялиться в стену.

Чертовски жалкая.

Разве что…

Мой таинственный мужчина из “Vixen” пригласил меня вернуться. Технически было бы невежливо не принять приглашение, верно? И я не в том положении, чтобы подводить других людей. Но означает ли это, что я официально в отчаянии? Неужели я настолько неудачница, что единственный способ получить то, что мне нужно, — это навестить незнакомца в секс-клубе?

Черт.

Давайте посмотрим правде в глаза, несмотря на то, насколько я зла на Айзека прямо сейчас, я все еще отчаянно влюблена в него, и я действительно сомневаюсь, что смогу встретить кого-то, кто, хотя бы попытается заставить мои чувства к Айзеку угаснуть, и я также сомневаюсь, что я снова пойду на свидание благодаря “Tinder”, так что я облажалась.

Мне нужен секс, и мне не стыдно признаться, что я не просто в отчаянии.

Мне нужен мой таинственный мужчина из “Vixen” больше, чем мой следующий вздох, и теперь, когда у меня вдруг не осталось никаких планов на вечер, что, черт возьми, меня останавливает?

Решимость пульсирует в моих венах, и, прежде чем я осознаю, что делаю, я хватаю свой телефон и вылетаю за дверь. Я уже одета и готова из-за моего несостоявшегося свидания, так что все, что мне нужно — это немного жидкого куража, который я могу найти в баре “Vixen”.

Меня охватывает волнение, подгоняя вперед, и уже через несколько секунд я сажусь в машину и жму на газ. Мне приходится сосредоточиться, чтобы вспомнить, по каким дорогам ехать, но уже через двенадцать минут я подъезжаю точно к тому месту, где водитель Uber высадил нас с Бекс на прошлой неделе.

Срань господня. Не могу поверить, что я действительно это делаю.

Может, мне стоило написать ей сообщение, чтобы она знала, куда я еду. Она так прекрасно провела здесь время на прошлой неделе и, я уверена, что она с удовольствием пришла бы снова, но тогда мне пришлось бы объяснять ей, почему я здесь, и, честно говоря, я не уверена, что готова к этому разговору.

В тот момент, когда я выхожу из машины, волна нервозности оседает у меня в животе, но я изо всех сил стараюсь не обращать на нее внимания, пока иду по улице. Когда передо мной появляется начало переулка, я вглядываюсь в темноту, и мои нервы превращаются в сожаление.

Возможно, я не очень хорошо все продумала.

Одно дело идти по темному переулку с Бекс под руку — женщиной, которая без колебаний протянула бы руку, — но делать это в одиночку, когда я боюсь собственной чертовой тени… О чем, черт возьми, я думала?

Обещание отличного времяпрепровождения и убийственного оргазма заставляет меня двигаться вперед, переставляя одну ногу перед другой. Мои руки дрожат всю дорогу по переулку, а моя паранойя настаивает на том, что мрачные тени следят за каждым моим шагом.

Добравшись до знакомой черной двери, я рывком открываю ее и спешу внутрь, едва успевая заметить логотип “Vixen” над дверью, прежде чем прохожу под ним.

Тяжелая дверь закрывается за мной, и я иду по длинному коридору к лестнице, тусклого освещения здесь как раз достаточно, чтобы помочь мне расслабиться. Я спускаюсь вниз, держась за поручень, прежде чем, наконец, выхожу в приемную.

Я узнаю ту же девушку, которую видела здесь на прошлой неделе, и проклинаю себя за то, что не смогла запомнить ее имя, но в свою защиту могу сказать, что тут было на что еще обратить внимание.

Она одаривает меня лучезарной улыбкой, ее взгляд быстро скользит к чему-то за ее столом, прежде чем вернуться ко мне.

— Привет, вы Аспен, верно? Вы приходили со своей подругой на прошлой неделе.

— Да, это так, — говорю я ей, а потом смущаюсь. — Простите, если обычно все делается не так, но я встретила кое-кого на прошлой неделе, и он пригласил меня вернуться, и я… черт. Это так неловко. Я даже не знаю, как его зовут, как он выглядит и нормально ли вообще, что я здесь нахожусь.

Женщина смеется.

— Все в порядке. Вы не поверите, как часто это бывает. Давайте я позвоню и посмотрю, что можно сделать.

Она одаривает меня приторно-сладкой улыбкой, и я делаю шаг назад от ее стола, пока она берет телефон и набирает номер. В приемной воцаряется тишина, и пока она ждет того, кто ответит на звонок, мне приходит в голову, что она может ждать, пока ответит он.

Мой желудок скручивается от нервного напряжения, но я стараюсь не показывать этого на лице, когда ее голос прорезает тишину.

— Привет, это Кейси, — говорит она, ее взгляд скользит по чему-то за ее столом, прежде чем снова взглянуть на меня.

Снова пауза.

— Да, это так, — она начинает что-то печатать на своем компьютере, и в ее глазах вспыхивает странное любопытство. — Но я думала, вы сказали… О, хорошо. Конечно. Я отправлю ее.

Облегчение разливается по моим венам, и, когда Кейси вешает трубку, ее взгляд снова устремляется на меня. Она встает из-за своего стола с фальшивой улыбкой и поднимает руку. Я узнаю штамп в виде золотой бабочки, зажатый между ее пальцами.

— Ваше запястье, пожалуйста.

Я подхожу сбоку к стойке администратора и сразу же протягиваю свое запястье. Она прижимает золотой штамп к моей коже, и я не могу не смотреть, как она отводит его, оставляя идеальный отпечаток бабочки на моем запястье. На моих губах появляется легкая улыбка. В последний раз, когда я носила этот штамп, Остин и Айзек смотрели на меня в ужасе. Безумно представить, как много всего изменилось с тех пор.

Кейси убирает штамп, прежде чем выйти из-за своего стола.

— Сюда, — говорит она, махнув рукой в сторону главного входа в клуб.

— О… ээм. Разве мне не нужно подписать документы и получить браслет?

— Сегодня этого не потребуется, — говорит она мне, и ее улыбка фальшивее, чем часы Rolex, которые носит Остин. Может быть, я была настолько захвачена всем происходящим на прошлой неделе, что не обратила внимания на то, насколько неискренней она выглядела.

— Когда вы войдете в клуб, пожалуйста, пройдите в VIP-бар и устраивайтесь поудобнее. Возможно, попробуете один из наших замороженных дайкири. Мы тестируем новый рецепт, и, на мой взгляд, они просто восхитительны.

— Я… эээ… да. Хорошо.

— Замечательно, — говорит она, подходя к двери и берясь за ручку. Она открывает ее и приглашает меня войти, но я ловлю себя на том, что замираю.

Оглянувшись на Кейси, я смущаюсь, чувствуя себя идиоткой.

— Вы случайно не знаете, как его зовут? — спрашиваю я. — Я чувствую себя так глупо. На прошлой неделе я была так захвачена моментом, что даже не подумала спросить, а когда это пришло мне в голову, было уже слишком поздно.

Кейси натянуто улыбается мне.

— К сожалению, я не могу разглашать информацию о наших клиентах. Уверена, вы понимаете.

— Да, конечно, — говорю я, качая головой. — Простите.