К этому времени принц понял, что Сима Фэй использовал защитный артефакт, и решил постепенно расходовать запас его энергии на расстоянии. Подобного рода давление пожирало обильное количество Ци, но всё равно это было лучше, чем терпеть его назойливый нефритовый клинок.

И действительно, Сима немедленно свалился на колени, как будто на его спину водрузили неподъёмный груз. В следующее мгновение на него полетели копья. На губах принца мелькнула мрачная улыбка. Конец?.. Нет. Сима, который совсем недавно казался неподвижным, резко бросился в сторону. В груди у него вспыхнул ослепительный золотистый свет, который не только не уступал, но даже превосходил ядро принца своим сиянием. Принц округлил глаза, немедленно приготовился обороняться и вдруг понял, что в руках у Сима снова был обыкновенный стальной меч.

Куда делся демонический клинок?..

Сима помнил, как в битве между Лу Инь и Хэнь Фяо демонический клинок летал как будто сам по себе. После он изучил данное обстоятельство (спросил Гинь) и узнал, что даже в этот момент он использовал силу своего владельца. В таком состоянии он был намного слабее, чем в руках девушки, и всё равно представлял немалую опасность.

К сожалению, сам Сима не мог заставить его полететь. На данный момент этого не могла сделать даже Лу Инь. Тем не менее у Сима был ещё один союзник, тот самый, которого меч боялся больше всего и мог, по её приказу, сделать незначительный, но всё же скачок.

Прежде чем Шестнадцатый принц отбросил Сима, он снова сменил меч у себя в руках: взял обычный клинок и переместил, с помощью Кольца хранения, демонический за спину принца. Последний был слишком занят, чтобы обратить внимание на такую мелочь, а когда заметил, было уже слишком поздно.

В тот самый момент, когда Сима высвободил энергию своего ядра и бросился в сторону, избегая чёрных копий, за спиной Шестнадцатого принца раздался звон, и в него устремился меч с золотистой рукояткой. Клинок был не очень быстрым, но фактор неожиданности сыграл свою роль, и брызнула кровь…

…

Удивление.

Именно это чувство в большей или меньшей степени испытывали все зрители на трибунах, а также перед лицом передающих кристаллов, размещённых в различных городах, дворцах, малых и великих фракциях и самых отдалённых закоулках Восточного плато, в которые Храм Тысячерукой Бодхисаттвы с помехами передавал изображение битвы, ибо чем дальше было расстояние, тем сложнее потокам Ци сохранить чёткую картинку.

Многие растерялись, когда увидели необыкновенную силу безымянного ученика, другие заволновались, третьи, противники молодого человека, испытали испуг, когда осознали его дарование… Чувства были разные, и тем не менее самым распространённым было именно удивление — удивление при виде юноши, который ещё совсем недавно казался заурядным серым камушком и который, когда по нему ударил чёрный молот, вспыхнул как подлинный алмаз.

Загадочная непробиваемость в начале битвы, золотистое ядро с фиолетовым отблеском, власть над драгоценным артефактом и в конце концов невероятная хитрость — любого из этих аспектов было достаточно, чтобы сделать тебя по меньшей мере примечательным воином; в случае Сима Фэя (только теперь люди стали вспоминать его имя, которое прежде пробегали глазами) все они были собраны вместе.

Он был гением.

Настолько же великим, как Наследники Священных королевств?

Едва ли. Последние сотни раз демонстрировали свой немыслимый талант, и тем не менее сам факт, что люди невольно начинали сравнивать его с Ними, был невероятным.

Некоторые даже стали ставить под сомнение саму подноготную этого сражения. Храм пытался представить его как битву жениха за честь своей невесты, но так ли это было на самом деле? Сима Фэй был слишком талантлив как для обыкновенного проходимца. А что если во всём этом был замешан хитрый план. Но какой? При мысли об этом многие покрывались холодным потом, ведь это был заговор на уровне величайших фракций этого мира.

Заговор, который провалился…

…Брызнула кровь. Меч вонзился между лопаток Шестнадцатого принца, пронзил кожу, мышцы, приблизился к ядру и остановился. Безумная энергия магистра на втором этапе Формирования остановила его, Сима бросился в атаку, используя момент, однако в следующую секунду раздался голос:

— Ты… На колени!

