Не так просто скинуть с себя мгновенно намокшую куртку, гирей тянущую вниз, и не запаниковать при этом, не забиться в истерике, хлебнув, радующейся скорой жертве темной воды. Путешествие рисковало закончится так и не начавшись, утопив главного героя.
Но Гвоздь прошел через такое, в своей недолгой жизни, что заставить его не думать, и поддаться панике, даже в трудной ситуации невозможно. Несмотря на удушье, он неторопливо расстегнул молнию, проверил на поясе в ножнах взятый с собой охотничий нож, потрогал мешочек на шее, скинул прилипающую к телу куртку, и двумя быстрыми гребками поднялся на поверхность.
Серый полусумрак вокруг. Темная, практически черная вода. Неторопливо течет подземная река, по тоннелю вдоль отвесных, гранитных скал, между которыми сверху, образуя жуткий свод, сквозь щели висящих зажатых собственным весом камней, или другой дьявольской силой, пробивается тусклые лучи дневного света. Впереди, на грани видимости, небольшой плоский остров.
Максим поплыл туда, и через короткое время вылез из воды. Колотило от холода так, что он слышал, как стучат собственные зубы. Он скинул с себя одежду, отжал ее на сколько хватило сил, и вновь оделся.
— Что-то не видно провожатых. — Гвоздь разочарованно огляделся. Картина от этого не изменилась, та же река, те же скалы и тот же свод. Тихо как в гробу, даже капли не капают. Он один, и не имеет ни малейшего представления, что делать дальше. — Есть тут кто? — Закричал он, не надеясь, что кто-то откликнется.
— Как не быть? Как не быть? Не ори. — Из воды высунулась морда огромной щуки, и водянистым взглядом воткнулась в глаза парня. — Первый раз человек приходит в мои владения, и просит проводить к Полозу. Чудно это. — Странное существо выползло на камень, рядом с Максимом. — Плату давай...
Тело серой, волосатой ящерицы, с головой и хвостом рыбы, на коротких, лягушачьих лапках, не смотря на довольно отвратный вид, не внушало опасения, если оно конечно не обладало какими-нибудь магическими умениями, то кроме острых зубов, атаковать ему нечем, да и медлительно больно, не боец.
— Держи. — Максим расслабился, и протянул рубин, которым стучал о камень, и который умудрился не потерять во время падения в воду.
Глаза чудища вспыхнули красной алчностью. Лапка с присосками схватила камень, и закинув в распахнувшуюся, усеянную иглами зубов пасть, захрустело и блаженно зачавкало.
— Ах же ты погань такая! — в этот же момент, на островок выскочило еще одно такое же чудище. — Моя была очередь лакомится. — Оно ловко, не смотря на внешнюю неуклюжесть подпрыгнуло, и кинулось в драку. Сбив соперника с ног, если можно так назвать те отростки, на которых, то стояло, схватилось зубами за, в миг закровивший желтой слизью нос, и заколотило того коротенькими лапками в грудь.
— Не ври. — Заверещал избиваемый соперник, пытаясь столкнуть с себя нападающее чучело. — Моя была очередь. Вспомни. Ты прошлый раз рубин сожрала.
— Нет, ты сожрал. — Не унимался драчун, вернее драчунья, как понял из их короткой перебранки Гвоздь, нападающая была самкой.
— Нет ты!.. — Брыкался самец
— Нет ты!.. — Визжала драчунья, еще больше себя раззадоривая.
— А если я вам еще один дам? — Внезапно вмешался в их диалог Максим.
— Что ты сказал? — Драка мгновенно прекратилась, и два пылающих жадностью существа, уставились на гостя. — Не врешь? Покажи рубин...
— Вот. — Еще один камешек лег на вытянутую ладонь парня.
— Что за него хочешь? — Один из чудищ, того, что Максим определил как самца, смахнув уродливой ладонью кровь с носа, и сжавшись в пружину, на полусогнутых ногах, начал медленно приближаться, с явным намерением кинуться в драку, и отобрать вожделенное лакомство.
— Не буянь. — Максим покачал осудительно головой, и медленно вытащил нож. — Я и так, по доброте душевной отдам, не драться с вами пришел, мне ваша драка не нравится, а если что, то я и постоять за себя умею. Обучен неплохо.
Самец как-то по собачьи сел, и не сводя с рубина взгляда, едва не заскулив, сглотнул показавшуюся из пасти слюну.
