В том же 2005 году «Чиж & Co» и «РЛ» записали сплит-альбом «44», который представлял собой перепевки хитов друг друга (кстати, первый опыт такого рода в России). «Разные люди» исполнили «Такие дела», «Деньги», «Еду, еду», «Папиросы» и «Ассоль», а «Чиж & Co» — «Аты-баты», «Траверзу», «Веру», «Родину предков» и «Проходчика». Звукорежиссером «44» был Юрий Морозов, это одна из последних сделанных им записей. 23 февраля 2006 года он умер от рака, долго и мужественно сражаясь с этим страшным недугом. Глубоко символично, что его отпели и похоронили на Серафимовском кладбище, названном так в честь русского святого, принявшего при жизни подвиги пустынножительства и затворничества.

В 2007 году Чиж поучаствовал в записи очередного альбома Михаила Владимирова «На грани изумруда» (спел «Бронзовую песню» и дуэтом с Михаилом — «На грани изумруда»).

К сожалению, в силу разных причин не сложился совместный проект с Юрием Шевчуком (планировался альбом с рабочим названием «Песни о войне и мире») и лидером «Сплина» Александром Васильевым. «Когда мы с Сашкой познакомились, — рассказывал Чиж, — я вообще долго не мог в себя прийти. Мы много думали о совместных проектах. Хотели песню записать — Костя Кинчев, Санек и я, но так и не срослось».

Поскольку Чиж не склонен афишировать свою помощь друзьям и коллегам, есть опасение, что приведенный список далеко не полон.

А одной из самых удачных совместных работ, которая очень точно легла на стилистику Чижа, стала его запись в 2000 году с питерской группой «Кафе». Многие помнят их песню «Товарищ сержант», которую в свое время часто крутили FM-станции. Бас-гитарист «Кафе» Дмитрий Бациев рассказал по этому поводу забавную историю, случившуюся в крымском Коктебеле: «Мы сидим на набережной в кафе, на котором написано — “Кафе”. И тут как раз по радио звучит песня “Товарищ сержант”. За соседним столиком кто-то вдруг говорит: “О! Чиж!” Я говорю: “Как же так, ребята? Эта группа называется «Кафе»”[125], — и показываю на вывеску. Этот человек долго со мной не соглашался, перебрал разные коллективы, в итоге уже до “Машины времени” дошел...»

Вокалист «Кафе» Алексей Смирнов и Чиж записали дуэтом песню «Это сладкое слово свобода», которая логически продолжала «Такие дела»:

Что происходит, когда ничего не происходит? Правильно, будни.

Будни востребованного музыканта, как ни цинично это звучит, состоят из концертов и гастрольных туров. Для него это не только кусок хлеба, привычный образ жизни, но еще и потребность организма — игра на сцене сравнима только с сексом: физически тяжело, но чертовски приятно. Великий джазовый барабанщик Арт Блейки на старости лет признался: «Если я не играю, я готов лезть на стену! В игре моя жизнь, мое здоровье».

Концерт, соглашается Чиж, это действительно своего рода наркотик: «Бывает ведь вот как... Я лежу дома, смотрю кино, а в голове стучит, что мне через час надо идти выступать, и начинается ломка — и температура поднимается, и желудок схватывает, еще чуть-чуть, и истерика начнется... А как сяду в автобус (или поезд, если гастроли) — всё проходит. Чудеса».

Из газетной статьи: «Перед концертом у Сергея Чигракова был не самый довольный вид. Но вот он вышел к микрофону, отыграл первый номер и заулыбался. Профессиональная привычка? Возможно. Но, по-моему, он и в самом деле любит играть...»

Случаются, конечно, перепады настроения, когда гастрольный конвейер изматывает его так сильно, что хочется только одного: очутиться на необитаемом острове и целыми днями лежать на песочке, уставясь в лазурное небо. Однажды Чиж так и сделал, отправившись на Ямайку, на родину Боба Марли, сенсимильи и регги. «По-честному, на целых две недели. Я вообще ничем не занимался. Залег на пляже и сгорел на второй день...»

Но регулярно позволить себе такие каникулы могут только западные рок-группы, жизнь которых катится по прочно отлаженной схеме: сочинение материала — выпуск альбома — гастрольный тур в его поддержку — получение авторских отчислений от трансляций по радио и ТВ плюс процентов от продажи пластинок, футболок, постеров и т. д. — затем написание нового материала и запись очередного альбома. Если песня с альбома сумела пробиться в мировые хит-парады, она, как хорошая дойная корова, может довольно долго (и, что немаловажно, регулярно) приносить своим авторам молоко цвета американских банкнот.

Один «Перекресток» (или «...О любви»), если бы в России реально действовало авторское право, принес бы Чижу миллионы. Но что мечтать о несбыточном? Поэтому отечественный рокер, чтобы прокормить семью, должен постоянно гастролировать. («Хочу побыстрее расплатиться за квартиру», — признался Чиж.)

Сборы. Случалось, что Чиж забывал гитару дома. Приходилось ловить такси и мчаться обратно. Поэтому лучше, когда всю группу, чтобы отвезти на вокзал или в аэропорт, собирает микроавтобус, заранее заказанный директором. Есть шанс, что коллеги подскажут: «Чтой-то ты, Серега, какой-то не такой... без гитары. К чему бы это?»

Дорога. Чижа, как и всю группу, радует, что в авиапарке России стало меньше самолетов Ту-154, а больше «Боингов». И дело тут не в отсутствии патриотизма. Просто в Ту-154, который был спроектирован еще в советские времена, кофр с гитарой (или аккордеон Баринова) не помещается в отделение для ручной клади и одежды.

Воздушные приключения для «чижей» вообще характерны. Классическим стал случай, когда группа летела на концерт в Хабаровск, а приземлилась в Комсомольске-на-Амуре. «Летчик просто сказал: “Я дальше не полечу”. Чисто поле, зима градусов под сорок. Мы одеты в курточки и рубашечки. На ногах “казаки”. Мы же не думали, что нас выбросят где-то в тайге. А вечером у нас концерт в Хабаровске! На наше счастье, поймали автобус, сели, поехали. Чтобы не замерзнуть, выпили водки. Для полного счастья начался сильный буран. Шофер вез нас через тайгу. Как он нас вез, не знаю. Я даже не смотрел, было страшно. Опоздали часа на три. Но люди нас дождались. Мы задвинули очень злой концерт. Выглядели как злобные сибирские панки. Особенно сильно прозвучала в нашем исполнении песня “Еду, еду, еду я”».

Если группа едет на гастроли поездом, это тоже не сахар: как и пятнадцать лет назад, их по-прежнему достают попутчики: «Они, если узнают, всё норовят с пузырем прийти, и не всегда ко времени. А я что, железный дровосек, что ли?»

Назойливые соседи — не единственная проблема. Комфорт на железных дорогах бывшего СССР по-прежнему далек от идеала: во время перегона из Киева в Харьков группе пришлось ехать в разных вагонах, на верхних полках — у кого-то двери не закрывались всю ночь, а в купе, где ехали Чиж с Валентиной, трижды сменился состав пассажиров. А сразу же по приезде им предстоял большой и ответственный концерт...