В этот же момент глаза принца почернели, и посреди лба у него проявился чёрный иероглиф — «Небо». Внутри нерушимого барьер завихрились волны чёрного тумана.

— Оно! — с радостным волнением воскликнул посланник Секты Небесного Единства.

Посланник Вершины Тысячи Мечей впервые с начала битвы приоткрыл свои заострённые глаза, отражая происходящее на арене. Небесные руки тоже взбудоражились. На лице старухи Цинь вспыхнула дьявольская улыбка. Она удивилась, сильно удивилась, когда увидела талант мальчишки, но теперь его потугам пришёл конец — все они были ничтожны перед лицом сильнейшей родословной этого мира.

О, это была она.

Родословная Чёрного клана.

«Тень Неба».

…Секунду назад Сима видел своего противника.

В следующую последний испарился, и весь мир испарился, как будто его заглотила огромная чёрная пасть. Сима схватился за меч и вдруг понял, что его нет. Он посмотрел на свои руки и увидел, что последний сжимали огромные кандалы. В следующее мгновение он вскинул голову и обнаружил, что стоит на коленях и смотрит в небеса, в которых возвышается Шестнадцатый принц — Тёмное божество на призрачном престоле. Сима хотел отпрянуть, как вдруг налетела чёрная буря и стала разрывать его на маленькие ленточки — его сознание, его мысли, его память. Он дрожал, весь мир дрожал, весь мир — трибуны, арена, люди, — превратился в огромный меч — меч палача, который вспыхнул у него над головой и устремился вниз…

И в этот последний момент, о котором знал каждый, кто испытывал на себе невиданную силу родословной Чёрного клана, знал всего несколько секунд перед неумолимой смертью, внутри Сима раздался грохот.

Похожее притягивает похожее.

На лбу юноши вспыхнула чёрная печать и затрепетала, словно закрытая дверь, которую невиданная сила пытается сорвать с петель.

Бах.

Меч палача взмыл до небес.

Бах.

Лезвие вспыхнуло в сиянии чёрной луны.

Бах.

Клинок устремился на белую шею и бах…

…Треск.

Крошечная трещина побежала по запутанным линиям печати, и в этот же момент глаза Сима Фэя стали чёрными, как беззвёздная ночь…

…

…

…

В то время как почти все ученики восседали на трибунах, прочие регионы небесного острова оставались безлюдными. Касалось это и посадочной площадки, на которой находился огромный корабль Шестнадцатого принца — флагман класса Последняя ярость. Судно было совершенно чёрным как снаружи, так и внутри, в маленькой комнате без единого предмета, посреди которой сидел загадочный человек в длинной мантии и белой маске.

Благодаря подобному облачению открытыми оставались только его руки, которые, судя по виду, принадлежали мужчине примерно сорокалетнего возраста.

Разумеется, в действительности он был намного старше.

Это был тот самый Король, которого Чёрный император отправил в сопровождение Шестнадцатому принцу и который немногим ранее предложил битву между ним и Сима Феем.

Сперва глаза мужчина оставались закрытыми, он казался спящим, однако всё переменилось, когда Шестнадцатый принц использовал свою родословную, и на лбу Сима Фэя проявилась формация из множества переплетённых триграмм. В этот момент мужчина резко открыл глаза и поднялся на ноги. Когда он выпрямил спину, чёрная комната сменилась на голубое небо и просторную золотистую арену, на которой происходила дуэль.

Король повернулся к Сима Фэю, глаза которого стремительно чернели. Внутри юноши пробуждалась неистовая сила, и даже нерушимая арена у него под ногами покрывалась мириадами трещин. Король вытянул руку и коснулся указательным пальцем его лба. В следующее мгновение трещина исчезла, и печать, снова сделавшись монолитной, ушла под кожу. Веки Сима закрылись, и сам он стал медленно падать на землю, однако не успел свалиться, как вдруг исчез — вместе с ним исчез и сам Король, и побледневший от страха Шестнадцатый принц, после чего на арене, на которой миг назад громыхало чёрное торнадо, воцарилась гробовая тишина.