И они явились, вместе с огромной волной Королевского Шторма, которую мы едва смогли сдержать. Передние ряды драконов позволили перестроиться основным силам, пожертвовав собой, держали стихию до последнего, пока кислотные воды не поглотили их. Я запомнил каждого павшего воина, чтобы почтить их имена, когда настанет время скорбеть по погибшим.

Морские твари гадко ухмылялись, словно говоря, что нас всех ожидает подобная участь, но я не поддавался на провокации, и не давал своим солдатам допустить ошибку. Мы застыли в боевой стойке, пока противник вылезал из воды, выстраиваясь в ряд. Они издали мерзкий клич, больно ударивший по ушам, но я знал, что северяне не дрогнут перед армией тварей.

«Ради нашей родины, ради наших северян, ради моей семьи, я не дам им победить, они не получат ни пяди нашей земли!» — повторял себе раз за разом, чувствуя, что сердце перестает колотиться. В любой битве разум военачальника должен быть очищен от ненужных эмоций, малейшая ошибка стоит дорого, и расплачиваются за нее простые солдаты.

Твари атаковали, с диким воем они неслись на нас, но мы не шевелились, выжидали. Еще немного, совсем немного. Давайте же, наслаждайтесь, раз явились к нам без приглашения!

Первый ряд провалился в замаскированные ямы, попав в мои ловушки: они не могли выбраться, лишь рычали, пока силки из специального материала затягивались вокруг их шей и других конечностей, начисто срезая. Последующие ряды не сумели вовремя остановиться, затоптав своих бойцов, и попавшись так же бездарно. Драконы обратились к своему резерву, соединяя потоки, и огненные выжигали им глаза, пока обладающие стихией моря заливали им легкие водой. Судя по всему, противник не ожидал подобного: обычно мы сражались родовым оружием, но пора было отходить от старых привычек, не давая противнику то, чего он ожидает.

Потом нам все же пришлось вступить в бой, но перед этим проредили их бойцов, и методично разделывались с оставшимися противниками.

— Так им, тварям, пусть знают свое место! — воскликнул молодой дракон, когда мы одержали победу.

Парни загомонили, опьяненные недавней битвой, я и сам позволил себе на секунду расслабиться, и горько за это поплатился.

— Пусть знают, что драконы им не по зубам! — воинственно выкрикивал дракон, и вдруг схватился за горло, медленно оседая на землю.

Не одни мы продумали тактику: морские твари послали вперед отряд смертников, а основные силы наступили, когда они приняли на себя основной удар, а мы — измотались и расслабились. Но да северяне не были слабаками, и встретили их, как положено. Не зная усталости, мы отбивались раз за разом, не считая убитых врагов, защищая каждый сантиметр нашей земли, не давая им продвинуться. Образовалась свалка, двигаться было нелегко, но мы с бойцами помогали друг другу, прикрывая своих с помощью резерва.

— Помощь! — раздался радостный возглас, и мы получили долгожданное подкрепление.

Битва длилась еще долго, но теперь наши шансы хотя бы сравнялись. Во главе отряда сражался отец, и я не знал, радоваться ему, или злиться. Нельзя, чтобы все мужчины Беломорские одновременно рисковали собой! Тем более пока я не признал незаконнорожденного сына Всеслава своим преемником. Хорошо хоть заранее спрятал ребенка, можно не беспокоиться о его безопасности, но без меня крол не признает мальчика наследником, и линия Кристофера Беломорского прервется. Такого нельзя допустить, нужно срочно отправить отца обратно в Сколлкаструм!

Нашел Войца, приказал ему занять мое место, и стал пробиваться к отцу. Он рубился в самой гуще, не жалея сил, и морские твари стекались к нему отовсюду, пытаясь прорваться сквозь охрану. Это же надо было так подставиться! Кристофер Беломорский сейчас — главная цель для каждого выходца из Мертвого моря! Злость туманила разум, и я готов был хоть за шкирку вытаскивать отца из сражения, лишь бы не дать морским тварям до него дотянуться.

Нас разделяли считанные метры, когда отец повернулся, и подмигнул. Кажется, он наслаждался этим моментом, этим боем, доказывавшим, что он — истинный хранитель севера, продолжатель древнего рода, непобедимый воин и предводитель драконов. Мальчишеская глупость, разве его доблесть нуждалась в доказывании?

