— Как вы, сударыня? — светски спросила госпожа Беломорская.

— Благодарю, все хорошо. Королеву уже нашли?

Кристофер сцепил руки так, что побелели костяшки.

— Нет, увы. Мы не знаем, где она, и кто на вас напал. Однако тот факт, что супруга крола Казимирова пропала из нашего замка, и, скорее всего погибла, создает для нас множество проблем.

— Принц пообещал нам войну, и умчался с принцессой в столицу! — вмешалась Ярослава.

Сердце оглушительно забилось от страха. Что же Аделин наделала!

— Прошу не делать поспешных выводов, — тихо произнес Артемий. — Он очень привязан к матери, и ее исчезновение стало для него ударом. Тем более все мы понимаем, что раз королева до сих пор не объявилась, то в Мертвое море упала именно она.

За столом повисла мрачная тишина, и лишь госпожа Беломорская продолжала невозмутимо завтракать.

— Принцу очень больно, поэтому он повел себя грубо, но на самом деле он достойный дракон, и никогда раньше не позволял себе такого.

Ну конечно! Хоть он и вырос на его глазах, вряд ли отец знал все о Конраде Казимирове.

— Я поеду в столицу, и все объясню кролу. Не переживайте, мы во всем разберемся, — подытожил Артемий, полностью потеряв аппетит.

Зато кто его приобрел еще больше, так это супруга Беломорского: на ее губах цвела улыбка, а глаза мечтательно смотрели сквозь нас.

— Здесь прослеживается один почерк, — тихо сказал Ярогнев, и пояснил подробней, когда все посмотрели на него: — Сначала убили моего брата, создав очень сложную интригу. Думаю, заговорщики специально позволили Элиф подслушать разговор, чтобы она передала мне, а я — помчался на север. В обычное время у нас усилена охрана, и они не могли к нам подобраться, из-за этого и задумали столь сложную игру, чтобы застать нас врасплох, и сыграть на нашей растерянности.

— Но при чем здесь королева? — спросил Артемий. — Зачем им вредить кролу?

— Это сделали враги нашего рода, и единственное, что им нужно, это стравить нас с Казимировыми. Морские твари убили наблюдателей на дальних скалах в Мертвом море, поэтому нас вовремя не предупредили о признаках приближения Королевского Шторма. Так что с одной стороны на нас наступает смертельная стихия, а с другой — противостояние с венценосной семьей.

— Я не допущу этого! Ольгерд послушает меня, он всегда отличался здравомыслием. Но кто за всем этим стоит? Я не знал, что у Беломорских есть кровные враги.

— Мы тоже не знали, — жестко произнес Кристофер. — Единственными нашими противниками всегда были морские твари.

Мой жених нахмурился, но промолчал.

— Я немедленно отправлю учеников обратно в Академию. Мой сын говорил, что соглашаться принимать их — неоправданный риск, но на меня так давили со всех сторон, что я был вынужден уступить. Глупо теперь говорить о сожалениях, но никто не должен больше пострадать. Завтра уже здесь никого из учеников не будет!

Ярослава элегантно отложила салфетку, распрямила спину, и уверенно заявила своему отцу:

— Если позволите, я хотела бы остаться в Сколлкаструме.

— Это неразумно, дочь, здесь будет слишком опасно.

— Разумеется, поэтому я и нужна вам. Кровные Беломорские никогда не бегут от опасности, мой долг — защищать Сколлкаструм и северян.

Кристофер посмотрел на девушку с гордостью и любовью, принимая ее решение. Ладно, наступил и мой черед!

— Я тоже хочу остаться.

Присутствующие в полном изумлении повернулись ко мне. Первым пришел в себя Артемий:

— Ни за что! Здесь будет слишком опасно, а ты даже не взяла под контроль родовую силу, чтобы спасти свою жизнь в крайнем случае!

— Судя по реакции принца Казимирова, мне везде будет опасно. Однако дело не в нем: свое решение я приняла еще до похищения, и не намерена от него отказываться. Я не оставлю своего жениха в опасности. Мы пройдем через это испытание вместе.

Так и не поняла, как оказалась в объятиях Ярогнева.

