— Однако жизнь продолжается, и вас должна утешить предстоящая свадьба с господином Эксетером Дартмуром.

— Наша помолвка — неиссякаемый источник поддержки для меня.

— В таком случае примите мои поздравления! И вы, сударыня Туана! Вся столица гудела, когда стало известно о вашей помолвке.

Потом мне представили Касию, которая смерила меня уничижительным взглядом. Вот и она, невеста Матвея, соперница, у которой я едва не увела жениха. Как же я ей завидовала, как мечтала оказаться на ее месте, чтобы выйти замуж за Ясногорова, а теперь мне совершенно не было до них никакого дела, все мысли раз за разом возвращались к Ярогневу. Как же так вышло? Неужели я на самом деле не любила Матвея? Но ведь еще недавно казалось, мое сердце не выдержит расставания, я едва владела собой, когда просила его отпустить меня! Куда все это делось?

Принц Конрад оказал больше почтения, поцеловав мою руку, а потом и руку Ярославы. Мать смерила его недовольным взглядом, а Артемий — тихо вздохнул. Перехватив его взгляд, я поняла, что не будь кровной мести со стороны Рустемзаде, я росла бы в дружбе с детьми крола, и, возможно, стала бы невестой одного из сыновей Ольгерда Казимирова. Однако подобная перспектива совершенно не прельщала: я любила Ярогнева Беломорского, моего бесстрашного северянина, и не желала даже думать о другом варианте развития наших судеб!

После состоявшегося знакомства Матвей предложил Касии прогуляться в парке Академии, где он попросил высадить ее любые цветы — ирисы. Касия просияла от радости, и, после довольного кивка королевы, упорхнула под руку со своим женихом. Артемий одобрительно посмотрел им вслед, подумав, наверное, что у всех все налаживается, и позволил нам с Ярославой уйти. Мы еще раз поклонились, и с облегчением в сердцах покинули кабинет.

— Как же не вовремя они прибыли! — тихо сказала драконица, когда мы ушли на достаточное расстояние. — Не хочу их всех видеть!

— Да, они не выглядят дружелюбными даже по отношению ко мне, а я ведь — дочь Артемия!

— Поверь, крол к тебе относится прекрасно, потому что господин Круторогов — его лучший друг. Он остановил родовую месть, взял тебя под защиту собственного имени — это многое значит! Но вот королева… И ее дочь… Сама понимаешь, за что они тебя не любят.

— А ты заметила, что Матвей перестал обращать на меня внимание?

— Да, заметила, и это замечательно.

— Не то слово! Мне в прямом смысле стало легче дышать!

Тут к нам подбежала служанка Ярославы, протягивая конверт.

— Это от Эксетера! — радостно воскликнула девушка. — Только покинул Академию, и уже прислал мне письмо из ближайшего города!

— Судя по тому, какими распухшими были твои губы, вы очень хорошо провели день в библиотеке!

— Кто бы говорил! — рассмеялась Ярослава. — Сами-то с Ярогневом тоже не о высоких материях рассуждали!

Она помчалась в свою комнату, читать и писать ответ, я же направилась к себе, чтобы еще раз попытаться обратиться к резерву. Надежда подчинить родовую силу согревала меня и днем, и ночью, когда я видела во снах полеты, детей и счастливую жизнь.

С приходом весны декор женского общежития дополнился цветами, и порой казалось, что в коридорах больше зелени, чем в парках. Радостные девочки перехватили меня у порога комнаты, и затащили к себе, оценить платье сударыни Де Ла Фонтен. Она жаждала понравиться королеве, надеясь, что льевольское происхождение и изысканный наряд помогут приблизиться к заветной мечте.

— Вы видели, какой принц красавчик? — счастливо смеялась драконица, и остальные согласно заулыбались.

— Вот бы он обратил на меня внимание!

— Я тоже хотела бы ему понравиться!

— Девочки, вы не понимаете главного: чтобы приблизиться к принцу, нужно сначала понравиться его матери!

— А вы, сударыня Круторогова? — обратились ко мне. — Что вы думаете?

— Для меня нет никого лучше моего жениха.

