— У меня не много вещей, и почти все они собраны, — ответила я, семеня следом.

— Мне уже нравится твоя дисциплинированность, — сухо ответил Артур, ускоряя шаг.

Я собиралась неприступною с ним быть,

Ведь он умел лишь похоть в женщинах ценить.

Пьеса «Заблуждения»

Машина Артура Данилевского оказалась ему под стать: ярко-красный спортивный седан. Спроси меня, какое авто может быть у этого человека, не раздумывая ответила бы, что именно такое: шикарное, быстрое, опасное и совершенно непрактичное.

Я юркнула внутрь светлого салона и притихла. В своей прошлой жизни, когда жила с обеспеченными родителями, мне доводилось кататься на разных машинах. Но за последние пять лет я успела отвыкнуть от роскоши, и сейчас впитывала в себя комфорт и удобство, которые можно получить только за очень приличные деньги.

Спорткар рванул с места, а Артур даже адрес спрашивать не стал. На всякий случай я назвала адрес общаги, но он снисходительно ответил, что итак знает. Ну конечно, он должен быть в курсе всех злачных мест актерского студенчества, а уж общаг – первым делом. Сам же наверняка закончил театральный. А, кстати, какой именно? От мысли, что он мог жить в той же общаге, что и я, отчего-то стало жарко.

— Артур Богданович, а вы какой вуз закончили? — осторожно поинтересовалась я.

— Как и ты, ГИТИС, — ответил он.

— А какой факультет? Актерского мастерства? — продолжала я выпытывать.

— Да, его. Что, хочешь узнать про меня побольше? — улыбнулся он, на мгновение сверкнув белыми зубами.

— Ну, было бы неплохо.

Я не понимала, что тут смешного, но Артур почему-то подсмеивался надо мной, и от этого было неловко.

— Обо мне достаточно информации в интернете, — все-таки пояснил он. — Если захочешь, почитаешь. Даже удивительно, что ты меня не узнала сразу, еще в сквере.

— А должна была? — окончательно растерялась я, тут же начав перебирать в памяти возможные спектакли, где могла его видеть. Но на память ничего не приходило. — В своем театре вы вроде бы художественный руководитель. Или на сцену тоже выходите?

Он на несколько секунд оторвал взгляд от дороги и внимательно посмотрел на меня, приподняв брови. В сочетании с бешеной скоростью, которую он и не подумал сбросить, этот взгляд заставил кровь застыть в жилах.

— Смотрите, пожалуйста, вперед. Я не люблю такой скорости, вы меня пугаете.

Артур наконец отвернулся, снова сосредоточившись на дороге.

— Я снялся в сериале. Обычно девушки твоего возраста узнают меня, — просто, без пафоса, ответил он. А я поняла, что не упустила ничего слишком важного.

— Я не люблю кино, особенно сериалы, — с облегчением ответила я. — Наверно поэтому и не узнала вас. Но если это важно, обязательно посмотрю все серии.

Он снова рассмеялся.

— Не нужно. Мне хватает поклонниц.

Артур сказал это так, будто все эти поклонницы у него в печенках сидели, и я только тихонько фыркнула в ответ, в очередной раз убедившись в его раздутом самомнении.

— Возьми на заднем сиденье папку, там сценарий. Чем раньше начнешь читать, тем быстрее сможешь начать учить.

Я была благодарна Данилевскому за то, что он нашел вескую причину сохранять в дороге молчание, которое не выглядело неловким. Да и со сценарием было бы действительно интересно ознакомиться. Кое-как извернувшись, я достала папку, улетевшую в дальний угол заднего сиденья. Листы были скреплены небрежно, было видно, что некоторые из них меняли, а кое-где виднелись карандашные пометки. Сценарий явно был рабочим. Я открыла первую страницу и не удержалась от восклицания:

— Пьеса в стихах?

— Да, — коротко ответил он. — У тебя с этим проблемы?

— Нет, я люблю поэзию. Просто… Чье это произведение?

— Одного молодого автора, — сухо ответил Артур, и я решила больше не задавать вопросов.