— Ты не представляешь, как для меня важны твои слова, — его голос обволакивал, наполнял легкостью и счастьем. — Но тебе лучше вернуться с отцом в Академию. Я не могу допустить, чтобы с тобой случилась беда.

— Он прав, дочь, ты вернешься позже.

— Разве север не полон опасностей? Мне каждый раз придется покидать Сколлкаструм, когда подоспеет Морской Шторм? И что тогда скажут о роде Беломорских, что они готовы рисковать чужими жизнями, но своих близких прячут от беды? Да и ты, отец, разве ты оставил бы маму?

Артемий побледнел, и я побоялась, что причина ему боль, но он выдавил грустную улыбку, также приняв мое решение. Ярогнев заглянул в мои глаза, нежно поцеловал в лоб, и повернулся к Кристоферу. Старший Беломорский понимающе усмехнулся.

— Ты прав. В таких условиях северянам необходимо поднять боевой дух, и ничто так не вселяет надежду в сердца, как радость и счастье, продолжение жизни несмотря ни на что! Будь уверен, к пятнице все будет готово.

Я смотрела на свое отражение в зеркале, пытаясь осмыслить, что же именно происходит с моей жизнью. Рядом не было Матильды, она не успевала прибыть, но я мысленно поблагодарила ее за все, что она сделала для меня, и пообещала себе, что одну из дочерей обязательно назову в ее честь, и пусть кто-то посмеет мне возразить!

Королевский Шторм неумолимо приближался, учеников отправили обратно в Академию, из столицы вестей не было, а поисковой отряд так и не нашел следов королевы Аделин. Над нашими головами нависла смертельная опасность, но я улыбалась во всю ширь, не в силах совладать с эмоциями: уже через час я стану женой Ярогнева!

— Сударыня, поднимите руки, пожалуйста.

Подчинилась, наблюдая через зеркало, как портные заканчивают работу над платьем.

— Вот теперь идеально! — сказала приятная женщина, глядя на меня, как на божество.

— Ох, Туана, какая же ты красавица! — кое-как выдавила Аглая, и залилась слезами.

На мои глаза тоже навернулись слезы, и служанки прытко подскочили ко мне с платочками, чтобы уберечь макияж от влаги. Ярослава улыбнулась, и я ощущала исходящую от нее любовь и поддержку. Ну кто бы мог подумать, что драконица, с которой мы ненавидели друг друга несколько месяцев, станет моей подругой и практически сестрой!

Пока мы переглядывались, в мои волосы вплетали красивые украшения рода Крутороговых, которые когда-то надевала госпожа Танильдиз. После слов Аделин о ее участии в смерти моей матери, я нашла в себе силы полюбить ее память, и с раскаянием захотела узнать о ней больше.

— Вам так идут эти драгоценности! — приговаривали служанки, и я кивала, любуясь нежнейшими украшениями из белого золота с жемчугом. — А какие у вас волосы!

Да, после раскрытия моего резерва я стала оживать, и моя внешность наконец-то расцвела! Если Ярогнев любил меня раньше, то сейчас и вовсе должен сойти с ума от восторга! Скорее бы показаться ему!

— А когда представитель воеводства поженит вас — на вашу голову возложат диадему «Слезы моря», окончательно признавая вашу принадлежность к роду Беломорских!

— Диадема прекрасно подойдет к этому платью! — счастливо сказала Ярослава, словно это ее выдавали замуж, а не меня.

Сначала меня смущало свадебное одеяние из-за открытых плеч, но оно так мне шло, и драконицы в один голос уверяли, что ничего постыдного в этом нет. Портные использовали редчайшую ткань, из которой, по слухам, сшили платье для принцессы Касии, но я выбрала не идеально белый, а молочный цвет, который превосходно сочетался и с украшениями, и с моими волосами. Рукава были широкими, из полупрозрачной летящей ткани, и я казалась себе летящим облаком, порывом ветра, стремящимся навстречу моему морю, моему Беломорскому, моему шторму! Он — мое все, и почему я раньше этого не понимала, как я могла думать о Матвее, если моей судьбой всегда был Ярогнев⁈ Только мой северянин, мой любимый дракон Морского Шторма! Теперь я верила в это, верила, что нам суждено было встретиться, что лишь вместе мы могли быть счастливы.