После этого Сима уже сам погрузился в глубокую медитацию, позволяя Гинь сотворить себе наполовину материальную оболочку и даже подпитывая её энергией собственной души. Это было опасно, но к этому моменту в отношении драконихи он испытывал абсолютное доверие.

Сима не знал, как долго это продолжалось. Минуты просачивались через его сознание, точно песчинки через пальцы. Когда же он открыл глаза, ему предстала следующая картина: Гинь нигде не было. Девочка предупредила его, что на операцию потребуется огромное количество усилий и в ближайшее время, причём намного более продолжительное, нежели перед спуском в подземный храм, она проведёт в глубокой спячке.

Была Лу Инь, внутри которой переливалось фиолетовое ядро с тусклыми золотистыми нотками.

В итоге Гинь не просто запечатала её первоначальное безумное творение, но «отщипнула» от него песчинку, так что прямо сейчас у Лу Инь было два ядра: обыкновенное, великолепного качества, и запечатанное, угрожающего всему миру качества. Великая мудрость древних воинов гласила, что иметь более одного ядра невозможно, но у божественных драконих, видимо, было своё понимание законов мироздания.

Через несколько секунду ресницы Лу Инь затрепетали. Девушка медленно открыла глаза. По словам Гинь, последняя ничего не будет знать про своё «настоящее ядро», ибо находилась в глубокой медитации, также как Сима не замечал печать на своей родословной.

Разумеется, Сима собирался ей обо всём рассказать, но сразу после своего пробуждения Лу Инь неожиданно посмотрела на волшебный календарик, который висел у неё на стене, ахнула и вскочила на ноги. Сима проследил за её взглядом и сразу понял, в чём была причина.

Великий турнир за его руку… должен был состоятся уже сегодня.

— Турнир пройдёт в два этапа с коротким перерывом посредине, чтобы соперники могли восстановить свои силы. Очерёдность сражений определит жеребьёвка. Сражаемся не насмерть… Все правила, да… Вопросы?

Вопросов не было.

Прямо сейчас участники турнира стояли посреди длинной золотистой площадки в окружении каменных трибун, с одной стороны Лу Инь, с другой — её соперницы.

В Храме Тысячерукой Бодхисатвы, опять же, было множество арен для проведения поединков, так что Сима не удивился, когда для грядущего «Турнира Четырёх Небесных Лепестков», как его теперь называли, выделили другую площадку, нежели ту, на которой он сражался против Шестнадцатого принца.

Последняя было особенной, с ложей для всех Небесных рук и почётных гостей. Нынешняя арена была немного менее «церемониальной», но зрителей, судя по гулу на трибунах, здесь собралось ничуть не меньше.

Добрая половина всех учеников храма, в особенности молодых, пришли посмотреть на турнир. Некоторые хотели узнать, кто же выиграет главный приз в лице юного героя Сима Фэя, который немногим ранее поразил Восточное плато своей доблестью; другим хотелось своими глазами посмотреть на схватку небесных красавиц, которые, помимо всего прочего, обладали невероятной силой и считались героинями своего поколения.

— Вот и хорошо, — сказал Золотая рука Хао Жун, который вызвался судить турнир (без особенного удивления со стороны общественности, так как все знали, что его занимает подобная драма).

С удивлением люди смотрели на женщину в просторной робе с красивыми фиолетовыми глазами, которая восседала на одном из двух кресел на судейском ложе. Достопочтенная Цзинь Суаньмо принадлежала к Семнадцати пальцам, которые занимались в основном внешней политикой великого Храма, лишь изредка обращая внимание на внутреннюю и тем более на разборки среди учеников.

Сима предполагал, что женщина либо хотела посмотреть на то, как выросла Лу Инь, которой в своё время вручила квоту, либо на собственную служанку, которая бросила ей вызов.

— Наградой победителю будет… Вот этот молодой герой! — провозгласил Хао Жун. — Что же касается утешительного приза, то я ни на что не намекаю, но…

— Достопочтенный Хао Жун, — тускло улыбнулась Цзинь Суаньмо.

