Просто представьте. Мы сидим на сцене, около тысячи зрителей пристально наблюдают за нами из зала. Я спрашиваю клиентов, что бы им хотелось изменить в своих отношениях, а жена вдруг говорит о том, что у них в семье происходит инцест и они застали свою старшую дочь в постели с ее младшей сестрой!

Из зала раздался дружный вздох изумления. Мне кажется, такого развития событий не ожидали сами организаторы. Я была в шоке и не представляла, что дальше. Впоследствии я много раз мысленно возвращалась к данной ситуации и корила себя за то, что позволила втянуть себя в эту историю. Нужно было сразу сказать, что этот случай не подходит для публичной демонстрации, так как подобные темы лучше обсуждать в более приватной обстановке, и закончить на этом сессию!

Помнится, тем вечером я вернулась домой и в сердцах поклялась себе, что больше никогда в жизни не соглашусь ни на одно прилюдное выступление! Вскоре я успокоилась, однако это действительно был крайне неприятный опыт”, — вспоминала Вейнер-Дэвис.

В общем, мы согласились с тем, что воспринимаемый масштаб неудачи прямо пропорционален количеству людей, ее лицезревших. Нелегко признавать свои ошибки, допущенные в работе за закрытыми дверями, особенно если в результате нашего промаха клиенту причинен вред. Но если неудача настигает нас в присутствии свидетелей — родственников, членов группы, студентов в аудитории, слушателей на конференции, участников семинара или телезрителей — неприятный осадок в виде чувства стыда и разочарования умножается стократно.

В шутку мы поинтересовались у Мишель, доводилось ли ей снова ездить на ту конференцию, и если да, то не приходило ли ей в голову замаскироваться и представиться чужим именем. За первым шуточным вопросом последовал еще один, уже более серьезный: и все же, как нашей собеседнице удается с такой поразительной легкостью прощать себе ошибки? Мы возвращали разговор к этой теме, поскольку с отпусканием прошлого дела у нас обстояли не очень. Если для этого проекта мы берем интервью у лучших психотерапевтов нашего времени, то почему бы не извлечь из этой затеи небольшую личную выгоду и не попросить дружеского совета о наболевшем?

Мишель Вейнер-Дэвис заверила нас, что каждый год неизменно посещает ту злополучную конференцию, однако спешно добавила, что с тех пор избегает прилюдных демонстраций. Любопытно, что Мишель была не первой, кто говорил о проблемах с публичными выступлениями. Многие наши собеседники не раз упоминали о том, что сложная природа демонстрационных сессий, где каждая сторона процесса преследует свои интересы и имеет свою повестку, превращает данный вид деятельности в крайне непредсказуемую, а временами и опасную авантюру.

Ладно, с этим разобрались. Нужно признать свою ошибку, извлечь урок и пообещать себе не повторять ее. Но что делать дальше? Как отпустить мысли о своей неудаче и двигаться дальше?

“Раз уж мы заговорили о публичных выступлениях, в каком-то смысле у меня нет выбора. Слишком много обязательств, которые приходится выполнять, так что иногда не остается ничего другого, кроме как сцепить зубы и делать то, что не хочется. Что касается эмоциональной составляющей, то всему свое время. Когда мне надоело изводить себя перечитыванием критики того злополучного провала, я просто позволила себя отвлечься и вспомнить о том, что, несмотря на весь ужас ситуации, о моей работе было и несколько лестных отзывов. Со временем я пришла к выводу, что в положительной обратной связи тоже есть доля истины. Конечно, легче сказать, чем сделать. Критика — это всегда обидно, но мой друг как-то сказал мне: «Знаешь, Мишель, успешность человека всегда измеряется количеством брошенных в него камней». Это было давно, не помню, сколько лет назад, тем не менее эта фраза навсегда отпечаталась у меня в памяти”.

Напоследок мы попросили Мишель Вейнер-Дэвис дать нашим читателям полезный совет или рекомендацию о том, как научиться проще относиться к собственным ошибкам и неудачам.

“Постарайтесь придерживаться одного простого принципа: неудач не существует, есть только полезные уроки на будущее. Было бы слишком эгоистично сидеть сложа руки, сокрушаясь об ошибках, вместо того чтобы успокоиться и подумать о том, как в следующий раз не наступить на те же грабли, поскольку всем всегда дается вторая попытка”.

Итак, большую часть года мы посвятили тесному знакомству с темой терапевтических катастроф, внимательно выслушивая и пропуская через себя временами трагичные и горькие, а временами забавные истории наших собеседников. Цель этого амбициозного проекта была предельно проста: уговорить выдающихся, знаменитых специалистов, которых в профессиональных кругах принято считать живым воплощением идеала, откровенно рассказать о собственных ошибках, просчетах, промахах и неудачах. Иными словами, нам хотелось, чтобы прославленные мастера психотерапии честно, открыто и публично говорили о своем несовершенстве.

В каком-то смысле этот проект можно назвать мечтой вуайериста. В конце концов, все эксперты, согласившиеся дать нам интервью, прекрасно знали, что мы будем подглядывать в затаенные закоулки их души, задавая до неприличия личные вопросы о теме, которую не принято выставлять напоказ. Мы не были удивлены тем, что многие мастера психотерапии, которых мы изначально пытались привлечь к участию в проекте, вежливо отклонили наше приглашение. Нас, скорее, поразил тот факт, что нашлось без малого две дюжины храбрецов, которые не побоялись рискнуть и рассказать нам свои истории.

Пожалуй, все участники нашего проекта дружно согласились с тем, что именно умение конструктивно анализировать собственные ошибки во многом помогло им стать теми, кем они являются. Да, возможно, многие выдающиеся психотерапевты — особенно те, кто привык зарабатывать на жизнь, восхищая других историями невероятных успехов, — не так часто в публичной плоскости говорят о своих провалах и неудачах, но это не означает, что они не размышляют о неприятном опыте, оставшись наедине с собой или в компании доверенных друзей.

Итак, по итогам интервью с экспертами и собственных обширных исследований на тему терапевтических катастроф мы пришли к выводу, что умение признавать и конструктивно прорабатывать собственные неудачи несет в себе целый ряд преимуществ.

 Неудачи подталкивают к рефлексии. Несколько наших собеседников признались, что на обдумывание некоторых ошибок у них уходили годы, а то и десятилетия. Даже те из них, кто в совершенстве освоил искусство прощать себя и двигаться дальше, по-прежнему расходуют немало времени и сил на то, чтобы понять, в чем же была причина неудачи и как в следующий раз не наступить на те же грабли. Главной отличительной чертой этих людей оказалось искреннее стремление постоянно развиваться и готовность прилагать для этого немалые усилия. А как иначе вырасти над собой, если предварительно не определиться со своими сильными сторонами и слабостями?

 Неудачи несут в себе ценную информацию. В психотерапии нет более верного маркера, что специалист что-то делает не так и настало время пересмотреть подходы, чем отсутствие видимого успеха в работе с клиентом. Часто трудности и неудачи становятся для терапевта ценным советчиком, подсказывая, куда свернуть, чтобы добиться желаемого результата. Многие наши собеседники неоднократно говорили о важности построения прочного терапевтического альянса: когда отношения между клиентом и терапевтом выходят на нужный уровень доверия, наши подопечные готовы проявить к нам достаточно снисхождения и терпения, давая время на то, чтобы подобрать нужное сочетание методов, способное действительно изменить ситуацию к лучшему. Некоторые специалисты предпочитают вычеркнуть слово “неудача” из своего лексикона и рассматривают любые проблемы в работе исключительно как временные трудности, не определяющие финальный исход терапии.