Один из его охранников упал замертво, и я увидел огромную морскую тварь, настолько свирепую на вид, что мороз прошел по коже. Такого урода я еще не встречал! Хотя… Он был похож на моего противника, которого я ранил недавно, и которого мне не дали добить! Неужели против нас вышел кто-то из главных?

Отец не испугался, решительно вскидывая боевую плеть. Их сражение можно было назвать эталонным, но я отчаянно пробивался к ним сквозь заслон врагов. Оставалось совсем немного, как тварь прокрутилась на месте, и яростно завыла. Отец бросил на меня удивленный взгляд, прежде чем часть его туловища от левого плеча до пояса не упала вниз на песок.

ЭЛИФ

Когда пришла новость о приближающейся орде морских тварей к гарнизону, Кристофер Беломорский принял решение лично возглавить войска.

— Разумно ли это? — дрожащим голосом спросила его супруга. — Нельзя допустить, чтобы все Беломорские оказались на поле боя, это может вселить тревоги в сердца северян.

Мужчина вздохнул, и нежно взял ее руки в свои.

— Аврора! — произнес он с удивительной для него теплотой. — Я всегда был несправедлив к Ярогневу, сейчас я это отчетливо понимаю. Я обязан выполнить свой долг перед сыном, и не брошу его одного.

Мне не хотелось быть свидетельницей столь личного разговора, поэтому постаралась незаметно ускользнуть.

— И перед тобой я виноват, — раздался голос Кристофера, когда я покинула комнату. — Я должен был быть лучшим мужем, но я все время думал только о севере, а не о вас с детьми. Когда я вернусь, я постараюсь все исправить. Дашь ли ты мне второй шанс, Аврора?

Не нужно было этого делать, но я не удержалась, и выглянула из-за угла, наблюдая, как лицо моей свекрови расцветает счастливой улыбкой, и они с Кристофером нежно целуются. После этого, разумеется, я оставила их, радуясь, что отношения внутри семьи постепенно налаживаются. Насколько я успела понять, из-за Всеслава и его ненависти к детям Авроры у Беломорских была весьма напряженная обстановка дома, но теперь, после его гибели, глава семейства переосмыслил свое отношение к детям и супруге. Хоть и плохо так говорить, но Ярогнев заслужил лучшего, пусть и после смерти старшего брата!

Когда мужчины отбыли на помощь гарнизону, мы со свекровью решили переселить беженцев в специально возведенные павильоны, освободив целительские помещения для будущих раненных. Увы, на войне без жертв не обходится, и было заранее страшно представить, скольких мы потеряем, и сколько драконов вернется покалеченными. За последние недели я достаточно насмотрелась, и уже не боялась вида крови и оторванных конечностей.

Удивительно, как быстро мы привыкаем к ужасным вещам! В пансионате Матильды я только в страшных романах читала об убийствах и насилии, а сейчас эта трагедия разворачивалась прямо на моих глазах, и мне приходилось запрещать себе бояться, придавая уверенность тем, кто искал поддержки у супруги Ярогнева Беломорского.

Июнь заканчивался, ученики Академии, наверное, давно разъехались по домам, наслаждаясь каникулами, предвкушая несколько месяцев развлечений вдали от учителей и обязанностей. Даже сложно представить, что где-то сейчас было спокойно, мирно, драконы не умирали, и не покидали в спешке дома, чтобы спасти жизни своих детей. Теперь я стала лучше понимать Ярославу, почему она так отличалась от остальных девушек в Академии. Интересно, что случится со мной? Заметят ли во мне перемены, и осознаю ли я их сама? Не ожесточит ли случившееся мое сердце?

Тридцатого июня мы с госпожой Авророй наведались в центр беженцев, где раздавали предметы первой необходимости, выслушивали жалобы и просьбы. Меня окружили дети, и некоторое время я рассказывала им сказки, наслаждаясь миловидными личиками. Какой красивый народ на севере, сколько в них мощи и гармонии! Нигде в воеводствах такого не встретишь, удивительно даже, учитывая, что северяне были коренными жителями Норгратера, а не достославными драконами Южного материка.