— Знаю, знаю… С каждым десятилетием ты всё больше похожа на свою учительницу, маленькая Цзинь… А когда-то называла меня дедушкой! Но ладно. Главный приз — Сима Фэй! Но поскольку везунчик Сима уже принадлежит Юной Бодхисаттве, — поглаживая бороду усмехнулся старик, после чего Лу Инь заметно покраснела, — прочие дамы обязаны обещать нечто взамен в случае её победы…

Повисла тишина.

Все посмотрели на девушек, которые стояли против Сима и Лу Инь.

Первой вперёд ступила Синь Файлу. Лу Инь сцепила руки. Она была намного ниже принцессы и сейчас это было особенно заметно.

— Что ты хочешь? — невозмутимо спросила Синь Файлу.

— Я…

Лу Инь приоткрыла губы, растерялась. Сима мысленно вздохнул.

На самом деле он подумывал о том, чтобы сказать ей, что именно потребовать у своих соперниц (как-никак две из них были принцессами, а значит обладали неописуемыми богатствами, которые Священные королевства копили на протяжении множества поколений), но в то же время что-либо требовать у Синь Файлу, которая так помогала ему в Пурпурной пустыни, было неловко.

Сима был жадным.

Но благодарным.

В итоге он позволил Лу Инь решать самостоятельно. В конце концов, это был её поединок, а значит и выбор она должна была сделать по своему разумению.

Наконец девушка набрала побольше воздуха в лёгкие, приподняла голову и сказала:

— Одолжение… Я прошу одолжение. Если нам… мне понадобится твоя помощь, ты поможешь.

Синь Файлу медленно кивнула.

Сима — тоже. Это был хороший выбор.

Следующей была Принцесса Огненной страны — Ань Хуа. Улыбаясь заманчивой улыбкой и смотря вовсе не на Лу Инь, а на Сима, который старательно делал вид, что не замечает её взгляда, она заявила, что для неё одолжение — это через чур, но взамен последнего найдётся и другой подарок.

Сима взмолился, чтобы это был не «чай».

Благо, в тонких белых пальчиках девушки появилось блестящее пёрышко. Сперва Сима показалось, что последнее переливается всеми цветами радуги, однако, присмотревшись, он заметил, что на самом деле оно было особенного красного оттенка, как будто в рубин поместили все прочие драгоценные камни и пропустили через него свет.

— Перо красного феникса, — звонким голосом сказала Ань Хуа. — Национальное достояние моей страны. Очень, очень дорогое. Знаю, что у вас родословная немного другого феникса, достопочтенная Бодхисаттва, но с его помощью она всё равно должна немного пробудиться, так?..

— Д-да, наверное, — придя в себя сказала Лу Инь. При виде перышка в глазах у неё завихрились лазурные огоньки.

— Договорились?

— Да, — снова, уже более уверенно кивнула девушка.

— Кстати, в случае моей победы мой «приз» может меня им пощекотать… где угодно!

— … А⁈

Не обращая внимания на реакцию Лу Инь, Ань Хуа ярко улыбнулась и прошла назад.

И наконец настал черёд служанки, лицо которой прятала чёрная вуаль.

Сима невольно прищурился, когда Хэнь Фяо выступила вперёд. Всё это время именно её вызов казался ему наиболее странным. Они с ней почти не встречались с тех пор, как прибыли в Храм Тысячерукой Бодхисаттвы. Сима думал навестить девушку, потому что Лу Инь считала её своей подругой, но вспоминая неприятную историю, которая их связывала, решил воздержаться. Теперь же она вдруг бросила вызов Лу Инь — причём за него.

Он мог понять Ань Хуа — последняя делала это ради забавы.

Мог понять Синь Файлу… наверное.

Но Хэнь Фяо он не понимал совершенно.

Вот она шагнула вперёд, посмотрела на Лу Инь, которая неуверенно прикусила губы при виде знакомой чёрной вуали, но взгляд не отвернула, и наконец сказала:

— Я… я предлагаю это, — после чего вытянула руку, в которой появился маленький серебристый ключик.

Многие растерялись, и лишь некоторые знающие люди, в том числе достопочтенный Хао Жун, округлили глаза от удивления. Даже Цзинь Суаньмо нахмурилась. Это был…