— Тогда возникло бы слишком много вопросов, а он был слаб, чтобы сопротивляться или что-то придумывать.

— Жаль, конечно, что его не добили, я так рассчитывал, что Кристофер лишится сразу всех сыновей! Но да ладно, так интересней.

Я набрался смелости, и возобновил старый разговор.

— А что по поводу Ярославы? Ты тогда так и не ответил, может ли она рассчитывать на помилование?

Отец проницательно посмотрел на меня, переставая улыбаться.

— Дагон, я все понимаю, она красива, умна, и лучше многих и многих, но в ней течет кровь наших врагов!

— Она отличается от остальных Беломорских. Я видел ее кошмары, она пострадала безвинно, и продолжает мучиться. Я хочу помочь ей, вернуть ее к истокам.

— Но ты же понимаешь, что она не простит тебе этого. Хоть Ярослава и является потомком самого Беломора, великого героя нашего племени, но она регрессировала, как и все ее родичи. Они не способным принимать наш облик, только драконий, и для них стать морскими тварями — как они нас называют, — это самое страшное, что только может с ними случиться! Да и с чего ты взял, что к ней проявят снисхождение?

— Ярогневу же позволили видоизменять резерв!

Лицо отца перекосилось, на секунду открывая истинную сущность, но он быстро вернул человекоподобную форму.

— С этим ублюдком вообще ничего не понятно! Я много раз спрашивал Оанна, почему он позволил дракону не просто уцелеть в водах Белого моря, но и одарил его способностью подменять родовую силу.

— И каким был ответ?

— Увы, я его не получил. Морской бог лишь сказал, что давно ожидал прихода чужака, который однажды все изменит.

Подобная новость мне не понравилась.

— В каком это смысле? Что Ярогнев должен изменить?

— Без понятия, сын, Оанн всегда говорит загадками. У него есть какой-то план, но я не понял, в чем он заключается. Поэтому мы пойдем своим путем.

— К войне с драконами мы готовы, на этот раз они не защитят свой драгоценный Сколлкаструм. Но, опять же, возвращаясь к Ярославе, я не хочу, чтобы она пострадала. Все-таки она — моя невеста!

— С ней помолвлен Эксетер Дартмур, но это — лишь одна из многих твоих личин. В первую очередь ты — Дагон, и служишь племени беломоров.

— И как женитьба на Ярославе помешает мне служить своему народу?

Отец терпеливо вздохнул.

— Никто не поймет, если твоей женой станет убийца беломоров.

— Наоборот, это будет символично: мы завоюем север, наконец-то захватим Сколлкаструм, эту неприступную твердыню драконов, и всех его обитателей! Дочь наших заклятых врагов станет принадлежать нам, разве это не придется по вкусу нашему племени?

— Сложно сказать, сын. Однако они поймут, что ты влюбился в нее, и сочтут это признаком твоей слабости, свидетельством ее власти над тобой.

Ответить мне было нечего, ведь она действительно захватила мое сердце и мои мысли, но я готов был сражаться за нее, спасти от уготованной северянам участи.

— Возьми пример с меня, Дагон! Как бы я ни был очарован Тобольской, я не отступлю из-за нее от своего долга.

— Не сравнивай! Ты и сотой части не чувствуешь к ней того, что я чувствую к Ярославе.

— Хорошо, — сдался отец, — пусть будет по-твоему. Ты получишь ее, но, если племя не примет девчонку, ее участь будет незавидной.

— Благодарю! — я искренне обрадовался, добившись заветной цели.

— Хватит уже восторгов, лучше иди, приступай к своему заданию. Ты хоть помнишь, что должен сделать, или мысли о черноволосой драконице напрочь забили твою голову?

— Не переживай, я не подведу беломоров!

— Надеюсь. Тянуть дальше нет смысла. Время пришло.

Этим вечером я собирался в путь со спокойным сердцем, зная, что моя Ярослава будет в безопасности. Я заберу ее до того, как все начнется, чтобы она переждала бурю в безопасности, ну а там — как-нибудь объяснимся. Она полюбила меня, я это чувствовал, и был благодарен судьбе за ту встречу, подарившую мне самую красивую, самую нежную девушку на свете!

