Он повелительно кивнул мастеру Алистеру, и тот достал из своих одеяний короткую пилу.

— …что она вполне может обойтись без левой руки.

Лорд Нил не шутил. На его лице была написана спокойная уверенность человека, который намерен добиться своего любой ценой.

Это было невозможно. Я шестым чувством ощущала, что что-то было не так. Отец никогда не пошёл бы на это, не стал бы играть в лорда Джавуса. Он сам убил бы любого, кто вздумал бы меня искалечить, даже если бы меня ждало новое тело через пять минут!

Но мастер Алистер одобрительно осмотрел пилу, кивнул, и я поняла, что выбора у меня больше не было.

Я отвернулась от отца и принца, насколько позволяли цепи. И закрыла глаза, сосредотачиваясь, погружаясь в свою связь с геммой, которую носила столько времени.

«Если тебе понадобится моя помощь, произнеси это слово. Ты достаточно долго её носила, так что теперь твоя гемма подействует».

«И что будет?»

«Возможно, я смогу тебе помочь, если буду неподалёку».

Я зажмурилась, уже ничего не видя и не слыша. И беззвучно произнесла кодовое слово:

— Инсомния.

Бессонница. Бессонные ночи, которые будут преследовать Рэя, если он не будет знать, что со мной.

Но теперь он узнает.

Гемма незримо вспыхнула, обволакивая грудь теплом. Одно-единственное прикосновение. Любопытное, насмешливое, тревожное. Любящее.

Впрочем, может быть, мне только показалось? Ведь сейчас я была готова поверить во что угодно.

— Центр лабиринта, — шепнула я одними губами. — Я умираю, Рэй. Помоги.

Едва я произнесла последнее слово, ощущение растворилось, тепло исчезло. Действие геммы закончилось.

— Всё же я бы не хотел смотреть на подобное зрелище, — проронил над моей головой принц Тиар. — Куда привлекательнее, когда прелестная девушка падает, бледная и неподвижная, а вторая красавица открывает глаза. А потоки крови, переломанные кости — это не то. Я хотел бы запомнить свой триумф иначе.

Я подняла голову. На лице отца застыло непонятное выражение, и глаза его странно блестели.

— Пожалуй, дадим моей дочери время подумать, — произнёс он наконец. — Недолго, потому что совсем скоро нас хватятся в зале. Трёх минут будет достаточно, Фаэль?

Он не смотрел мне в глаза, словно боялся чего-то. Ему было стыдно? Или же он боялся, что я вдруг разгадаю его планы? Смешно.

Или нет? Я вдруг похолодела. Отец не строил очевидных планов. Он подставлял кого-то и действовал за их спиной, достаточно вспомнить хотя бы гибель Алетты. А сейчас, я не сомневалась, он точно так же использовал принца Тиара.

— Тебе не нужно бессмертие из его рук, Тиар, — севшим голосом сказала я, глядя на принца. — Он слишком умён, чтобы играть честно. И убивает всех, кто мешает его замыслам.

— Хочешь сказать, он убьёт меня и останется без своего единственного покровителя? — На губах принца играла тонкая улыбка. — Вот уж не думаю. Его тут же разорвёт в клочья имперская разведка.

— Ты готов пожертвовать Сильвейной ради эксперимента, — в упор произнесла я. — Девушкой, которая тебе была хоть немного, но дорога. Которая три года была Маркусу Рише дочерью. Так почему ты не веришь, что мой отец никогда не займёт твоё тело? Ведь молодым и здоровым принцем-регентом быть куда выгоднее, чем стареющим наставником Академии, неспособным съесть даже кусок жареного мяса из-за дурацкой руны!

Я выпалила эти слова, глядя прямо на отца. К моему удивлению, тот вдруг едва заметно улыбнулся:

— Очень хорошо, Фаэль. Но неправильно: я не собираюсь захватывать тело принца-регента. А вот время другого перевоплощения, — он вскинул руку, и над его пальцами, сжимающими артефакт, вдруг заиграла сеть молний, — настало.

— А по-моему, нет, — раздался голос Рэя.

Чувство опасности вновь прожгло меня через гемму. Я вскинула голову.

Рэй стоял у края лабиринта, между двумя столбами пламени, и задумчиво разглядывал руны на плитах.

— Вы ведь думаете, что вы неуязвимы, — светски заметил он. — Что плиты лабиринта препятствуют применению дара и артефактов, а пробежаться по рунам я не могу, не поджарившись, ведь ключа к последовательностям рун у меня нет. И отчасти это так.

