Дети Казимирова побледнели, даже я не сдержала всхлипа.

— Кто это сделал?

— Доподлинно неизвестно. Господин Беломорский подозревает, что к этому причастны драконы, убившие господина Всеслава и твоих археологов.

Лицо Ольгерда помрачнело от его слов.

— Как проходит расследование?

— Сложно, все-таки начался Королевский Шторм, забот у них хватает.

— Как это? — удивился крол. — Разве о Королевском Шторме не докладывают заранее? У них стоят заставы на скалах в Мертвом море.

— Ваши дети не сообщили? — удивился в свою очередь Артемий. — Господин Ярогнев обнаружил, что драконов на заставах перебили, и некому было сообщить о приближении Шторма. Он распорядился отправить всех учеников обратно в Академию, и тем же вечером пропали моя дочь и королева. По словам очевидцев, мою девочку выманили, сказав, что я желаю с ней побеседовать, хотя я не звал ее, а как исчезла королева — неизвестно.

— Боюсь, мои дети забыли поведать о столь важной детали, — злым голосом ответил Ольгерд. — А где сударыня? Ты привез ее в столицу, или сразу отправил в ваш родовой замок?

Артемий вздохнул с улыбкой.

— Она осталась в Сколлкаструме.

— Но почему? Там сейчас опасно!

— Она отказалась покидать своего жениха, и мы сыграли свадьбу несколько дней назад.

Новость вызвала всеобщее изумление, хотя каждый отреагировал по-своему. Матвей невольно скривился, Касия ненавидяще усмехнулась, Конрад сжал кулаки, зато Ольгерд неожиданно обрадовался.

— Так она теперь госпожа Беломорская! Поздравляю, друг, это такое счастье, выдать дочь замуж! — они радостно пожали друг другу руки. — И это так благородно с ее стороны, остаться с мужем, не побоявшись опасности!

— Конечно, только жаль, что все случилось при таких обстоятельствах. Он был вынужден уйти сразу после окончания церемонии: прибыл гонец с новостью, что вместе со Штормом на Сколлкаструм надвигается армия морских тварей. Сударыня Ярослава Беломорская тоже отказалась покидать север, и теперь я не буду знать ни одной спокойной минуты. Но они обе выполнили свой долг, дочь и невестка Беломорских.

Образовалась тишина. Лицо крола обрело мрачную решительность, и я на секунду испугалась, увидев это свирепое выражение.

— Однажды я уже оставил их без помощи в похожей ситуации, причем осознанно. Второй раз я так не поступлю с теми, кто клялся нам в верности.

Конрад хотел возразить, но Ольгерд остановил его движением руки.

— Повторяю в последний раз, я не верю в причастность Беломорских к гибели моей супруги, и я не оставлю их одних в этой войне.

— Я тоже направлю им помощь! — сказал Артемий.

— Не переживай, с Туаной все будет хорошо! Ее супруг сумеет ее защитить, никто не справится с обороной лучше Ярогнева Беломорского! Но мы выполним перед ними свой долг, как они всегда безропотно выполняли свои обязательства перед нами!

Лицо Конрада исказилось, и я понимала, о чем он думает: крол всегда питал слабость к Ярогневу, и теперь, когда он стал наследником Беломорских, Ольгерд будет всячески выражать северу свою поддержку. Вряд ли принц собирался с этим мириться: он и в лучшие времена недолюбливал Ярогнева, а теперь, после смерти матери, и вовсе возненавидел его. Сам факт, что крол с абсолютным спокойствием отнесся к новости о смерти Аделин, но сильно забеспокоился, узнав, что Ярогневу грозит опасность, должен наполнять сердце Конрада яростью, и желать мести и правым, и виноватым.

ЯРОГНЕВ

Чудовищные валы кислотного моря не давали и секунды для отдыха, драконы из последних сил держали стихию, неумолимо проигрывая Шторму. Еще вчера должно было поступить подкрепление, но они задерживались, и я боюсь, что их могли перебить по дороге сюда. Не хватало, чтобы морские твари обосновались у нас в тылу! А это вполне могло произойти: раз мы с ними имели одно происхождение, то сейчас каждый мог оказаться предателем, шпионом морского народа в нашей армии. Заговорщики в столице легко посещали светские мероприятия, значит, обладали драконьим резервом. Это мы регрессировали, утратив способность выживать в кислотных водах, а они свое могущество сохранили.

