— Я понимаю. Постараюсь решить до завтра.

Весь день я был, как на иголках, пытаясь угадать, что же держит мать от принятия самого важного решения в ее жизни, но так и не понял этого. Мейсон же, узнав о моем скором отъезде, явно обрадовался. А я действительно больше не собирался тут оставаться и собрал чемодан.

На следующее утро Марьяна зашла ко мне и сказала, что очень благодарна мне за предложение, но она решила остаться с мужем. И я, злой и расстроенный уехал в аэропорт.

Со мной Андрей суров и равнодушен,

Но мне, кроме него, никто не нужен.

Пьеса «Заблуждения»

Сегодня был очередной показ, и на него я шла с легким сердцем. Поймала себя на мысли, что выступление перед публикой уже воспринимаю так же, как простую репетицию. Волнения больше не было, только предвкушение зрительского внимания.

Ажиотаж после премьеры все не спадал, и сегодня тоже ожидался аншлаг. Недавняя ссора с родителями оставила тяжелый след на сердце. Я много раз прокручивала наш разговор, по-разному крутила сказанные мной и ими слова и все четче понимала, что любые мои доводы, даже те, которые я не успела произнести, не смогли бы убедить родителей изменить свою точку зрения. Мне, похоже, придется смириться с тем, что семьи меня больше нет.

Да, мы были в ссоре долгие пять лет. Но я надеялась, что когда окончу учебу и начну работать, они примут мой выбор. Теперь, когда мои надежды рухнули в пропасть, стало еще больнее и очень пусто на душе, как будто я лишилась очень важной части. Да так оно и было. Самые родные люди лучше откажутся от меня, чем признают мое право заниматься в жизни тем, что мне так дорого. Но часть денег за машину я отцу все-таки перевела. Я обещала себе, что верну всю стоимость. Не хотелось чувствовать себя должной и обязанной.

Рассеивала тоску в душе только новость от Артура, что он уже возвращается назад. Я так по нему соскучилась! Даже представить не могла, что засыпать без него окажется настолько некомфортно. Все эти ночи без него я очень плохо спала. Ворочалась, постоянно просыпалась то от сладких сновидений, то от смутного ощущения потери чего-то важного. Шарила спросонья рукой по пустой постели, просыпалась окончательно от паники, и только спустя пару секунд осознавала, что Артур не ушел навсегда, он просто уехал к матери и скоро вернется.

Мы с ним созванивались, и один его голос, ласково и горячо шепчущий мне пошлые и сладкие слова, вызывал во мне самый настоящий пожар. Моя любовь разрасталась все шире, давно уже заполнила меня всю и, кажется, вышла даже за пределы меня – настолько всеобъемлющей она была. Я тосковала и сходила с ума по Артуру, мечтая, чтобы он поскорее вернулся.

Правда, его голос в наш последний разговор, перед его отлетом в Москву, был не слишком веселым, но делиться со мной, что случилось, он не захотел. Похоже, это было что-то очень личное, что касалось лишь его самого и его матери. Что-то такое, о чем его временной любовнице знать не полагается.

Но я не обижалась, прекрасно понимала, что пускать меня глубоко в свою жизнь Данилевский не собирается, и рано или поздно наш горячий роман закончится. Мы больше не обсуждали, как долго продлятся наши отношения и насколько они серьезные. Я просто приняла все как есть. Кстати, это я называла наши совместные ночевки отношениями. Чем считал их Артур, я предпочитала не спрашивать. Не хотелось нарваться на очередную циничную и ироничную лекцию в стиле «любовь придумали идиоты».

Я знала его точку зрения, хотя он больше мне об этом не говорил. Но Артур вел себя настолько безупречно, будто и правда был влюблен. Заботливый, нежный, внимательный, страстный в постели. И от этого мне было еще хуже. Узнав именно такого Артура, я не представляла, как смогу жить без него. Но я заставила себя запихнуть эти мыли подальше, сказав себе, что думать обо всем буду тогда, когда мы разбежимся.

Спектакль, как обычно, прошел успешно, и в гримерку я возвращалась с чувством хорошо сделанной работы. Завтра финальный спектакль, и я очень ждала решения Артура, будет ли продолжение показа. Или, может, он займется теперь новой постановкой? Арт не раз об этом мне говорил.