Такой ответ пришелся всем по нраву, и девочки наперебой начали сравнивать Конрада с Ярогневом, поздравляли меня с прекрасной партией, радуясь, что на одну конкуренту меньше, а я желала им удачи с принцем. Мы еще около часа провели у Де Ла Фонтен, комментируя ее наряды, а потом я смогла незаметно ускользнуть.

Тихо открыла дверь в свою комнату, заперла ее, повернулась, и замерла, увидев сидящего в кресле дракона.

— Я обнаружил много ошибок в вашей работе, — непринужденно сказал Конрад Казимиров, будто был преподавателем, а я — его ученицей. — Мертвый язык действительно сложный, но вам непонятны азы. Вот здесь, — он держал в руках мой конспект, — вы умудрились сделать три ошибки в одном слове. Три! Вам явно нужно брать дополнительные занятия.

— Ваше высочество, я благодарна вам за полезный совет, но была бы еще более благодарна, если бы вы немедленно покинули мою комнату!

Не знаю, откуда взялись силы хамить принцу, но его появление здесь по-настоящему меня разозлило. Его же ситуация позабавила.

— От дочери господина Круторогова я ожидал большей приветливости.

— Я готова проявить самую дружескую приветливость, но не в подобной обстановке.

— Наоборот, сударыня, приветливость в такой обстановке больше всего меня бы и устроила.

Первый страх отступил, когда я поняла, что он просто издевается. Вряд ли принц посмеет причинить мне вред, учитывая, кто мой отец, да еще и в стенах Академии.

— Как вы проникли в комнату?

— Я же Казимиров, для нас все двери открыты.

— В каком смысле?

— Драконы нашего рода могут без проблем вскрыть любой замок, любое защитное заклинание резерва.

Вспомнилось, как прошлой осенью Ярогнев беспрепятственно зашел сюда, когда мне стало плохо во время первого этапа турнира. Но он же не Казимиров, как ему удалось обойти защиту?

— Буду иметь в виду, — ответила сухо, стараясь не выказывать злости. — А теперь покиньте, пожалуйста, мою комнату, и больше так не делайте.

Конрад усмехнулся.

— Подождите, сударыня, я же не просто так явился незваным гостем, у меня есть к вам разговор! Присаживайтесь!

Он указал мне на мое же кресло, в моей комнате, отчего я отзеркалила его насмешливое выражение лица, но не сдвинулась с места.

— А, так вам кажется нелепой ситуация! Странно, обычно девушки радуются моему появлению в их спальнях. Но да ладно, давайте начнем сначала! Так как мы с вами одного круга, и наши отцы дружны, предлагаю опустить в общении формальность.

— Ваше высочество, давайте все останется, как было, и вы просто покинете мою комнату.

— Реагировать я буду только, если будешь называть меня Конрадом. Ну а я тебя буду звать Туаной. Или тебе предпочтительней Элиф?

Устав от этого балагана, я развернулась, и хотела сама уйти, но дверь не поддалась. Тщетно дернула ручку несколько раз, и замерла.

— Я могу не только вскрыть защитное заклинание, но и заблокировать его, — вкрадчиво заметил принц. — Поэтому в первый и в последний раз прошу не поворачиваться ко мне спиной, когда я говорю.

Теперь мне стало по-настоящему тревожно, я отчаянно взмолилась, чтобы хоть кто-нибудь ко мне пришел, но ни Аглаи, ни подружек, ни служанок не было и в помине!

— Мне больше нравится Элиф, — прошептал Конрад, подходя слишком близко. — Думаю, тебе тоже будет привычней.

— Немедленно отойдите! — я была на грани истерики.

— Не стоит так шуметь, все равно никто не услышит.

Глядя на него вблизи, я удивилась их сходству с Ярогневом, но мой любимый мужчина был выше, шире в плечах, носил более короткую стрижку, и всегда сбривал щетину.

— Почему ты так на меня смотришь? Видишь во мне сходство со своим женихом? — проницательно усмехнулся Конрад. — Да, это многие замечают, и долгое время младшего Беломорского считали бастардом моего отца. Однако в нем проснулась родовая сила северных драконов, и всем пришлось оставить свои едкие подозрения при себе. Только из года в год Ярогнев становится все больше похожим на нас, если ему отпустить бороду — никто не отличит его от крола. Как тебе такая семейная история?