Однако впереди нас ждала сложная миссия, и я постарался очистить мысли от всего лишнего. Насладиться своей любовью я еще успею, но пока нужно оправдать чаяния беломоров.

На берегу меня встретил отряд.

— Дагон! — приветствовали они меня в один голос.

— Мой отец Элоах благословил нас в нашей миссии. Время пришло, мы дали клятву, и пора ее исполнить.

Они молча поклонились, и последовали за мной к морю, где мы приняли истинный облик, и отправились далеко на север.

Море было неспокойным, что играло в нашу пользу: драконам будет сложнее нас заметить, а нам — легче их обезвредить. План давно расписали по пунктам, и я не имел права подвести отца. Хватит и ситуации с Ярославой. Больше мы не потерпим деградировавших ублюдков, считавших себя «высшей расой»! Сколько же высокомерия в их головах, раз они посмели присвоить себе подобный статус, и не задумались даже, куда их вид уходит корнями. Ох, если бы они узнали! Каким было бы унижение для заносчивых идиотов признать, что они являются всего лишь регрессировавшей веткой морских жителей, которых они называют тварями!

А вот и они, драконы из караула, которые неделями живут на самых дальних скалах, в специально оборудованных помещениях, выглядывая приближение штормов. Есть несколько рубежей, но этот — самый дальний от суши, и мы будем должны избавиться от всех. Драконы не узнают о приближении своей смерти, пока она не встанет у них прямо у порога.

Нам не нужно было переглядываться или передавать какие-то условные знаки: каждый и так знал свое дело. Темные тени скользили вверх по скалам, приближаясь к дозорным. Маленькие укрепления хорошо защищали от непогоды и нападения беломоров, поэтому пришлось заранее изучить график обхода территории. Оказалось, они постоянно его меняли, что было умно, но мы вычислили закономерность, и знали, что этой ночью солдаты выйдут на обзорную площадку в два часа.

Острые когти вонзались в твердую породу, было неприятно, но я не обращал на это внимания, главное — добраться вовремя.

А вот и он — высокий плечистый мужчина в специальной броне, выдерживающей кислотные воды. Он поднялся на круглую площадку, глядя вдаль, ведь острое драконье зрение давало прекрасный обзор без применения специальных приспособлений. Плохо, конечно, но да нас он не увидит. Разве что за секунду до конца.

Осторожно подкрался, мысленно прокручивая порядок действий, ощутил готовность своих воинов, и мы втроем напали на дозорного, вонзая кинжал в незащищенный участок шеи. Он забился, пытаясь высвободиться, но мы держали крепко, дожидаясь, пока яд с клинка распространится по телу, а потом отпустили. Мужчина сбросился со скалы, превращаясь в дракона, взлетел на несколько десятков метров в высоту, завис на секунду, и упал в бушующее море. Мы проводили его взглядами, и отправились на расправу с оставшимися врагами.

И так продолжалось раз за разом, пока мы не заняли все дальние дозорные пункты. Соваться ближе было бы рискованно, и вместо драконов я оставил на захваченных скалах своих воинов. Они будут создавать видимость присутствия, чтобы Беломорские ничего не заподозрили. Никто не предупредит драконов о Королевском Шторме, который скоро начнется! Давно его не было на севере, но мы лучше жителей суши знаем, когда приходит эта разрушительная стихия, и заметили предвестия Шторма.

Следующим моим заданием было подчистить «следы»: пока я жил на севере под видом смертного, осталось слишком много людей, знавших меня в лицо. Отец приказал избавиться от свидетелей, способных опознать в Эксетере Дартмуре простого бедняка Эльма, под личиной которого я долго скрывался.

Мы с воинами оделись неприметно, чтобы не вызывать ненужных подозрений, и направились к дому Якуба, где я платил за комнатушку, и спал прямо на полу. Знал бы Як, что у него долгое время жил сын лорда Дартмура, являвшийся по совместительству морской тварью!