Сегодня ночью он должен прилететь, но я не знала, приедет он ко мне или нет. В его отсутствие я жила на Остоженке. Находиться одной в его холостяцком убежище мне было некомфортно.

Я уже открыла дверь в гримерку, когда меня вдруг окликнул Марат.

— Элли, подожди, к тебе пришли, — услышала я и с удивлением оглянулась.

Марат спешил ко мне, а следом за ним шли мои родители. Я замерла, в нерешительности глядя на приближающихся родственников, с которыми, как я успела понять, мне уже не суждено наладить отношений. Но они зачем-то пришли. Неужели воспользовались билетами, которые я подарила?

Я не спешила радоваться. Не исключено, что пришли родители вовсе не за тем, чтобы поздравить меня. Вполне может быть, что они просто не все мне сказали и теперь хотят исправить досадное упущение.

Я стояла в своем пышном платье, сложив руки на груди и даже не думая улыбаться. Наверное, выглядела я сейчас очень настороженно. Впрочем, мама улыбалась, а отец с интересом оглядывался по сторонам.

— Мне охранник сказал, что о тебе спрашивают, и я вышел, — сказал Марат. Он выглядел немного встревоженно, словно был готов защищать меня. Возможно, он сомневался, что гости – действительно мои родственники. Но я благодарно кивнула, и мужчина, поняв, что все в порядке, вежливо попрощавшись, ушел.

— Элина, мы пришли поговорить, — сказала мама. Выглядела она неловко, смущенно. — Как-то нехорошо мы расстались, неправильно. Мы с отцом очень переживали, решили прийти к тебе на спектакль. У тебя есть сейчас время?

— Конечно, — сказала я и открыла дверь в гримерку. — Проходите.

Не самое лучшее место для приема гостей, но стоять в коридоре было глупо. Отец тут же уселся в кресло, маме я дала стул, стоявший у гримерного столика, а сама присела на столешницу, потому что сидячих мест тут больше не было.

— В общем, мы посмотрели спектакль, — продолжила мама. — Ты очень хорошо играешь, нам понравилось.

Я в удивлении приподняла брови.

— Что же заставило вас изменить свое мнение и прийти?

— Ну, вообще-то, мы с матерью не такие уж дремучие люди. Ходим иногда и в театры, и в оперу, и на балет, — сказал отец. Я узнала эту его манеру, немного поучительную. Но сейчас фраза звучала скорее как извинение.

— Нам захотелось посмотреть, действительно ли все так, как ты рассказывала., — продолжила мама. — Ну, в смысле, что ты действительно умеешь все, о чем говорила.

— И что же вы увидели? — я старалась говорить спокойно.

— Ты выглядела очень эффектно, — сказал отец, до этого шаривший любопытным взглядом по гримерке, а теперь посмотревший мне прямо в глаза. — Я умею признавать, что был неправ. И пусть своей дочери я не желал быть актрисой, но ты ей уже стала, и я хочу сказать, что принимаю твой выбор.

— Мы поняли, что это все-таки не просто твоя блажь. Я, если честно, раньше думала, что эта вся деятельность, — мама беспомощно обвела рукой вокруг, видимо имея в виду весь театр, — что она больше похожа на школьный спектакль. Я не могла представить, что моя дочь в качестве актрисы может выглядеть так профессионально и красиво.

Я часто заморгала, потому что глаза защипало. Я даже не представляла, что мне настолько важно услышать от родителей эти слова.

— Правда? — у меня сбилось дыхание, и голос мой прозвучал сдавленно. — То есть, вам понравилось?

— Понравилось. Мать в конце рыдала, — немного смущенно признался отец. А мама закивала, подтверждая его слова.

— Только не говори, что с этим мальчиком у тебя ничего нет. Вы слишком убедительно смотритесь вместе, — проговорила мама. Она постаралась, чтобы голос звучал строго, но у нее не получилось, потому что он дрожал.

А я рассмеялась. Так легко вдруг стало на душе, и я кинулась обнимать обоих.