— Ты думаешь, что я ради жадности хочу этот маленький камушек? Он, конечно, очень вкусный, но нет. Нам с подругой. — Он кивнул в сторону второго существа. — Это нужно для другого, надобно его съесть, чтобы деток народить. Вдвоем два рубина в один день надо, тогда икра появится, а Полоз, сволочь, по одному присылает, и то не всегда. — Дай камушек. — Едва не плача простонал самец, и дрожащая присосками лапа, потянулась в Максиму.
Гвоздь не стал испытывать терпения странной твари, и отдал рубин.
— Звать то вас как? — Он смотрел как второе существо, взяв камешек у первого, забрасывает его в пасть и жует, закатив от наслаждения рыбьи глаза.
— Васы мы, я Вакуль, она Чукля, духи вод, тут волей Полоза живем, в дали от света солнечного, и родных мест. Ради рубинов согласились, но он обманул нас, одно слово: «Змей». — Он перевел любопытные глаза без ресниц со своей самки на гостя. — А сам-то ты кто? Чего у Полоза понадобилось, да еще по своей воле?
— Жену ищу. Украл он ее. Вернуть хочу. — Вздохнул Максим.
— Жену! Вернуть?! — Захохотал Вакуль. — Ну и дурень же ты. От Полоза еще никто не возвращался, да и попробуй найди девчонку, в огромном мире. Кто знает, куда ее закинуло. Давно украли?
— Год уже. — Вновь вздохнул парень.
— Эээ... — Протянул Вакуль тоном, в котором сквозило сожаление. — В живых твоей девчонки поди уж нет. Тут больше года единицы выживают, ежели только к кому опытному, к долгожителю, пристроилась. — Он отвел глаза. — Ну ты понимаешь, о чем я? Мне жаль, если расстроил, но я всегда правду говорю. И вообще....
Что он хотел добавить, навсегда осталось тайной.
— Она жива, и ни к кому не пристроилась, и я ее найду, и верну домой. — Уверенно прервал монолог твари Гвоздь. — Мне сказали, что вы должны меня проводить, а не нотации читать.
— Проводим коли должны. — Хмыкнул Вакуль.
— Ты не бухти, не расстраивай игрушку раньше времени и не жадничай. — Подошла ближе Чукля. — Спроси лучше, чего еще ему надобно. Должны мы ему за лишний камушек, и немало должны.
— Чего еще от нас хочешь? — Буркнул недовольно дух.
— Добраться быстрее хочу. Откуда мне знать, что там еще может понадобится? — Махнул рукой Максим. — Да и не ради награды я вам рубин тот отдал. Ссора мне ваша не понравилась, вот и решил прервать.
— Чудной. Рубины дорогущие незнакомцам раздает, чего хочет не знает... Хорошо на меня, такого доброго наткнулся. Я-то знаю, что тебе надо. Что может понадобится игрушке? Правильно! Хорошее оружие. Ты с этой своей железкой, да еще и с рубинами в мешочке долго не проживешь. Покажешь ненароком кому камушки, на этом приключения и закончатся. Вмиг пристрелят. Жди. — Вакуль резко развернулся, и нырнул в воду. Минут через пять вынырнул, и протянул ржавый, древний револьвер. — Вот держи. Недавно нашел рядом с утопленником. Хорошая штука, надежная, воды правда не любит, портится, ну да ничего, почистишь, смажешь. Пулек правда всего три штуки, остальные, что были, Чукля, съела, едва эти успел сберечь, но да думаю на месте еще раздобудешь.
Револьвер приятной тяжестью лег в ладонь. Максим с войны не держал в руках боевого оружия, если не считать биатлонной мелкашки, но это не серьезно.
Длинный восьмигранный ствол, выгнутая, немного непривычная современному человеку, отполированная рукоять. На барабане гравировка морского сражения, и дата: «1873». Шесть патронов, шесть выстрелов без перерыва на перезарядку, это особенность подобного оружия. Тридцать шестой калибр. Убийственная вещь, мини пушка.
— Спасибо, но почему вы называете меня игрушкой? — Максим оторвал наконец взгляд от раритетного подарка, и задал интересующий его вопрос.
— Ну а кто же еще? Как еще назвать того, кем Полоз в свои извращенные игры играет. Все мы тут его игрушки. — Рассмеялась невесело Чукля. — Только у каждой своя роль, и своя судьба, конец только единый. Смерть. Конечно, мы не безвольные куклы. Каждый в праве выбрать свой путь к решению загаданной Полозом загадки, но все равно выполняем его волю. Справляются единицы, остальных пожирает Уйын. Ладно, хватит болтать, дела у нас еще с Вакулем есть, пока рубины действуют. Садись ему на шею, он до места домчит. Ну а если понадобится что еще от нас, и будет чем заплатить, то в воду по имени крикни. Поможем.