Стихи были красивыми, пьеса наполнена чувственностью и страстью, а герои располагали к себе, заставляли переживать. Но я могла сказать абсолютно точно, что эту вещь вижу впервые, и мне стало безумно любопытно узнать того талантливого человека, который так пламенно изливал свои мысли на бумаге. Причем несмотря на чувственность, сквозившую в каждой строке, я отчего-то решила, что текст писал мужчина, а не женщина, и это интриговало еще больше.

Приятнее всего для моей ситуации оказался легкий слог, так что строки легко ложились на память, и я обрадовалась, что мне не составит труда выучить их. На память я действительно не жаловалась, почти всегда запоминала тексты первой, и времени на зубрежку мне было почти не нужно. Даже моя Дианка завидовала мне, называя заучивание текста самой нудной частью работы актера.

Я так зачиталась сценарием, что даже не заметила, как мы приехали, а на замечание Артура, что пора идти собирать вещи, я чуть не застонала от разочарования, не желая прекращать чтение. На самом интересном месте прервал! Но переезд сейчас, разумеется, был важнее, и я не собиралась испытывать терпение нового босса, так что захлопнула папку и побежала в знакомое здание. Эх, не думала, что место, приютившее меня на целых пять лет, придется покинуть так спешно, даже не успев толком попрощаться.

Диана вытаращила глаза на стоявшую у подъезда шикарную машину Артура, в ее глазах читался шок и миллион вопросов, которые я ей просто не дала задать. Времени на подробный рассказ не было, но хотя бы коротких объяснений она точно заслужила.

— У меня все получилось, меня взяли на ту роль, — спешно рассказывала я, пока носилась по комнате, собирая вещи. — Сейчас мне нужно переехать, мне квартиру дали, от театра.

— Эй, я требую подробностей, — взмолилась подруга.

Но я лишь похватала свои вещички и уже в дверях крикнула ей:

— Все потом! Созвонимся, — после чего чмокнула ее в щеку и выбежала в коридор.

— Хорошо, жду от тебя звонка. И удачи там, будь осторожнее! — услышала я дружеское напутствие в спину.

Артур ждал меня в машине и выглядел несколько хмурым. Это показалось мне странным, ведь я справилась всего за пятнадцать минут. Чем он сейчас-то недоволен?

— Надеюсь, ты понимаешь, что рассказывать о проблемах моего театра никому не нужно? — строго спросил он. — Я не хочу, чтобы поползли слухи о том, что у нас сложности. Кстати, раскрывать свою роль до премьеры тоже никому нельзя.

— Разумеется, — соврала я. Честно, я даже не подумала о том, что информация может нанести вред театру, и обрадовалась, что ни слова не сказала своим бывшим сокурсникам. А еще сделала себе пометку, что Максу рассказывать о новой работе пока тоже нельзя. Только вот вопрос, когда мы теперь с ним увидимся?

— Я рад, что ты понимаешь. Но ты все равно должна будешь подписать договор о неразглашении, сегодняшней датой.

— Артур Богданович, можете мне доверять. Я прекрасно поняла, что нужно молчать, так что не расскажу, даже если будут спрашивать напрямую. Я не хочу навредить, правда. Но, если это важно, мы конечно подпишем договор. И контракт на участие в спектакле тоже.

Я сидела в кресле вполоборота, открыто глядя Артуру в лицо. Мне очень хотелось, чтобы он мне поверил, хотя до этого я итак не дала ни малейшего повода усомниться в себе.

— Хочется верить, что мы сработаемся, — после недолгого молчания и игры в гляделки ответил он, а потом завел двигатель и рванул с места.

Всю дорогу он молчал, а я снова погрузилась в чтение, даже не замечая, в какую сторону мы едем. Когда авто остановилось и Артур снова выдернул меня из сюжета, я посмотрела за окно и восторженно ахнула. В конце улицы виднелся Храм Христа Спасителя.

— Остоженка? — удивленно спросила я, с трудом представляя, сколько может стоить аренда квартиры на этой улице.

— Да, — с насмешкой ответил Артур. — А что, тебя это не устраивает?

Он, конечно, шутил. Я не знала такого человека, кому бы не понравилось жить на этой улице, а по моим расширившимся глазам и широкой улыбке, кажется, ясно можно было прочитать, что я просто в восторге.