Из этого вытекала следующая мысль: почему они так долго выжидали, и какая у них цель сейчас? Мы отбили много их атак, но сам факт, что они напали во время Королевского Шторма, да и еще уничтожили заставы, чтобы скрыть от нас приближение стихии… Это больше не проверка на прочность, они тщательно все спланировали, и их цель — власть над севером! Как же я сразу не догадался! Для этого они избавились от наследника Беломорских, дабы ослабить нас, но меня им убить не удалось, и не удастся! Я до последнего буду рвать их на части, но не отдам морским тварям Сколлкаструм!

На следующий день подоспела помощь. Как оказалось, на них все-таки напали по дороге, но им удалось победить ценой многих жизней. Им срочно перевязали раны, и дали несколько часов для отдыха.

— Мы должны сменить драконов на посту! — возражал их командир.

— Если вы примите на себя давление стихии — у вас должно быть достаточно силы, чтобы ее удержать. После битвы вы потратили много энергии. Отдохните, и только тогда займете положенное место.

Он нахмурился, но, признавая мою правоту, больше спорить не стал.

Один из драконов, державших воду, вскрикнул, и упал. Солдат на подхвате немедленно занял его место, не позволяя вырваться Шторму.

— Твари здесь! — закричал, призывая родовое оружие Беломорских. — Прикрывать пост!

Разумеется, основной целью противника были драконы, удерживавшие Королевский Шторм. Они не могли обороняться, сосредоточившись только на сдерживании Мертвого моря, поэтому нашей задачей была их защита. Мерзкая тварь выскочила из сплошной стены воды, и бросилась на меня. Легко увернулся, снеся боевой плетью уродливую голову, и вступил в бой со следующим врагом.

Их было много, они нападали сплошным потоком, не давая ни секунды перевести дух, но нас, северян, не зря уважали во всем Норгратере: мы не дрогнули под натиском, не уступив морским тварям ни миллиметра нашей земли. Особенно много противников приходилось на меня: они явно знали меня в лицо, и знали, что я являюсь единственным наследником Кристофера. Интересно, кто за всем этим стоит, кто является их лидером? Наверняка же у них есть предводитель, спланировавший войну. Знаю ли я его, был ли он в столице среди тех заговорщиков, которых подслушала Элиф?

Стоило на секунду отвлечься на мысли о моей жене, как едва не пропустил смертельный удар. Мгновенно очистил разум, сосредоточившись на битве, и понял, что столкнулся с опасным противником. В отличие от других морских тварей он был гораздо выше, но тоньше, я бы даже сказал — стройнее. Из тела торчали отростки, которые он использовал при ближнем бое, отвратительная пасть не закрывалась до конца из нескольких рядов тонких, но острых клыков. Лапы с загнутыми когтями держали меч подводного народа, и мне хватило несколько секунд, чтобы определить, что против меня выступил кто-то из их командиров.

Он издал рык, и бросился на меня, нанося сильные удары. Парировал их, нападая в ответ, и пытался найти его уязвимость, но ошибок он не делал. Враг сделал рывок, и мне пришлось хорошо постараться, чтобы не получить второе ранение: времени на восстановление нет, да и шанса такого мне не дадут. Призвал резерв, вкладывая в удары вдвое больше силы, и теперь морской твари пришлось несладко. Воин зарычал, и каким-то образом я угадал в нем удивление. Да, они действительно хорошо изучили нас, и знали пределы наших возможностей, но все-таки по крови я был драконом Солнечного Ореола, во мне резерва было гораздо больше. Даже несмотря на то, что я его видоизменял, подменяя Морским Штормом, мои возможности значительно превосходили как простых северян, так и могущественных Беломорских.

Почувствовав исцеляющую поддержку своего резерва, сделал опасный маневр, едва не подставив свою голову под удар: бросился вперед, на коленях проехав по песку, и всадил ему в бок сотворенный из резерва кинжал. Обычно драконы не могли удерживать одновременно боевую плеть и другое оружие, сил не хватало, но Солнечный Ореол давал мне такую возможность, разве что я видоизменил частицы солнца в колючую морскую пену.