Он вскинул руку:

— Но спросите себя: вы правда в безопасности от последнего потомка великой династии?

— Рэй, здесь опасно, — тревожно произнесла я. — Очень опасно. Я это чувствую.

— Знаю. Всё хорошо, Фаэль.

— Чего ты хочешь, Рэй? — устало произнёс мой отец, шагая вперёд.

Рэй развёл руками:

— А это не очевидно? Отпустите Фаэль и продолжайте ваши опыты с кем угодно. Кстати, невесту, мне, пожалуй, тоже немного жалко.

На лице лорда Нила не дрогнул ни один мускул.

— Мне нужен этот обмен телами. Именно здесь и именно с этими участниками. Я не отпущу Фаэль.

— Пожалуйста, — тихо произнесла я. — Мы же твои дочери!

— Именно поэтому ты здесь, — очень спокойно сказал лорд Нил. — Не беспокойся, Фаэль. Тебе ничто не угрожает, кроме вечной молодости и великого дара.

Тиар смотрел на Рэя так, словно видел перед собой призрак.

— Ты воспользовался руной сумрака, чтобы пробраться сюда, — зловеще и чётко проговорил он. — Забыл, какое наказание за это полагается?

— Но я ведь только что уведомил об этом принца-регента, — невозмутимо произнёс Рэй. — Разве это не считается за смягчающее обстоятельство?

Принц Тиар зарычал.

— Вторая руна принца Рэя отражает все направленные на него боевые артефакты, — торопливо произнёс мастер Алистер. — Но против великого лабиринта это не поможет.

— Ещё бы, — презрительно произнёс Тиар. — Лабиринт сотворили древние сидды. Дрэйг против них — мальчишка.

Рэй прикрыл глаза.

— Да, — отрешённо произнёс он. — Вот только пять лет назад у нас с Маркусом не было ни ключа, ни доступа в центр лабиринта, но мы всё же туда попали. Знаешь как?

Принц Тиар вдруг побледнел, сделавшись белее своих волос.

— Нет, — прошипел он. — Ты не посмеешь!

Рэй резко вскинул нож и разрезал ладонь. Ещё мгновение — и он размашисто начертил в воздухе руну, вспыхнувшую, чтобы тут же исчезнуть.

— Властью великой династии Драго, — произнёс он, — я пропускаю истинного наследника!

Струйка крови потекла по камню. Совсем тонкая, но в пути она начала разделяться на ещё более тонкие струйки-капилляры. И те ползли к чёрным плитам лабиринта, пока Рэй стоял, полузакрыв глаза, с сосредоточенным лицом и горящими алым руками, направляя их невозможным усилием дара.

— Ещё несколько минут, и я выберу новую цепочку безопасных рун, — произнёс Рэй. — Если до этого дойдёт, отсюда выйдут не все. Вам троим не выстоять против моего дара. Отпустите Фаэль, и у вас будет вся империя. Или не отпускайте, и тогда сам камень будет гореть у вас под ногами.

Его голос был холодным и уверенным. Так говорил со мной император Сарфф. И так мог бы говорить молодой император из династии Драго.

Вот только правление Рэя, похоже, будет очень и очень недолгим.

Лицо принца Тиара страшно исказилось. Гемма на моей груди взвыла диким, чудовищным чувством опасности.

— Я найду тебя везде, — прошипел он. — Мне плевать на твою кровь, плевать на твоих будущих детей — я придушу тебя, изменник. Сейчас твой последний шанс бежать. Ты не получишь империю. Ты не пройдёшь!

— Я пройду.

Голос Рэя был спокойным, хотя лицо делалось всё бледнее от напряжения. Струйки крови начали заполнять уже второй ряд плит, и в первом ряду одна из рун на плите замерцала безопасным белым. Горящие столбы начали тускнеть один за другим, признавая за истинным хозяином право войти.

Отец замер неподвижно. Кажется, он настолько не ожидал появления Рэя, что не знал, что сказать.

Глаза Тиара вдруг вспыхнули безумным огнём.

— О, я знаю, что тебя остановит! — расхохотался он. — Как же, оказывается, это просто!

Он одним прыжком подскочил к мастеру Алистеру и вырвал у него из рук пилу. А потом подлетел с этой пилой ко мне и дёрнул меня за руку, демонстрируя Рэю обнажённое предплечье.4e6ab9